Книга Охотник, страница 62 – Юрий Корчевский

После получасовой беготни командиров их вывели в чистое поле и приказали рыть стрелковые ячейки. А чем рыть, если на десяток бойцов одна сапёрная лопатка? У кого-то её вообще отродясь не было, другие потеряли в боях — ведь малую сапёрную лопатку в рукопашной использовали как рубящее оружие. Лопатка была не приспособлена для такой «работы», и от ударов у неё ломалась ручка. А теперь, когда поступил приказ окапываться, хоть руками землю рой.

Потому стрелковые ячейки бойцам приходилось рыть по очереди: сначала один работал в бешеном темпе, потом отдавал лопатку другому. Своей очереди ждали, никто не отлынивал. Все были фронтовики и понимали, что успеешь закопаться в землю — есть шанс остаться в живых. Только землица и укроет от пули или осколка. Упахались все, а вырыли себе по маленькому окопчику. Тут же последовал приказ: отойти, оставив позиции. Обидно было до слёз, у многих руки были стёрты до кровавых мозолей.

Отходили по ровному полю нестройной колонной. Откуда ни возьмись, налетели «юнкерсы». Они шли на восток, но заметили красноармейцев и не удержались от лёгкой добычи, стали пикировать и сбрасывать бомбы. На выходе из пике стреляли по бойцам из пулемётов стрелки из задней кабины.

Бойцы заметались, но куда спрячешься в открытом поле? Полегло много, после бомбёжки едва полсотни человек насчитывалось.

Алексей лежал в воронке, слушая непрерывный гул и вой входящих в пике немецких бомбардировщиков, всем телом ощущая дрожь земли, рождающуюся при каждом взрыве, и думал: «Да где же наши самолёты, почему их не видно? Почему немцы безнаказанно бомбят и расстреливают нас?» Чтобы хоть как-то избавиться от чувства безысходности, возникшей при мысли, что немцы чувствуют себя хозяевами положения, он перевернулся на спину и поймал в прицел пикирующий на него самолёт. Выстрел, второй, третий — а «юнкерсу» хоть бы что! Он отбомбился и ушёл вверх, освобождая место следующему.

Алексей догадался, что по стеклу кабины стрелять бессмысленно, оно бронированное. Он перенёс прицел и стал стрелять по крыльям и фюзеляжам самолётов. Особенно старался подловить самолёт в самой нижней точке пике, когда он был ближе всего к земле.

За пять минут Алексей расстрелял пять магазинов. Вроде попал, один из «юнкерсов» пустил за собой белый след — то ли водяной пар, то ли дым. «Юнкерс» сбросил в стороне оставшиеся бомбы и, не набирая высоту, развернулся на запад, к аэродрому.

После бомбёжки оставшиеся в живых бойцы пошли на восток, с тревогой поглядывая на небо — ведь немцы могли по рации вызвать другую авиагруппу. Но пронесло.

Они добрались до почти целого села и расположились на ночёвку в избах. Единственный из оставшихся в живых командиров ушёл и вернулся под утро на мотоцикле. Построил бойцов:

— Ты, ты, — шёл он вдоль шеренги бойцов, — выйти из строя.

— Есть.

Алексей попал в число тех, на кого указал ротный.

— Все отобранным идти на тот конец села. Там склады. Временно вы поступаете в распоряжение начальника склада. Старшим назначаю… — командир пробежал глазами по крохотной шеренге бойцов и ткнул пальцем в Алексея.

— Ефрейтор Ветров, — принял стойку «смирно» Алексей.

— …Ефрейтора Ветрова, — повторил командир.

— Есть!

— Шагом марш!

Отобранные бойцы построились в колонну по одному и пошли на другой конец села. Оно оказалось длинным и имело всего одну улицу.

Разбитые остатки полка командир роты увел в другую сторону.

Группа бойцов прошла уже всё село, но складов не увидела. Не в избах же они разместились?

Наконец невдалеке от села, у чахлой рощицы, они заметили два небольших холма. Алексей направил свою команду туда, тем более что к холмам вела малоезженая дорога.

— Стой, кто идёт?

Из-за дерева вышел часовой. Он был в форме и держал в руках винтовку с примкнутым штыком.

— Это склады?

Вопрос, конечно, прозвучал глупо. Кто в военное время ответит на него утвердительно незнакомым людям? А вдруг это диверсанты? В начале войны немцы забрасывали к нам своих агентов — переодетых, хорошо говорящих по-русски. Вот и часовой направил на группу бойцов свою винтовку.

— Уходите.

— Мы склады ищем, зови старших.

— Десять шагов назад!

Бойцы отошли, а часовой подошёл к дереву. То ли кнопка там была, то ли телефон, но вскоре к ним из-за деревьев подошёл техник-лейтенант с интендантскими петлицами.

— Кто меня спрашивал?

Алексей подошёл поближе.

— Ефрейтор Ветров, направлен в ваше временное распоряжение командиром роты.

— Фу, наконец-то! — интендант снял фуражку и вытер лысину платком — многие командиры того времени по тогдашней моде головы брили.

Интендант снова надел фуражку, козырнул.

— Техник-интендант Соловьёв, начальник склада корпуса. Отойдём, ефрейтор, в сторонку.

И Соловьев поведал ему, что о складах, в суматохе, скорее всего, забыли. Связи нет, а кроме него остался всего один человек — часовой.

— Вот он, вас останавливал. В караульное помещение бомба угодила, всех поубивала.

— Да где склады-то?

— Перед вами. Ещё довоенной постройки. Добротно строили и маскировали. Вашей задачей будет охрана этих складов. Сможете?

— Дело нехитрое. Вы входы-выходы покажите, чтобы определиться с караулом.

— Непременно!

— Нам бы ещё поесть. Второй день крошки во рту не было.

— Обязательно. Пойдёмте, накормлю.

Интендант обошёл один из холмиков, открыл невзрачную, замаскированную дверь. За ней было что-то вроде каптёрки. В ней находился стол, несколько стульев и шкаф с бумагами.

— Садитесь, ешьте, — интендант поставил на стол несколько банок консервов, положил сухари.

Уговаривать никого не пришлось.

Интендант терпеливо дожидался, пока бойцы поедят, потом подозвал Алексея.

— Пойдёмте, выйдем.

На свежем воздухе Алексей спросил:

— Так где же склады? Ни вышек, ни ограды, ни ворот я не вижу.

— Ворота, вернее — въезды для машин замаскированы и открываются изнутри. А все склады под землёй, в бетонных укрытиях.

— Тогда что тут охранять? Только одну дверь?

— Почему одну? Две! У меня один часовой бессменно стоит. Сейчас я вас познакомлю, и он вам покажет, где посты были.

Интендант познакомил его с часовым.

— Виктор, покажи ефрейтору посты — ну, где они раньше были.

— Есть!

Постов оказалось четыре. Два у дверей, и два — у замаскированных ворот. Даже стоя рядом с ними, невозможно было догадаться.

— Слышь, Вить, а что это за склады?