Онлайн книга «Спасение "попаданцев". Против течения Времени»
|
Ночью же случилось неприятное происшествие. Михаил проснулся от возни и сдавленного писка. В темноте было не понять, что происходит. Он вскочил на ноги, толкнул Пафнутия и кинулся к мачте, где происходила возня. Картина, которую они увидели, была отвратительна – двое из команды ладьи пытались снасильничать Машу. Один зажал ей рот и придавил к палубе, другой задирал подол сарафана и исподней рубахи. Маша изо всех сил отбивалась ногами. Насильники так увлеклись, что не заметили, как к ним подобрался Михаил. Он с ходу влепил кулаком в ухо одному, ударил ногой по лицу второго. Не ожидавший удара кулаком, один свалился за борт, в воду. Второй взвыл и выплюнул с кровью выбитые зубы. Пафнутий, на глазах у которого все и произошло, взъярился: – Ах вы, скоты последние! Михаил вас из воды спас, приютил, обогрел, кормил… Вы же черной неблагодарностью отплатили! Он принялся лупцевать кулаком оставшегося на борту, потом ударом сбил его на палубу и принялся бить ногами. От шума ударов и воплей вся команда проснулась и с недоумением смотрела на происходящее. Пафнутий, выместив злость, схватил гребца за шиворот, поднял и столкнул за борт. – Чтобы глаза мои вас обоих больше не видели! – А что случилось-то? – поинтересовались гребцы. – Рабыню Михаила пытались ссильничать. – За это и утопить можно. Взбудораженные происшествием гребцы долго ворочались, пытаясь уснуть. Обидеть чужого раба – нанести обиду хозяину. Маша же перебралась к Михаилу. Во время плавания она всегда спала рядом, но после того, как затонула ладья, на корме спал Пафнутий. Корма считалась на корабле местом более достойным – на нос во время плавания залетают брызги, бывает мокро. Утром они отплыли, даже не позавтракав, – с поредевшей командой и в неважном настроении. В полдень встали у облюбованного Пафнутием еще в прежних походах места. Развели костер и принялись варить похлебку, благо припасов теперь хватало. Вдруг Григорий сказал: – Гля, мужики, что творится! Вниз по Волге один за одним шли новгородские суда – ушкуи, насады, ладьи. – Куда это они? С одного из ушкуев, как будто бы услышав, закричали: – Айда на Орду, Сарай грабить! Присоединяйтесь! Михаил и Пафнутий переглянулись: нет уж, с них хватит. Меж тем мимо шли корабли всяческих размеров. – Сколько же их? Григорий ответил, когда мимо прошло последнее судно: – Семь десятков насчитал. – Удачи вам, новгородцы! – пожелал вслед Пафнутий. Известное дело, враг моего врага – мой друг. Не знал в тот момент Михаил, что ушкуйники из Великого Новгорода успешно проведут дерзкий набег на Орду. Пользуясь тем, что войско ордынское ушло с походом на Рязань и Москву, они напали на Сарай, столицу ордынскую. Разграбили и подожгли город, взяли богатые трофеи и даже пленили нескольких дочерей ханских. Город-то по степным обычаям даже не был окружен крепостной стеной. Степняки надеялись, что неприятель, кто бы он ни был, убоится их грозной силы да мести. Однако не иссяк в душах русских азарт, жажда мести и славы вкупе с девизом «грабь награбленное». Забегая вперед, можно сказать, что до штурма и осады Москвы в этот год дело не дошло. С 29 июля по 1 августа татары штурмовали слабо защищенный Алексин. Воеводы Петр Челяднин и Семен Беклемишев организовали отпор. Все защитники полегли, татары сожгли город дотла, однако пройти дальше Оки им не удалось. Князь Василий Михайлович Верейский и брат Ивана III Юрий Васильевич с войском сорвали переправу татар через Оку. Нашествие татар закончилось провалом. Дальше плавание прошло без происшествий, и через три недели ушкуй уже входил в Москву. Поскольку дело было к вечеру, Михаил оставил на судне двух караульных, а сам с Григорием, Машей и Афанасием направился к своему дому. Пафнутий со своей командой шел вместе с ним – все равно по пути. Они открыли двери: из темных прохладных сеней пахнуло нежилым помещением. И везде – пыль. Дом явно требовал уборки. – Ой, господи! – Маша чихнула. – Сколько пыли, и паутина есть. Михаил критически осмотрел сени. – Я завтра займусь торгом, а ты займешься домом. Но Михаил поспешил с ответом. В первую очередь следовало заняться домом – убраться, протопить печи, завезти продукты. Но если уборка ложилась на Машу, то колоть дрова и топить печи – дело мужское. Значит, нужны постоянные работники! – Григорий, завтра с Афанасием займись домом. Надо дров наколоть, печи протопить. А за труды даю по два пула каждому. – О! За деньги, да если еще не за веслом сидеть – это мы запросто! И продуктов в доме нет совсем. Значит, надо кухарку нанимать. Не хочется брать незнакомого человека с улицы, но, видимо, придется. Однако наутро Михаил поступил проще. Он зашел на постоялый двор – на кухню, где хлопотала кухарка и два ее помощника. С ходу оценив, что на кухне чистота, порядок и пахнет вкусно, он решил не церемониться. – Тебе, господин хороший, чего? – Кухарка подняла голову от стола, на котором разделывала курицу. – Сколько тебе хозяин платит? – Пул в неделю. Столуюсь и живу у него. А что? – Переходи ко мне, вдвое больше платить буду. – Не могу, у меня здесь муж половым служит. – Так я и его беру. Работник мне нужен – дров в дом наколоть, печи протопить, продукты привезти. – Ой! – кухарка приложила ладони к щекам. – Иван, Иван! Поди сюда! На кухню с грозным видом вбежал Иван, думая, что жену обижают. – Вот, человек хороший предлагает работать у него. – Обоим? – Обоим, обоим! И платить будет вдвое! – Чего раздумывать? Мы согласны! – Тогда идем, дом вам покажу. – Нам бы вещички собрать, да и с хозяином поговорить надо. Михаилу пришлось немного подождать, у пары и вещей-то было – один узел. Спустя некоторое время он привел их в свой дом и показал отведенную для них комнату – она находилась рядом с кухней. – Тебя как звать? – обратился он к кухарке. – Агриппина. А мужа – Иван. – Про Ивана я уже слышал. Вот что, Ваня. Я домой после долгого путешествия вернулся, а в доме – ни крошки. Надо тебе на торг сходить. Набери продуктов побольше, только смотри, чтобы не порченые они были. И телегу найми. Вот тебе деньги. Обалдевший от неожиданного предложения Иван сжал в кулаке монеты. |