
Онлайн книга «Ратник. Крестоносец»
![]() — Арбалет… это вы его спрятали? — Нет, кто-то до меня… — Кто-то? — Люди боярыни… Вы должны ее знать. — А вы? — Немного. — Хорошо, — Ратников вытянул ноги. — Теперь расскажите мне о браслетах. Что знаете… — Немного, — пожал плечами монах. — Их делает какой-то стеклодув далеко, в новгородских землях… какой-то волхв накладывает заклятье… — Что за волхв? Что за заклятье? — Волхва не знаю. Заклятье… Слышал, что оно очень древнее, языческое… еще с незапамятных времен. — Кривой Ярил, Кнут… боярыня… они сейчас где? — Не знаю. Не в этом мире, точно… Иначе давно бы явились. Я же говорю — что-то произошло! Обычно «ворота» действуют долго… но и они не беспредельны. Периодически нужно менять. Но эти… их не так давно нашли. — Нашли? — Да… Волхв почувствовал… в тех местах, где были раньше, там ведь уже давно ничего не работает. — Так-так, — протянул Миша. — Понятно… Как же волхв узнал? — Я об этом думал, — монах задумчиво почесал заросшую уже тонзуру. — Размышлял, сопоставлял… Здесь что-то должно быть… из нашего мира. Что-то или кто-то… иначе б волхв… — Понятно, — снова кивнул Михаил. Кто-то… Уж ясно, кто… И, оказывается, у этих мест… «ворот» есть некий лимит, который неожиданно был превышен… «УАЗик»? Очень может быть — слишком уж большая масса. Интересно, а что, если тевтонец не сможет уйти? Впрочем, это уж от него, Ратникова, не зависит. Вернее, зависит — но только в отношении браслета… — Те девушки, рабыни… Значит, там, где они находятся, есть и «ворота»? — Поначалу — да, — монах усмехнулся. — Но, с течением времени и они закрываются… видимо, девушки привыкают… — Или — погибают, — Ратников сказал и осекся… У Маши, кстати, тоже не было никаких прививок. Надо срочно делать! А то… какой-нибудь пресловутый «свиной грипп», и… — А как вы вообще попали в этот бизнес, брат Герман? — Что-что? — Ну как связались с людокрадами? — Долгая история, — монах махнул рукой. — Видите ли, два года назад я угодил в плен, к новгородцам, к боярину Никодиму Мирошкиничу. Денег на выкуп у меня, увы, не было, но я сошелся… не подумайте плохого, чисто по-дружески — с боярыней Ириной. О, это, поистине, очень умная и деятельная женщина! Ратников хохотнул: — Не сомневаюсь! В сенях послышались шаги, и в горницу заглянул Горелухин: — Ну что, добазарились? — Можно сказать и так. — Тогда пошли… Я тут ушицу сварганил. Они остались у Танаева озера вдвоем — брат Герман категорически отказывался куда-то идти, видать, боялся отходить от «ворот», быть может, даже уже и не действующих. Горелухин, простившись, взгромоздил на плечи рюкзак с книгами и керосинками — больше ничего подходящего в заброшенных деревнях не нашлось — кивнул на прощанье: — Ну, ты заходи, Миша. И быстро зашагал в поселок напрямик, через лес и болотину. — Ну? — обернулся тевтонец. — И где же обещанный вами браслет, герр Майкл? — Не все сразу. — Ратников скинул куртку и, поплевав на руки, полез на высокую разлапистую сосну. Было еще утро, довольно раннее, прохладное, с полупозрачной туманной дымкой, стелющейся по берегу озера. Монах с удивлением наблюдал за Мишей. А тот, добравшись почти до вершины, вытащил из кармана рубахи мобильник. Ага! Две «палочки» есть! Ухмыльнувшись, Михаил нажал кнопочку: — Макс? Что, спишь еще? Я понимаю, что рано… Помнишь, ты говорил, что маме своей подарил браслетик? Нет… желательно бы — на утреннем. Есть утренний автобус-то? Ну, вот, давай… жду на Танаеве. Да! Пожрать что-нибудь захвати… Что-что там у тебя еще есть? Спустившись с дерева, Ратников довольно вытер о траву руки: — Ну, что, брат Герман? Время у нас еще есть. Подождем до полудня. — Подождем, — монах развел руками и, отойдя в сторону, принялся негромко молиться. Вообще-то можно было его и не переправлять никуда, меньше возни… Ментам сдать — тому же Димычу. А те — в психушку… Так-то оно так… но все же ведь дал таки слово! И тут уж никуда… Михаил усмехнулся: а ведь, вот оказывается, как проникла в него средневековая рыцарская идеология! Можно сказать — въелась! Все правильно — дал слово, даже врагу, — держи. Иначе никто уважать не будет. Макс появился в полдвенадцатого, Ратников еще издали услыхал треск мотоцикла, выскочил на дорогу. Прислонив старый «Восход» к дереву, Максим сразу же отдал Мише браслет: — Вот… жаль, мама грустить будет — он ей понравился. — Привезли? — брат Герман выбрался из кустов, сдержанно поклонившись подростку. Тот тоже кивнул: — Здрасте, брат Герман. — Дайте же его скорее, дайте! — монах уже демонстрировал явное нетерпение. — Да берите же! — Ратников протянул браслет. Тевтонец тут же ухватил стекляшку, поднял глаза к небу, помолился… и с хрустом раздавил браслетку в руках, так, что кругом полетели осколки… И исчез!!! Как и не было! — Гляди ты, сработало? — усмехнулся Миша. Максим удивленно посмотрел на него: — А что, не должно было, что ли? — Да не знаю… В общем, пошли ко мне — расскажу. Да… Ратников наклонился и достал из рюкзака книжку. Открыл: — На, почитай… второй абзац снизу… — Я, дама Элеонора… Лерка, что ли? Ха! Дядя Миша, а ведь и у меня кое-что есть! Мама в прошлое лето в Париж ездила, там такой музей — музей Средневековья, привезла буклет… Вот, смотрите… на вот эту картинку… видите? На буклете с подписью «Le Moyen аge» красовалась репродукция из какой-то средневековой рукописи: замок со рвом и подъемным мостиком, пашущие землю крестьяне, овцы, деревья, а — на их фоне — рыцарь в кольчуге и дама — юная красавица в изумрудно-голубом платье, с не характерной для того времени прической — распущенными по плечам волосами, — увенчанной роскошнейшей диадемой. — Лерка! — ахнул Ратников. — Ну, точно — она! — Так тут и подписано, — засмеялся Макс. — Граф Анри де Сен-Клер и его супруга — дама Элеонора. Засмеялся — и тут же повторил уже с грустью: — Дама Элеонора… Надо же! |