Онлайн книга «Костры на алтарях»
|
– Храмовники! – Это одна из версий. – Ладно, плевать на «синдин»! – хмыкнул Монгол, испытующе глядя на Сорок Два. – Но сказки… – Я говорю не о сказках, а о законах, которые объясняют необъяснимое! О формулах невозможного и аксиомах чуда. О тех законах, которые упустила из виду Поэтесса и которые мешают наступлению Цифры. Сорок Два ждал, что Прокопыч рассмеется ему в лицо, однако старик оставался серьезен. А когда понял, что молодой ломщик ждет ответа, отвел взгляд и чуть дерганым, неуверенным движением погладил поверхность стойки. – Ты считаешь, что таких законов нет? Прокопыч отрицательно покачал головой: – Я видел… Взгляд не поднял. И Сорок Два догадался: – Ты видел необъяснимое? – Не жди откровений и больше ни о чем меня не спрашивай, – тихо отозвался старик. – Я знаю очень мало и видел совсем чуть-чуть, но если буду трепать об этом – меня убьют. – Кто? – Все, что я могу тебе сказать: да, твои подозрения имеют под собой основания. Прокопыч повернулся и медленно направился в подсобное помещение бара. Удивленный Сорок Два покачал головой и жадно сделал несколько глотков пива. На его верхней губе появились белые пенные усы. * * * анклав: Москва территория: Болото «Шельман, Шельман и Грязнов Колониальные товары и антиквариат» маленькие дети – маленькие заботы, большие дети – большие заботы – Феномен высшей силы, так же как и феномен веры, невозможно осознать, не пропустив через себя, – негромко, мягким, но наставительным тоном произнес Кирилл. – Эти категории можно только почувствовать. Они являют собой форму, стоящую вне правил обыденного мира, и не подчиняются законам повседневности. Именно поэтому безнадежно глупо выглядят рассуждения о религии какого-нибудь атеиста: в лучшем случае он говорит лишь о надводной части айсберга. Суть ему недоступна. – То есть духи Лоа существуют? Грязнов вздохнул – он ждал от дочери другого вопроса, но ответил: – Да. И сделал маленький глоток вина. – И высшая сила католиков? – продолжила Пэт. – Да. – И китайцы, и индусы… – И арабы, – кивнул Кирилл. – Каждая Традиция позволяет достичь вершины. В каждой Традиции есть люди, посвятившие свою жизнь познанию глубинных смыслов. Не каждому это удается. Но результаты есть. – И все они будут с нами воевать? – Необязательно, – улыбнулся Грязнов. – Войны человеческие вызывают неудовлетворенные радикалы. Войны же Традиций разжигают те, кто завис между миром материальным и миром духовным. – Священники? – Священники-политики, использующие веру как инструмент. В действительности же они поклоняются Власти. А этот бог не знает Традиций. Но там… – Грязнов указал пальцем на потолок, – его нет. Он скитается здесь, в Срединных мирах, так же как и бог по имени Жадность. – То есть столкновение Традиций – это столкновение людей? Этот вопрос Пэт понравился Кириллу значительно больше. – Совершенно верно, дочь. Костры на алтарях разжигают люди. При этом они не всегда интересуются мнением богов. – Которые мирно уживаются друг с другом? – Необязательно, – рассмеялся Грязнов. – То есть можно предположить, что там тоже идут бои, а у нас лишь отголоски? – Этим и утешаются священники-политики: тычут пальцами в небо и заявляют, что остаться должен только один Бог. Истинный. Но если истинный только один, почему сильны ложные? – Так боги воюют между собой? – Никто не знает, что происходит в Верхнем царстве. – Даже ты? – удивилась Пэт. – Даже я, – серьезно подтвердил антиквар. – Моя жизнь и моя судьба здесь, в Срединных мирах. – В мирах? – И твоя судьба тоже. В первый раз девушка пропустила оговорку мимо ушей, теперь сообразила: – Ты сказал «в мирах»! – А разве диск Земли покоится на трех слонах? – Кирилл! – Давай вернемся к тому, с чего начали, – предложил Грязнов, всем своим видом давая понять, что не станет развивать заинтересовавшую Пэт тему. – Судя по тому, что ты рассказала, в «Венеции» ты повстречалась с хунганом Католического Вуду, впавшим в боевой транс. – И небрежно закончил: – Я искренне удивлен, что тебе удалось выжить. – Удивлен?! – Девушка хотела возмутиться, но тут же поняла, чем вызвано такое отношение Кирилла: – Ты думаешь, победа сделает меня самоуверенной? «Она быстро учится!» – Да. Пэт нахмурилась, но через пару мгновений кивнула: – Правильно думаешь. Но это не повод скрывать от меня правду. – Я и не собирался. – Тогда скажи. Грязнов отставил бокал, поставил локти на подлокотники кресла и свел перед собой пальцы. – Ты сильна, дочь, но еще не осознаешь масштабов своего могущества. Не управляешь своими возможностями в полной мере, а потому – уязвима. Пожалуй, столь же беззащитной ты станешь примерно через год, когда понимание силы затуманит твой разум и заставит потерять осторожность. – Но я победила! – Ты действовала машинально, позволила самой силе защитить тебя, и, повторюсь, тебе повезло. Окажись рядом второй хунган, тебе пришлось бы плохо. С двумя тебе пока не совладать. – А я должна? Спросила азартно, предвкушая ответ и не сомневаясь в нем. «Я сильна? Скажи, насколько я сильна? Обозначь горизонты! Или их нет? Тогда скажи, что их нет!» – Несколько лет назад у меня возникли недоразумения с вудуистами, и Олово пришлось устранять архиепископа с двумя помощниками. Одновременно. А ты, дочь, гораздо сильнее Олово. Глаза Пэт вспыхнули: «Я сильна!» «Да, дочь, ты сильна». – Мне еще многому надо научиться. Она сказала это не для проформы. Сказала уверенно, как человек, прекрасно понимающий, что его ждет, и согласный пройти по дороге. Пэт была готова учиться. И потому Кирилл решил подсластить свой отзыв о ее поездке во Франкфурт: – Мне понравилось, как ты себя вела, дочь. Понравилось, что ты прислушивалась к советам, это очень важно. – Важно знать, к чьим советам прислушиваться. |