Онлайн книга «Поводыри на распутье»
|
– Почему?! Дознаватель усмехнулся и откровенно сказал: – Если бы ты пришил больше черенков, чем на тебя напало, мы бы закрыли глаза на превышение уровня необходимой самообороны. Но речь идет о мирных гражданах. Есть свидетели. Есть репортеры, которые освещают расследование. Нам не удастся замять дело… – НЕТ!! Без холодно улыбнулся, поднялся на ноги, медленно обошел стол, приблизился к Илье и неожиданно ударил его по лицу. Даже не ударил – скользнул острыми, наверняка имплантированными ногтями, оставив на щеке Дементьева три длинные царапины. Илья не шелохнулся. И не только потому, что был привязан к стулу. Он впал в самый настоящий ступор. – Не следует меня перебивать, – мягко произнес дознаватель. Оглушенный Дементьев не ответил. Мир рушился. Мир, выстроенный с таким трудом, распадался на глазах. Теплый, уютный, перспективный мир. Илья уходил от лучших полицейских мира, он обвел вокруг пальца китайцев, он сумел убедить всех в смерти Чайки – великого ломщика, много лет наводившего ужас на транснациональные корпорации, в своей смерти. Он совершил невозможное – спрятался в обществе доступной информации и тотальной слежки. И теперь теряет все. Из-за каких-то ублюдков, решивших разгромить пару лавок. – При тебе обнаружили «раллер», – произнес вернувшийся за стол дознаватель. – Твой? Ему пришлось повторить вопрос, прежде чем слова дошли до сознания оглушенного Ильи. – Твой? – Разве их запретили? – Нет, – согласился без, – не запретили. Но мне интересно, откуда у нищего студента из России такая дорогая игрушка? – Купил по дешевке. – У кого? – На Болоте. У парня на рынке. – «Раллер» чист, – не стал скрывать дознаватель. – Ни одной запрещенной программы. И его код не засветился ни в одной сетевой ломке. – Видите, я честный человек. – Илья нашел в себе силы улыбнуться. – Или опытный. – Честный! – Но, к сожалению, убийца. – Не смейте так говорить! На этот раз дознаватель не стал бить Дементьева, хотя вновь подошел к нему. Постоял, разглядывая замершего в ожидании удара Илью, потом взял со стола упаковку влажных салфеток, вытащил верхнюю и аккуратно протер царапины на щеке арестованного. – Пойми, парень, если ты ломщик, мы сможем договориться. – Тон стал добродушным. – Мы ищем организаторов бунта. Ты, судя по всему, мелкая сошка. Скажи, на кого работал, что делал, и я подумаю, как помочь снять с тебя обвинение в убийстве. – Вы сфабриковали дело, – устало произнес Дементьев. – Ты над моим предложением думай, – посоветовал без, – а не сочиняй всякую ерунду. Дознаватель не понимал, почему ему запретили применять развязывающие язык препараты. Узнали бы все за минуты. Но приказ был четким: только силовое воздействие, и то очень аккуратное. Никакой химии. Боятся повредить ему голову? Похоже на то. Но почему? Что может быть ценного в голове мелкого ломщика? Тем не менее распоряжение пришло с самого верха, и нарушать его без не собирался. – Ну что, говорить будешь? – Не стал. – Химию использовали? – уточнил Мишенька. – Вы ведь запретили. Щеглов кивнул. И тут же поинтересовался: – По голове били? – Только по лицу. – Дознаватель поерзал под неподвижным взглядом Мишеньки и уточнил: – Не сильно. – Ему было больно? – Конечно. – Очень хорошо. Готовьте дело на… – Щеглов помолчал. – На три года Африки. Дознаватель удивленно посмотрел на начальника. Не ожидал, что с мелким ломщиком обойдутся настолько круто. Рудники и каменоломни старинного образца. Каторга СБА, предназначенная для неисправимых. Для тех, кого корпорации не желали больше видеть. – Три года Африки? Для нормального человека это означало смертный приговор. – У вас не хватает материалов для обвинения? Квадратные линзы очков блеснули безжизненным светом. Дознаватель знал, что глаза у Мишеньки серые, но сейчас их не было видно: они растворились в стекле. Без сглотнул и, чувствуя, как стекает по спине струйка холодного пота, кивнул: – Все в порядке, хватает. Я… – Кашлянул. – Я сделал запись убийства. Как вы говорили… и свидетели есть. Для суда вполне… – Вот и замечательно. – Щеглов растянул губы в вежливой улыбке. – Будем считать, что дело закрыто. * * * анклав: Москва территория: Болото «Кантора братьев Бобры» семейная жизнь требует терпения и взаимопонимания – Надень ожерелье, красавица! – щедро предложил Митроха. – Клянусь, оно тебе пойдет. – Какая прелесть! Обнаженная Лика вскочила с кровати, схватила украшение, чмокнула канторщика в щеку и направилась к зеркалу. – Мит, помоги застегнуть. – С удовольствием. Бобры пристроился сзади. Послышалось негромкое хихиканье женщины. Сидящий в кресле Хосе кисло поморщился. Происходящее раздражало испанца. Его приняли не в гостиной, а в спальне. Причем если небритый канторщик все-таки соизволил прикрыть чресла, натянув шаровары, то Лика демонстративно осталась голой. Не стесняясь, трясла полными грудями и вертела задницей. Хороша супруга, нечего сказать. И ее воркование… – Дорогой, это настоящие изумруды? – Разумеется, – подтвердил Митроха. – И сертификат от ювелирной фирмы есть? – поинтересовался Хосе. Вопрос остался без ответа. – Мне кажется, это старинная работа. – Двадцатый век, милая. – Осталось от бабушки? – съехидничал испанец. – Ты мою бабушку не тронь, – рекомендательным тоном произнес Бобры. – Я ее помню – святая женщина. – Я просто так спросил. Из интереса. – Просто так в Анклавах даже кошки не родятся, понял? Только за деньги. – Чего ты грубишь? – нахохлился Родригес. – Хосе, – лениво произнесла Лика, не отводя глаз от своего отражения в зеркале. – Замолчи, пока ОН тебя не заткнул. Или ты не понимаешь, что здесь тебе Мартин не поможет? Кошелев остался на первом этаже канторы, в холле, в компании боевиков. Да даже если бы он сидел за дверью, то вряд ли вступился бы. Не тот случай. |