Онлайн книга «Вредная профессия»
|
– В целом – да… – сказал, помявшись, Кучкин. – Спасибо за поддержку. Вы поймите, они – небожители. Но не демиурги. Поэтому нам скучно в их шкуре. Мы созданы для чего-то большего. Но чтобы до этого большего дожить, нужно сегодня решать насущные проблемы. Наша с вами задача – платформа. Вы еще, наверное, оба поработаете на Луне. А я буду встречать вас здесь. Неплохо? – Трудно поверить, что мы никому не расскажем… – Кучкин уныло вздохнул. – Никогда? Никто не будет знать?.. – Почему? А Чарли? Уверен, при первой же возможности он раструбит о случившемся на всю планету. – Это совсем не то. – Я знаю, – кивнул Шульте. – Командир, Земля спрашивает, все ли проснулись. Хотите громкую связь? Видео? – Что с вами? – спросил Шульте, наклоняясь ближе к Кучкину. – Что с вами, дорогой мой друг? – Командир, зовут вас. Готовы общаться? – Это все проклятое чувство правды, – сказал Кучкин горько. – Я знал, оно не даст ощущения счастья! – Согласен. Поговорим об этом позже, хорошо? – Непременно, – произнес Кучкин со значением. – Теперь нам будет особенно легко разговаривать. Финально легко. Или нет? – Эй, вы! – позвал Рожнов. – Занимайте места. Я не собираюсь отвечать за всех! Это была трудная связь – Земля так и сыпала вопросами, а экспедиция старательно изображала заинтересованность. На самом деле трое космонавтов размышляли о чем угодно, кроме отказа системы жизнеобеспечения. Некоторые мысли наверняка у них были общими, а некоторые вовсе нет. Кучкин дважды громогласно обличил специалистов из Королёва в недостаточной искренности. На третий раз он не успел открыть рта – Шульте чувствительно въехал ему локтем под ребро. Рожнов сидел с блокнотом и делал вид, будто записывает все рекомендации – просто чтобы не смотреть в камеру. Аллен во сне вяло дрыгал ногами. Наконец добрались и до него – в Хьюстоне сгорала от нетерпения целая бригада психологов и психиатров. Когда Шульте кратко и сухо изложил свою версию происшедшего, в эфире воцарилась тишина, холодная, как межзвездное пространство. – Только умоляю, вы с ним поаккуратнее, – закончил рассказ Шульте. – Не травмируйте парня окончательно. Ведь Чарли уверен, что у него была всего лишь депрессия. Мы постараемся сделать так, чтобы он не заглянул в «Союз». Люк уже закрыт. Гробовое молчание было ему ответом. Наконец из Хьюстона робко донеслось: – Разбудите Аллена, пожалуйста. Мы хотели бы посмотреть. Шульте повернулся к Рожнову, тот, в свою очередь, легонько дернул астронавта за ногу. – Ы-ы, – донеслось из спального мешка. – М-м. – Чарли, подъем. Хьюстон на связи. В мешке тоненько взвизгнули. – Реагирует! – обрадовался Рожнов. – Ни черта подобного, – сказал Кучкин очень тихо и напряженно. В мешке взвизгнули снова. – Дайте мне, – Шульте деликатно, но решительно отодвинул Рожнова, взялся за клапан спальника и оглянулся на Кучкина. Выглядел начальник экспедиции заметно растерянным. – Я сейчас заплачу, – сообщил Кучкин деревянным голосом. – Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит?! Вы, двое! – почти крикнул Рожнов. – Сохраняйте, пожалуйста, спокойствие, – попросил Шульте. – На нас смотрит Земля. С этими словами он откинул клапан мешка, схватил Аллена за ногу и потянул наружу. – Ба-ба-ба! – сказал Аллен. – Ва-ва! Ам! Шульте выпустил астронавта и отшатнулся. – Мама… – пробормотал Рожнов. – У него штаны мокрые. Кучкин действительно заплакал. Тут Аллен заорал и принялся брыкаться. Русские бросились на него, кое-как затолкали обратно в мешок, теперь уже нормальным образом, и притянули к стене ремнями. Астронавт выл и рвался наружу, но ему не давали – сотрясающийся от рыданий Кучкин и совершенно белый Рожнов. Шульте подтянул к себе камеру и сказал в объектив: – Старт «Осы» нельзя задерживать. Его нужно ускорить. Поднимайте судно так быстро, как это возможно. Земля, вы меня слышите? Почему вы молчите, Земля? * * * Шульте не летал больше. И пятью годами позже разбился в страшной цепной аварии на обледеневшем автобане. Кучкин сказал: командир почуял опасность заранее и мог спастись, но вместо этого нажал на газ. Кучкину дали небольшой сельский приход, и Рожнов как раз приехал его поздравить. А бывший пилот встретил бывшего инженера словами: «Здравствуй, командир погиб». «Послушай, он уже тогда знал, что ошибся? – спросил Рожнов. – Там, на платформе, – знал?» Кучкин слабо улыбнулся. «Глупый. Командир не мог ошибиться. Он должен был выбрать, и только». «Не понимаю. Как это – выбрать?» «Ему предложили два пути. Он выбрал тот, по которому человечество успело зайти дальше. Настрадалось больше. Решил, что закончить почти готовую программу умнее, чем затевать с нуля совсем новую, хоть и очень перспективную. Он был прагматик». «А что бы выбрал ты?» «Мне ничего не предлагали. Я же не заглядывал внутрь Железной Девы. А из сна вынес умение чувствовать правду, и только. Мне повезло. Не уверен, что пережил бы этот дьявольский соблазн. Командир тогда спас наши души, разбив ТМ4 и показав Деве, что ей больше нечего ловить на платформе». «Хорошо, но мог он выбрать неправильно? А еще представь – вдруг мы бы приняли другой путь, треснули командира по чану кувалдой и утащили вниз? Может, он это вычислил и нарочно лишил нас права выбирать?» «Не исключено. Но какая теперь разница? Уже монтируют лунный город. Вот увидишь, все устроится. Земле был жизненно необходим рывок в космос. Пока люди сидели на поверхности, их так и подмывало разнести друг друга на кусочки – это командир верно подметил. Теперь народы вместе пашут. А говорить со звездами и прыгать через галактику мы непременно выучимся. Когда-нибудь. Не верю я, что традиционные подходы дадут нам забраться далеко от дома. Хочешь не хочешь, придется выдумать нечто особенное». «И все-таки, почему командир?.. Ты же знаешь, да?» «Он сомневался. С первой минуты и до самого конца. Тебе, наверное, больно это слышать, но он врал нам. Врал во спасение, чтобы защитить. На самом деле он узнал и понял нечто такое… невероятное. И ему было очень трудно решить. Логика требовала одного решения, эмоции – совсем другого. Он просто не выдержал и сдался». «Тогда за что мы подставили Чарли? Чего ради он в психушке сгинул, если сам командир так вот бездарно…» |