Онлайн книга «Русич. Шпион Тамерлана»
|
– Я чаю – ребро сломано, – поглядев на манипуляции старика, усмехнулся Иван. – А то и два. Ипатыч кивнул, соглашаясь, вышел в сени, пошарил в залавке. Вернулся, прихватив с собой кусок узкой ткани, взглянул на притихшего отрока: – Сымай рубаху, паря. Посейчас бинтовать будем. – Только не оченно туго, – боязливо передернув плечами, озаботился Иванко. – Будет учить-то! – Ипатыч отвесил парню звонкий подзатыльник. – Хватит канючить, сымай, говорю, рубаху. – А что, дед, сикеры аль сыта совсем уже не осталось? – следя за ловкими манипуляциями старика, поинтересовался Иван. – Нету, – раздраженно отозвался дед. – С утра уж все выхлестали, а заработка так и не принесли. – Так мы ж заработали, это вон этот вот, пентюх… А… – Авдотий раздраженно махнул рукою. – Присматривать надо было лучше, – язвительно отозвался Ипатыч. – Чай, ваш доходец уплыл, куда – неизвестно. – Ух, гад, – цыкнул на отрока Селуян. – Прибить тя мало! Иванко втянул голову в плечи. – Ничего. – Раничев махнул рукою. – На хороводах еще сегодня заработаем. – Ага, дадут там серебришко! – А может, и дадут, – сглотнув слюну, тихо произнес отрок. – Чего ты там голос подал? – Да того. Она вон, боярыня-то, все расспрашивала, где да когда еще сегодня петь будем. Я и сказал, что у реки на Занеглименье. Ну где костер… Может, и придет? – Может… – усмехнулся Селуян. – Дать бы тебе леща, да с лавки вставать неохота. – Возок у нее еще был такой… как трава, зеленый, – вспомнил Иванко. – Да не приедет к вам никто, – засмеялся Ипатыч. – Нужны больно! Пройдясь по горнице, Раничев заглянул в слюдяное оконце: – А пожалуй, пора уж. – И я с вами, – встрепенулся Иванко. – Нет уж! – Селуян замахал руками. – Как-нибудь сами управимся. Отрок обиженно засопел. После полудня припекло еще больше. Повсюду весело чирикали птицы, слышна была звонкая капель, и сияющее желтое солнце, искрясь, отражалось в подтаявших кристалликах снега. Раничев распахнул ворот кафтана и довольно зажмурился. В глазах щемило от света. Жаль, очков противосолнечных нет. Дойдя до церквушки, скоморохи свернули к Неглинной, куда уже сходился народ, все больше молодые люди – парни и девки. Завидев ватажников с гуслями, свирелью и бубном, молодицы подмигивали друг дружке: эвон, скоморохи! Ух, и погулеваним сегодня, попляшем. Иван обернулся на приятелей: – Предлагаю начать с плясовых, а уж потом будем по заказу, чего захотят… не за так, конечно. – Да ведь никто так не делает! – хором запротестовали Селуян с Авдотием. – Сперва былину надоть, опосля – сказания, а уж потом плясовую. Всегда так было. – Ну и пойте свои былины до морковкина заговенья, – желчно усмехнулся Раничев. – Так мы точно ни хрена не заработаем. Ну сами-то подумайте, люди пришли поплясать да девок пожимкать, а мы их тут былинами будем потчевать! Хорошо, не псалмами. Иван спорил убежденно, что-что, а уж в выборе репертуара он был дока – сказывался ресторанный опыт. – Так ведь пост, – уже гораздо более вяло пытался спорить Селуян. – Как же без былин-то? Разве можно? – Да можно, – махнул рукой Раничев. – Хотя если уж совсем нельзя без былин, то давайте так – три быстрых, один блюз, былина то есть. Согласны? Селуян с Авдотием переглянулись: – Делай как знаешь. – Ну вот, – обрадованно потер ладони Иван. – Давно бы так. Эвон, за костром вполне подходящее местечко… Пойдем-ка побыстрее аппарат настроим. – Чего? – В смысле – пока приготовимся. А народ все прибывал, толпился на берегу, некоторые спускались к реке – боролись друг с другом, со смехом катаясь в снегу, где-то уже пели песни. – Вовремя мы, – кивая на образовавшийся хоровод, усмехнулся Раничев, посмотрел на коллег. – Ну что, грянем? – Так они вон уж, поют какую-то… – И что? А мы переймем! Неужто хороводных не знаете? – Ну уж ты совсем нас за дурней держишь. Грянули хороводные, одна за другой, кружащиеся вокруг зажженного костра люди запели громче, слаженней: Весна красна, На чем пришла? На чем приехала? Остальные, что стояли поодаль, тут же подхватили: На сошечке, на бороночке… – На сошечке, на бороночке, – напевало трио скоморохов. – На овсяном колосочке, на пшеничном пирожочке. В сгустившемся вечерней синью воздухе жарко горел костер, освещая счастливые лица хороводников, весело звучали песни, и оранжевые искры летели до самого неба. Собравшаяся вокруг костра молодежь вела себя довольно прилично – за неимением подсолнечных семечек (Америку-то еще не открыли) грызли каленые орешки, пересмеивались, хлопали в ладоши. Кто-то, вырвавшись из хороводного круга, уже азартно наяривал вприсядку. Мелькали вокруг смеющиеся молодые лица, в широко открытых глазах отражалось оранжевое пламя, вообще все сильно смахивало на дискотеку где-нибудь в колхозном клубе, правда, вот только драк пока не было. Вес-на крас-на! Вес-на крас-на! — скандировали вокруг. Скоморохи наигрывали мотив все быстрее, и так же быстрее кружился вокруг костра хоровод, Иван и сам не заметил, как заиграл «Голубые замшевые туфли», оказывается, рок-н-ролл хорошо ложится на гусли, даже легче, чем на обычную гитару. Ну так даешь! Еле слышно напевая «Рок вокруг часов», Раничев отбивал такт ногою, народ вокруг веселился до упаду, в буквальном смысле слова – до упаду: несколько человек, уплясавшись, уже валялись в снегу, лениво отговариваясь от шуток. Иван и сам получал от всего происходившего такое удовольствие, какого не испытывал уже давно, не то что со времен субботних концертов в угрюмовском кафе «Явосьма», а даже еще и с более ранней эпохи, когда играл вместе с друзьями-балбесами в школьном ВИА. Вот тогда народ заводился так же, как вот сейчас тут, в средневековой Москве! Достаточно было заиграть «Шизгару-Венус» или «Крутится волчок» – и готово дело, пошло-поехало к ужасу дежурных учителей. Не отрывая пальцев от звенящих струн, Раничев скосил глаза на своих – те тоже завелись, похоже. Селуян наяривал на свирели так, что казалось, скоро задохнется от нехватки воздуха. Не отстающий от него Авдотий Клешня стучал в бубен… как только не стучал! И ладонью, и локтями, и пальцами, и коленом, и, извините за выражение, задом. Веселился от души, короче. Чувствуя, что музыканты пошли вразнос, народ тоже отрывался, будто в последний раз. И все довольно чинно, пристойно, безо всяких там драк, приставаний и прочих ненужных излишеств. Целовались, правда, кое-где за деревьями, но тоже вполне даже пристойно – парни с девушками, а не так, чтобы парень с парнем, а девка – с девкой. В общем – идиллия. |