Онлайн книга «Поводыри на распутье»
|
– Мы ехали без «балалаек»! – Твоя идея? – Да. Дракончик, украшающий четки, дернулся, словно прислушиваясь к словам Пэт. Кирилл задумчиво потер нос. – Сложный маршрут. «Балалайки» вынуты. Карбид погиб, а ты нет. Почему? – Потому что я лучше, – отрезала девушка. – Лучше Карбида? – Что тебя не устраивает? Грязнов улыбнулся: – Быть лучше Карбида – не достижение. И хвастаясь этим, ты заработаешь авторитет разве что среди свамперов. Для моей дочери этого мало. Увлекшись разговором, Петра забыла одернуть Кирилла, не выразила неудовольствие тем, что он назвал ее дочерью. – А что приемлемо для тебя? – То, что ты совершила, вполне подойдет, – медленно ответил антиквар, перебирая четки. – Однако я хочу, чтобы ты сделала правильный вывод. Ты должна понять, что совершила. Мы оба знаем, что Карбид был хорошим гонщиком, гораздо лучше тебя. Но он погиб, а ты нет. Почему? – Мы ехали без «балалаек». – И что? – Он отвык кататься без чипа, – прищурилась Пэт. – Потерял уверенность в себе. Стал слабым. – А ты? – Я – человек, я лучше компьютера. – Прекрасный ответ, – качнул головой Грязнов. – Ты – человек, дочь. Настоящий человек. И поэтому ты не нуждаешься в устройствах, за которые цепляются слабаки, чтобы почувствовать себя сильнее. Используй чип, но не забывай, что настоящая сила не в нем. «Балалайка» дарит только видимость могущества. – Поэтому ты не подключен? Антиквар улыбнулся. – Я бы подключился, – не стал скрывать он. – Но здесь. – Кирилл прикоснулся пальцами ко лбу. – Здесь уже нет места для железа. – Что это значит? И едва не выругалась, услышав перезвон коммуникатора. Ей не хотелось заканчивать неожиданный разговор. Грязнов посмотрел на экран: – Извини. Очень важный звонок. – Я понимаю. – Девушка поднялась из-за стола. – Продолжим потом? – Конечно. – Кирилл взял коммуникатор в руку, но нажимать на кнопку ответа не спешил. – Пэт, твое платье… «Ах да, Бал Королевы Осени!» – Оно у Мамаши Даши. Вы ведь отправитесь вместе с Матильдой? – Да. – Значит, я не ошибся… Он нажал на кнопку и поднес коммуникатор к уху. Девушка вышла из комнаты. – Здравствуй, друг. – Даже не знаю, стоит ли называть тебя другом, – ворчливо произнес Корнелиус. – Из-за твоих фокусов я потерял машиниста. – Он сам выбрал свой путь, – спокойно ответил Грязнов. – Ты знаешь, как тяжело я привыкаю к людям, – пробурчал Ежов. – А к этому мальчику я привык. Сможешь его вытащить? – Постараюсь, – после паузы пообещал Кирилл. – Не надо меня обманывать, друг, – вздохнул Корнелиус. – Я слышу ложь в твоем голосе. – Он сам выбрал свой путь, – повторил антиквар. – И должен пройти его до конца. – Он талантлив. – Гениален, – поправил собеседника Грязнов. – И только поэтому до сих пор жив. – Ты… – последние слова храмовника превратились в невнятное бормотание. – Скажи, друг, скажи, что хотел. – Ты жесток, Кирилл. * * * анклав: Москва территория: Сити «Пирамидом» иногда приходится молчать, даже падая с обрыва История не сохранила имени человека, который придумал концепцию штаб-квартиры московского филиала СБА, концепцию «Пирамидома». История перечисляла архитекторов и строителей, дизайнеров и подрядчиков – в общем всех, кто имел отношение к возведению дома. Но автор идеи остался неизвестен. Сам архитектор? Он всегда подчеркивал, что воплотил чей-то замысел. Чей? А между тем штаб-квартира СБА выделялась даже в московском Сити, который не испытывал недостатка в оригинальных зданиях. Колоссальная пирамида, покоящаяся на внушительном основании, приковывала взгляды. Ее черные грани были абсолютно гладкими: антенны спрятаны под облицовку, вертолетные площадки выдвигались по мере надобности и сразу же исчезали во чреве «Пирамидома». Никаких мостовых или пешеходных дорожек, ведущих к верхним уровням. Гладкие, черные грани. В «Пирамидоме» находились не только штабные управления филиала. Целые этажи технических подразделений, царство машинистов. Арсенал. Казармы. И, конечно же, тюрьма, расположенная глубоко под землей. Других исправительных заведений в Анклаве не предусматривалось. – Я хочу знать, в чем меня обвиняют! – В убийстве, – небрежно ответил дознаватель. Отмахнулся, словно от надоедливой мухи, даже взгляд от экрана коммуникатора не отвел. Знакомится с делом. Дементьев понимал, что работы у безов много, ночью арестованных свозили в «Пирамидом» фургонами, и надеялся, что это обстоятельство заставит дознавателя побыстрее освободить случайно задержанного… ЧТО он сказал?! – В каком убийстве? – В самом настоящем. – Я защищался от погромщиков! – Значит, вам не о чем беспокоиться. – Я защищался! – Илья посмотрел на равнодушного беза и чуть тише продолжил: – Они напали на меня. Они громили Таганку… – Увы, господин Дементьев, ваша версия не подтверждается. – Дознаватель отодвинул коммуникатор и посмотрел на Илью. Впервые с тех пор, как того привели в комнату для допросов. – А вот из пистолета, что у вас изъяли, застрелены три человека. Все – случайные прохожие, к несчастью оказавшиеся на площади… – Я отнял пистолет у погромщика! Это он… – Ваши отпечатки – последние. Трупы мирных граждан обнаружены неподалеку. – Проверьте видеокамеры! – Погромщики разбили их в первую очередь. – «Балалайка»… – Дементьев осекся. Вспомнил, что не вставил чип, в спешке покидая дом Оглыева. – Просмотрите «балалайки» свидетелей. – Смотрели, – кивнул дознаватель. – Записи четко указывают на вас как на убийцу. – Не может быть! – А свою «балалайку» вы вынули. Весьма странный поступок для честного человека. «Сколько раз я стрелял? Два? Нет, больше…» – Илья плохо помнил схватку на Таганке. – Полагаю, вы находились в состоянии аффекта, – почти участливо произнес без. – Да! – ухватился за соломинку Дементьев. – Но это не снимает с вас обвинения в убийстве. |