Онлайн книга «Каратель»
|
Начало всего этого. Длинные, напряженные пальцы, тянущиеся ко мне через поваленный стул. Пальцы жабы и ее… Я хотел крикнуть: прочь! пошла вон! Ты уже не проверяешь меня на прочность, а специально лезешь вбок – туда, куда тебе запрещено. Я тебе запретил! Но она уже спохватилась. И на меня снова наползали пустота и липкий ужас, с которым ничего не поделать. Ледяные щупальца толкали меня глубже и глубже в него, чтобы я застыл, оцепенел от безысходности, на миг, на удар сердца, перестал сопротивляться, а она проскользнула бы еще дальше, еще глубже, надавила там еще сильнее… Я пытался хоть как-то выправить то, что меняла во мне она, выгнать ее, выдавить хоть чуть-чуть… Я знаю, что мне осталось немного! Знаю. Я не прячусь от этого! Не прячусь. Потому что у меня есть за что схватиться, чтобы выплыть из черной пустоты, где нет даже желаний, только ужас и безысходность, – я знаю, чего я хочу. Я знаю, где водопой этой суки, и я ее достану. Успею достать. А что будет потом, неважно. Только Диана знала, что это не может быть неважно… Мы бодались с Дианой, пока я не почувствовал, как ее ледяная хватка слабеет, слабеет, слабеет… Она выскользнула из меня. Остался лишь едва заметный лавандовый ветерок. Я открыл глаза. Она отгоняла упрямый локон, выбившийся из прически и липший к вспотевшему лбу. Для нее это тоже была не прогулка по розарию. И все-таки она глядела на меня с каким-то удовлетворением – мрачным удовлетворением. – Вы из тех, кто пойдет до конца. Не останавливаясь ни перед чем… Я поморщился. Просто так рассыпаться в комплиментах она не будет. Значит, опять к чему-то подбирается и надо разбирать ее словесную сеть. А я еще от ее ледяной атаки не отошел. Руки вспотели, и весь я взмок. Часы в углу показывали, что мы возились с ней почти полчаса. А казалось-то, только начали и кончили… – От чего-то иного вы можете спрятаться, но с этим вам ничего не поделать, Влад. Вы такой же, как любая из нас. – Из вас? – усмехнулся я. – Это кого же? Чертовых сук, что ли? – Да. Вы ничем не отличаетесь от любой из нас. От любой из тех, кого вы так старательно пытаетесь искоренять. Я только криво ухмыльнулся. Ну и логика у моей чертовой сучки!.. – Я сказала что-то смешное? Я постарался улыбнуться ей так, как прежде она улыбалась мне. – Нет, вы, как всегда, очень мудры. Я убиваю таких, как вы. Использую каждый шанс. Любые средства. Лишь бы достать побольше таких, как вы… и это делает меня таким же, как вы. Все очень логично. Безупречная логика. – Именно так, – кивнула Диана. Ее привычная уверенная улыбка вернулась. – И становитесь таким же. – Тем, что убиваю вас? – подсказал я, все еще пытаясь раздуть в ней огонек раздражения. – Тем, что любыми средствами. Я поймал себя на том, что опять криво ухмыляюсь. Диана оставалась невозмутима. – Людей роднят не цели, но средства… Даже если вы этого сейчас не понимаете или не согласны, – улыбнулась она. – Но это так. Одинаковые цели – лишь обманчивая видимость родства, не более чем схожесть масок. Методы, которые выбирают люди, – их суть. Здесь родство душ. – Ну и черт с ним, – сказал я. Спорить с ней у меня не было никакого желания. Даже просто вникать в ее софистику. – Родство – ну пусть будет родство, если оно не мешает мне чистить мир от таких, как вы. Как скажете. Диана с улыбкой глядела на меня. С той же всезнающей снисходительностью, что так раздражала меня в Викторе. Но тот ладно… А эта-то на цепи! На моей цепи, лично сажал! А туда же. Улыбается так, будто это она меня на цепи держит. – Что вы улыбаетесь? – Мой господин сказал, что он чистит мир от таких, как я? – Ну? – Мой господин ошибается. Вы не чистите мир от нас. Вы убиваете нас. – Не вижу разницы. – И все-таки она есть… И надеюсь, очень скоро вы это поймете. – Да ну? Я убиваю вас, не давая вам и дальше убивать мальчишек! Не давая превращать людей в послушных овечек. Не давая… – Овечки, о да! – подхватила Диана. – Чужие судьбы, которые мы корежим только ради того, чтобы плести из них себе новые наряды, и жизни их детей, которые мы обрываем, чтобы продлевать свои… Она говорила с издевкой, в тон мне, и все же мне показалось, не без горечи… Но ее лицо уже стало пустым, голос ровным. – Все это очень благородно, Влад. Но есть разница между тем, чтобы спасать чужие судьбы, спасать жизни детей, и тем, чтобы убивать нас любыми средствами. До поры до времени одно идет под руку с другим, но так будет не всегда, поверьте мне… А ведь так уже было, – вдруг подалась она вперед, ее взгляд давил на меня. – Уже случалось, когда эти тропинки расходились в разные стороны… – О чем вы, Диана? – Тот мальчик. Мой последний мальчик… – Диана прищурилась. – Ведь вы уже были здесь к тому времени? Вы были здесь, когда приезжала Карина. Были, ждали, пока она уедет, увозя мальчика… Второго. А первого дали ей убить. Здесь, на моем алтаре. Чтобы затем взять меня врасплох… Вы знали, что с ним будет в чернолуние. И не вмешались. Ничего не сделали. Сидели и ждали. Так что же вы делаете? Что для вас главное? Спасать чужие судьбы и детей или убивать нас, убивать любыми средствами? – Мы дали погибнуть тем близняшкам, но за них взяли двух сук. Это спасет куда больше жизней. – Что же… – Диана почему-то опять улыбалась. Не без горечи, но и не без удовлетворения. – Один мальчик за одну из нас, выходит, выгодная сделка… А два мальчика за одну из нас? Я глядел на нее. Пытался понять, к чему она клонит. – Что же вы замолчали, благородный искоренитель зла? Два мальчика – это все еще хорошая цена? А три мальчика? Четыре? Ну говорите же: да! любую из нас можно сменять и на четыре жизни, и на пять! Ведь спасено будет больше! Не так ли? Я молчал. – И за шесть, и за дюжину, и за два десятка… Что же вы молчите? Где та граница, когда вы скажете – нет? – Вы зря трудитесь, Диана. Ваша софистика дырява, как решето. Что вы хотите мне доказать? Что мы покупаем ваши смерти за жизни ребят? Но это же смешно. Тот мальчишка и так погиб бы. Если бы мы атаковали вас раньше, до ритуала, до того как ваша подружка уехала… – Я пожал плечами. – С двоими мы бы не справились, скорее всего. Не убили бы вас, только погибли бы сами. И мальчишка все равно погиб бы. На том же самом алтаре. Только ближе к утру. Диана безмятежно улыбалась, склонив голову к плечу. – Он бы все равно погиб! И вместе с ним погибли бы мы! И те мальчишки, которых мы не спасли бы, если бы погибли сами! Все те мальчишки, которых вы продолжали бы убивать! Вы, и Карина, и все те суки, до которых мы еще доберемся! Можем добраться, пока живы. |