Онлайн книга «Хаосовершенство»
Попытался распорядиться, потому что… — Ага, — кивнул Зяблик. — Идея понятная, но мы против. — Какой еще следующий эшелон?! — заволновались его приятели. — Он смеется? — Дайте ему пару таблеток! — Парень, ты в своем уме? В обычном случае Ремнев давно вызвал бы наряд безов и объяснил разошедшимся самокатчикам правила поведения в общественных местах, однако документы затянутой в кожу банде подписал вице-президент «Науком», ссориться с которым простому железнодорожнику было не с руки. Пришлось вступить в переговоры. — Чем не нравится идея? Следующий состав целиком грузовой, место для ваших «табуреток» найдется. А я тебе выдам большую и красивую квитанцию… — Ты видишь, какой здесь бардак? — осведомился Зяблик. — Я в нем работаю, — вздохнул Ремнев. — А там, куда мы едем, бардак еще хуже, — рассудительно продолжил байкер. — Твое дело маленькое — запихнуть нас в вагоны, а там, в зоне «Науком», нас надо разгрузить и перенаправить. Там все на ушах стоят, и мы не станем рисковать мотоциклами. — Сейчас такое время, что имущество должно быть на виду, — хмыкнул стоящий позади Зяблика крепыш. — Разве у тебя не записано, что мы с багажом? — Кто-нибудь, дайте ему в репу! Однако Ремнев чувствовал, что ехидные и обидные фразы выкрикиваются без напряжения, байкеры прекрасно знали, что оспорить их документы железнодорожник не сможет, и откровенно дурачились, ожидая неминуемой победы. И дождались. Эшелон 652-с был смешанным, что позволило Ремневу с честью выйти из положения. Он вывел на экран коммуникатора схему поезда и быстро поменял наполнение нескольких вагонов: — Займете четырнадцатый, это пассажирский, и пятнадцатый — грузовой. — Погрузка еще не началась, поэтому внесенные железнодорожником изменения привели всего лишь к легкой неразберихе на платформе. — При желании сможете ходить и любоваться на свой гараж. — Отлично! — повеселел Зяблик. — Вагон для «вагона» — то, что надо! Вы хороший человек, господин Ремнев. — Грузите железяки, ждать вас никто не будет. * * * Анклав: Москва. Территория: Колыма. Фильтрационный лагерь № 4. Тот, кто хочет выжить, должен меняться в соответствии с обстоятельствами. Пусть даже инстинктивно — Сегодня утром администрация Шанхайчика официально обратилась к СБА с просьбой принять решительные меры по наведению на Болоте порядка. Как говорится в заявлении, продолжающиеся бои способны поставить Анклав на грань гуманитарной катастрофы, и… На огромном мониторе, одном из двадцати, установленных безами в четвертом палаточном лагере, непрерывно транслировались картинки с Болота. То затухающие, то вспыхивающие с новой силой перестрелки, отряды Уруса, отряды китайцев, отряды вудуистов, горящие дома, заваленные мусором улицы, разграбленные магазины и трупы… На которые молча пялились собравшиеся вокруг экранов болотники. Трупы, трупы, трупы… Раз в полчаса шел блок новостей, во время которого обязательно показывали обновленную карту влияния. До вчерашнего дня Урус и китайцы шли ноздря в ноздрю, и те и другие захватили примерно по трети Болота. Однако ожесточенный ночной бой, отзвуки которого долетали даже до Колымы, выиграл Тагиев, и теперь положение Триады стало угрожающим. Трупы, трупы, трупы… И болотники, злобно взирающие на делящих их дома чужаков, Мертвый хорошо знал, что нужно показывать лишившимся своей территории людям. А над речами дикторов работали лучшие спецы СБА — психологи и пропагандисты. Продуманные тексты не призывали к отмщению, но наполняли души обездоленных людей пониманием того, что земли у них больше нет. — Триада не справляется, — прокомментировал Петруха Бобры последние события. — Пу откусил больше, чем мог, и подавился. — Пу откусил нормально, — хмуро ответил Митроха. — Бейся они в старые времена, поднебесники урусам наваляли бы по самое не балуйся. А сейчас границы нет, и Тагиеву русские сородичи подмогу прислали. — Ты еще скажи, что это не по правилам, — хмыкнул Петруха. — Это полный п…ц, потому что ни хрена не ясно, чем закончится. — Еще одной резней. — Разве что. А дикторы, словно услышав диалог братьев, обратились к поднятой ими теме: — Тем временем российское правительство перебросило к восточной границе Анклава уже второе армейское соединение. Сегодня утром в Балашиху начали прибывать передовые части шестой мотострелковой дивизии Федерального министерства по делам перемещенных лиц. А два дня назад, напомним, в город Железнодорожный была передислоцирована десантно-штурмовая дивизия ОКР. Официальное заявление гласит, что данные действия предпринимаются «в связи со вспыхнувшими в Анклаве Москва беспорядками»… — Сегодня ночью они показали, в связи с чем приехали, — пробурчал Петруха. Как и все болотники, Бобры не сомневался, что переодетые в гражданское солдаты влились в отряды Уруса. Объяснить успехи Тагиева чем-нибудь другим не представлялось возможным. — Дерьмо, — мрачно прокомментировал Митроха. — Нужно отметить, что аналогичные действия предпринимает не только российское правительство. Ведущие в Анклав Франкфурт магистрали перекрыты десантной дивизией Баварского султаната, Ланданабад направил войска к Эдинбургу, а Эль-Париж — к Марселю. СБА выражает решительный протест… — Два грузовика дерьма, — усилил Петруха. Однако мировые новости его интересовали мало. — Тимоха не зря сказал, что Болота больше нет. Пока мы здесь сидим, Урус все под себя подгребает. — Хочешь вернуться и повоевать? — Нет, на хрен. — То есть вы не вернетесь? Бобры сумрачно посмотрели на задавшего вопрос подростка. И на других болотников, напряженно ожидавших ответа. Посмотрели в их глаза и взгляды не отвели. Не потому, что были уверены в своей правоте, а в силу привычки: Бобры редко тушевались. — Мы еще не знаем, — буркнул Петруха. — Нужно посмотреть и все взвесить. — Наш дом разрушен, я в репортаже видел, — спокойно произнес подросток страшные слова. — Отец говорит, что там теперь чужаки. — Теперь мы там чужаки! — выкрикнули из толпы. — Нам некуда возвращаться! — Болота больше нет! Там теперь Урус! — И Шанхайчик! Петруха хотел что-то сказать, но Митроха опередил брата: |