Онлайн книга «Осквернитель»
– Погоди! – отмахнулся я и вновь повернулся к подруге: – Где Леопольд? Он здесь? Ты его видела? – Полагаю, Лео давно в Довласе, – хмыкнула Берта. – Он решил познакомиться со своей настоящей матерью. Не могу его за это винить. – Так он удрал! – охнул я, и все окончательно стало на свои места. Раз Леопольд исчез, в дочери Густава пропала необходимость, и ее продали пахартцам. Золото – всегда золото. – Им нужен был ребенок, так? – спросил у Берты. Берта молча кивнула и, как-то враз обессилев, повисла на мне. – Марк заходил с душеспасительными беседами, но нужен им был ребенок. И они не собирались дожидаться, пока он родится. – Все хорошо, – погладил я ее по спине. – Все уже закончилось… – Себастьян! – возмутился Густав. – Ничего еще не закончилось! Поспешим! – Боюсь, придется еще немного задержаться, – покачал я головой и спросил: – Ты уже на сносях или время терпит? – Восьмой месяц, – ответила девушка. – И если бы ты сдержался и не удрал к своей певичке, мне бы не пришлось провести большую часть этого времени взаперти! – С певичкой покончено. Теперь мы будем вместе. Только ты и я. – С чего бы это? – удивилась Берта. – Потом, – ушел я от объяснений, поскольку фраза «только ты, я и сотня матросов» прозвучала бы далеко не столь романтично. – А Марк? – спросила она вдруг. – Где Марк? – Он был вынужден нас покинуть, – ответил я, но заметил недоумение в глазах подруги и добавил: – На этот раз навсегда. – Слава Святым! – с облегчением выдохнула девушка, приникла ко мне и поцеловала. Я отстранил ее и указал на Сирлина: – Густав отвезет тебя на корабль, я закончу здесь и приеду вечером. – На корабль? – опешила Берта. – Он объяснит по дороге. – Но… – Все будет хорошо. Чернокнижник протянул руку моей беременной подруге. – Обопритесь на меня, госпожа, – попросил он и повел ее к лестнице. – Нас ожидает карета… – А тюремщики? – крикнул я ему вслед. Сирлин обернулся и постучал себя по виску согнутым указательным пальцем: – Все здесь. Расстояние не имеет значения. – Моя одежда! – всполошилась вдруг девушка. – Вы идите, я принесу, – пообещал я и побежал по этажу, заглядывая во все двери подряд. Сначала наткнулся на операционную и какую-то клетушку с узкой кроватью, затем обнаружил кладовку, где на пустых полках лежал одинокий мешок. Расшнуровал его – так и есть, пожитки Берты. Я вернулся к лестнице, и дождавшийся меня Хмурый спросил: – Что делать будем? – Пусть твои люди продолжают наблюдение за округой, – решил я, спустился на первый этаж и уставился на шагавшего навстречу Густава: – Где Берта?! – В карете, – успокоил меня Сирлин и протянул вынутый из пальцев мертвеца проклятый клинок. – Чуть не забыл… – Не мне, – отодвинулся я от него. – Где дорожный сундук? – Где-то здесь. Эдвард за ним вызвался присмотреть. – Идем найдем его. – Да что с тобой такое? – зашагал следом чернокнижник, не дождался ответа и тогда задал другой вопрос: – Как тебе это удалось? – Что именно? – не понял я. – Как ты уделал экзорциста? – повторил Сирлин. – Ему ведь достаточно было просто сделать вот так, – он прищелкнул пальцами, – чтобы сжечь твою душу. – Да ерунда, обманул его, вот и все. – Обманул? – Ну да. Не стал дожидаться, пока он сожжет мою душу, и сделал это сам. – Я невесело рассмеялся, поймал недоуменный взгляд Густава и пояснил: – Попросил знакомого священника провести ритуал изгнания бесов. Чуть не сдох, зато теперь чист как стеклышко. – А скверна? – не поверил чернокнижник. – От тебя до сих пор веет скверной, мой скрытный друг! Ты явно что-то недоговариваешь. Усмехнувшись, я поднял левую руку и продемонстрировал обхвативший запястье браслет черного серебра. – Братья-экзорцисты следили за мной с помощью этой вот безделицы, – пояснил Густаву. – Металл пропитался Скверной, ты чувствуешь его, а вовсе не меня. – Оно того стоило? – спросил вдруг чернокнижник. – Сжечь собственную душу, вновь стать обычным человеком. Ты ведь, по сути, убил себя! Убил примерно три четверти Себастьяна Марта! – Я – это я, – резко отшил я чернокнижника. – И не важно, кем я был раньше. – Как скажешь, – пожал плечами Густав и вслед за мной прошел в караульное помещение, в зарешеченном закутке которого на каменном полу сидел Валентин Дрозд. При нашем появлении он не произнес ни слова. А вот Эдвард Рох, который развалился на лавке, закинув ноги на мой дорожный сундук, молчать не стал. – Купить хотел, – сразу поведал он нам. – И стращал всячески. Забористо так, аж заслушался. Соседство двух вооруженных бесноватых привычного ко всему лучника нисколько не смущало. – Здесь оставляй, – разрешил я тогда Густаву. Сирлин положил проклятый клинок на лавку, забрал у меня вещи Берты и вышел за дверь. Я же встал напротив решетки и усмехнулся: – Допрыгался? – Ты не понимаешь, с кем связался! – зло встрепенулся Валентин. – Лучше бы тебе все отыграть назад по-хорошему! – Пренепременно, – кивнул я, поморщился из-за всколыхнувшейся в голове боли и попросил лучника: – Здесь должно быть помещение для допросов, будь любезен, найди. – Соседняя дверь, – ухмыльнулся Эдвард. – Зная тебя, заранее осмотрелся. Я обернулся к бесноватым и приказал: – Доставьте. Уродцы со срезанными веками, но по-прежнему наглухо зашитыми ртами, отперли решетку, и Валентин поспешил забиться в угол. – Большая ошибка, Себастьян! – крикнул он, а потом ему в рот запихнули грязную тряпку, подхватили под руки и выволокли из комнаты. Эдвард Рох соскочил было с лавки, я остановил его и продемонстрировал охвативший запястье серебряный браслет. – Мне надо избавиться от этой штуки. – Если это то, о чем я думаю, – задумчиво пробормотал лучник, – ничем не смогу помочь. Руку ты себе отпилить можешь и без моей помощи. – Подойди к делу творчески! – потребовал я и указал на превращенный в скальпель проклятый клинок. – Задействуй голову! – О! – протянул лучник. – Ты уверен? – Да, бесы тебя задери! – Прямо сейчас? – Нет, послезавтра! – вспылил я. – Сейчас, разумеется! Избавь меня от этого клятого обруча! |