Онлайн книга «Отряд тайных дел. Книга 3. Московский упырь»
|
– Батюшка, батюшка! – заголосили подъехавшие бояре. – Не изволишь ли отобедать? – О, явились! – Дмитрий вздохнул и снова улыбнулся Ивану: – Ты вообще чего тут, у дворца, околачиваешься? Боярства ищешь? – Да нет, Жака… Ну, Якоба. – А, Маржерета… Во-он он у бояр крутится. Постой-ка! Не у тебя ль на свадьбе он не так давно гулеванил с князем Михайлой, мечником моим, вместе? – У меня, – скромно потупил очи Иван. – Тогда жди… Сейчас пришлю тебе Маржерета. Царь повернулся и в задумчивости направился во дворец. Следом, сверкая парчою и драгоценностями, потащилась свита. Ждал Иван недолго – Жак выскочил сразу. Улыбнулся: – Бон жур, Жан! – Бон жур. Са ва? – Са ва бьен! Э тю? – Бьен… – Иван улыбнулся. – Отойдем? – Давай. Отойдя с десяток шагов от дворца, приятели остановились. – Слышь, Жак, – негромко сказал Иван. – Помнишь тех девчонок, где мы… Ну, короче, где мы чуть было не подрались. – А!!! – хитро улыбнулся француз. – Так ты, кажется, недавно женился. А уже про девчонок спрашиваешь! Что, на новеньких потянуло? И правильно. Жена женой, а девки – девками! – Маржерет залихватски подкрутил ус. – Не ту ли черноглазую ты ищешь… мадьярочку, да? – Гм… – Иван не знал, что и ответить. И что спросить. Впрочем, Маржерета и не надо было спрашивать, – о гулящих девках он, казалось, знал все, что и поведал юноше с немалыми и большей частью ненужными подробностями. – Ага, – не дослушав, перебил Иван. – Значит, на Никольской они? – Да, там… Не на самой Никольской, а ближе к реке… ну, где рядки. Там и найдешь свою черноглазую. Поклон передавай… Опа! Француз вдруг, что-то вспомнив, вытащил из-за пазухи мешочек и, подкинув, поймал на ладонь. Мешочек приятственно звякнул. – Государь от щедрот своих жалует тебя, Жан, тремя золотыми ефимками, сиречь – йоахимсталерами! На счастье молодому семейству! – Вот славно! – Иван не скрыл радости, – а чего ее скрывать-то? Не каждый день золотые ефимки дарят, тем более – царь. – Вот что, Жак, по такому случаю – с меня корчма. – Ловлю на слове! – шутливо погрозил пальцем француз. Приятели распрощались, и Иван не спеша зашагал к приказным палатам, даже не догадываясь, что на сегодня его приключения отнюдь не закончились. Позади послышался вдруг топот копыт и лошадиное ржание. Юноша оглянулся и поспешно отошел в сторону, пропуская вызолоченную карету с одетым в парчовый полукафтанец кучером на козлах. – Тпрууу! Нагнав Ивана, карета остановилась. Приоткрылась дверца: – Пожалуй, Иван Леонтьевич, подвезу. – Да мне не далеко. – И все же! Голос прозвучал настойчивее с этакими властными интонациями. Ну, конечно же, властными, какими ж еще, не простолюдины же по Красной площади в золоченых каретах катаются?! Пихнув за пазуху мешочек с только что полученными ефимками, Иван заинтригованно полез в возок и уселся на обитое сафьяном сиденье… Лошади медленно тронулись. – Хе-хе… – ласково улыбнулся парню какой-то сивый, богато одетый старик… ну, не совсем старик, а так, пожилой. Противный такой с виду, и бороденка будто бы даже сальная. Голосок тоже мерзкий – скрипучий такой… Господи! Уж не из мужеложцев ли? Ну, с такими разговор простой, – как учил Прохор, с ходу правой в ухо! Впрочем, старичок, кажется, не приставал… Попробовал бы! – Говорят, ты, Иване, с племяшом моим, князем Михайлой дружишься? А старичок-то знакомый… Ну, еще б не знакомый! Князь Василий! Василий Шуйский – Рюрикович, опальный боярин, не так давно полностью прощенный царем. – Ну да, – юноша кивнул. – Князь Михаил – человек честный и славный. – То так, так, – внимательно рассматривая Ивана, закивал старый князь. – Государь тебя подарком пожаловал? Иван моргнул, – ну и князь, уже и это знает! Не счел нужным таить, кивнул: – Пожаловал. – Векселем или златом? Ну до чего ж любопытный! – Ефимками. – Это хорошо, – дребезжаще рассмеялся князь. – Векселя-то государевы казенный приказ к оплате не принимает. – Как это не принимает? – удивился Иван. – А так! Злата в казне – кот наплакал. Щедр государь без меры. Не дергайся, не в твой огород камень. – Да я и не… – Князь Михайла, племянник мой, тебе на свадьбу что подарил? – Саблю татарскую, – похвалился юноша. – Рукоять смарагдами изукрашена. – Хэк… саблю, – презрительно бросил Шуйский. – На вот! Он взял с сиденья рядом с собой небольшой сверток, развернул – в глаза Ивану метнулось сиянье золота и рубинов. – Невесте твоей ожерелье… Верней, теперь уж – супруге. – Благодарствую! – Иван, не чинясь, принял подарок. А чего б не принять? От прощенного-то боярина, тем более родного дядюшки… ну, если и не друга, то приятеля – человека, несомненно, честнейшего. – У ворот тебя высажу, – улыбнулся князь. Глаза его, впрочем, смотрели настороженно и цепко. – Это хорошо, что ты от подарка не отказался… Молодец. Оказавшись на улице, Иван поклонился князю. Тот кивнул в ответ, и карета небыстро покатила в ворота. – Ну и денек! – покачал головою Иван. – Этак не одну лесопильню можно будет на тихвинском посаде поставить, а две… или три даже! Гарпю он отыскал там, где и говорил Маржерет – у рядков, на Никольской. Конечно же, не в ряду девиц с кольцами в губах – те были местные и чужих ни за что не пустили бы, – а невдалеке, ближе к речке. Там же, у реки, паслись кони и стояли кибитки. Не гулящие, а перекати-поле какие-то. Интересно, а зимовать они где собрались? Девчонка узнала Ивана сразу, вынула изо рта кольцо – знак продажной любви, – улыбнулась: – Идем в кибитку? – Идем, – легко согласился Иван. – Только не затем, зачем ты думаешь. – Интересно… – Гарпя на ходу оглянулась. – Зачем же? – Вот! – Поднявшись в кибитку, Иван протянул девушке гребень. – Узнаешь? – Нет… Впрочем… Взяв гребешок, Гарпя поднесла его к глазам, всмотрелась: – Ах да… сама ж тебе его и дала. Там, под Кромами. Помню-помню… Важный московит его у меня оставил, забыл, наверное… Чувствую, ты о нем хочешь спросить, так? Иван молча кивнул. – Боюсь, не помогу тебе, – сокрушенно вздохнула девушка. – Признаться, плохо его помню… да их там много захаживало. Кажется, сильный такой… Да, однорядку он у меня прижег светильником – как раз по подолу. Дорогая однорядка, черная такая, бархатная… |