Онлайн книга «Русич. Молния Баязида»
– Я вам только что хотела сказать, Вилен Александрович, – встряла в разговор тетка. – Они тут с полуголой девицей разлагают… – Вы такого товарища Рябчикова знаете? – перебивая, осведомился Иван. Тетка и сутулый переглянулись: – Кого? – Рябчикова… Он у вас там в горкоме, что ли… – А вы ему кто? – настороженно поинтересовался сутулый. – Хороший знакомый, – Раничев широко улыбнулся. – Мы и учились в одной школе, только он чуть постарше. Давно, правда, не виделись… Вы бы позвонили, я думаю, он обрадовался бы. Или мне дайте мобильник – никуда ведь не денусь. – Что вам дать? – переспросила тетка. А Вилен Александрович вдруг ни с того ни с сего разулыбался: – Товарищ Рябчиков – ваш друг? – Ну, не то чтобы друг… Скорее, приятель… Вилен двинул локтем тетку: – Конечно же, мы позвоним в горком… а вы… по его заданию здесь, или так, отдыхаете? Тон Вилена Александровича показался Раничеву несколько испуганным. У тетки тоже был какой-то растерянный вид. – Отдыхаем, – с усмешкой отозвался Иван. – Рыбу ловим, загораем, купаемся. – Хорошее дело… Если хотите позвонить, пожалуйста, пройдемте с нами в лагерь, – любезно предложил Вилен. – Только вот… – он оглянулся на Евдоксю. – Нельзя ли, чтобы девушка оделась? – Нельзя, – усмехнулся Иван. – Украли у нее всю одежку какие-то ухари. – Ах, какое несчастье! В милицию, конечно, уже заявили? – Да заявили… Толку-то… – Что же, однако, делать? Вашей спутнице в таком виде в лагерь нельзя. Вилен задумался – чувствовалось, что, несмотря на свою молодость – вряд ли больше двадцати пяти, – он в этой паре был старшим. – А вот как поступим! – воскликнул Вилен через пару минут и обернулся к тетке. – Ты, Глафира Петровна, иди-ка вперед, к сестре-хозяйке… Подыщешь там кое-что, ну а мы пока подождем за забором, у калитки для сотрудников. – Слушаюсь, – Глафира Петровна кивнула и, подобрав полы халата, рысью припустила за уходящим отрядом. Раничев и Евдокся следом за Виленом Александровичем поднялись по тропинке на берег и, обогнув овраг, выбрались на широкую, усаженную липами и тополями аллею, ведущую к распахнутым воротам детского лагеря. Из репродуктора отдаленно доносилась музыка. Кажется, Моцарт. Едва дети с Глафирой скрылись за лагерным забором, от ворот отъехала легковая машина. Какая-то старая модель… Раничев посторонился, пропуская раритет, – бежевую сверкающую «Победу» с черными номерами. Однако еще ездит. И вид – вполне, вполне. Вот бы такую! В качестве второго автомобиля, так сказать, для души. Интересно, сколько она сейчас стоит? Если в хорошем состоянии… – Нам сюда, – не дойдя до ворот метров с полсотни, вожатый внезапно повернул налево. По заросшей чертополохом и лопухами тропке прошли вдоль акаций, мимо старого дуба и свалки, к глухому забору с приоткрытой калиткой. У калитки лениво жевала сено запряженная в телегу лошадь. Возчика – да и вообще никого вокруг – видно не было, лишь из видневшегося за забором низенького сооружения доносились смачные матюги. – Снова Егорыч скандалит, – Вилен зло скривил тонкие губы. – Вздорный старик. Кажется, из раскулаченных. Вот бы кем занялись органы… Услышав эту фразу, Раничев непроизвольно вздрогнул. Однако и стиль у парня! Вот придут такие к власти… В калитке показалась Глафира Петровна с матерчатым мешком за плечами: – Вот, – подойдя ближе, она поставила мешок на траву. – Отыскали уж, что смогли… Конечно, не крепдешиновое платье, – женщина усмехнулась, снова окатив Евдоксю презрительным взглядом. – Но, все же лучше, чем голой… Вы, наверное, у слободки рыбачили? – она повернулась к Раничеву. Тот кивнул. – И зря! – мотнула головой Глафира. – В слободке-то почти каждый – судимый. – Не повезло, – Иван развел руками. – Хорошо, хоть вас встретили. Прихватив мешок, Евдокся ушла в кусты переодеваться. Справится ли? Должна. Вряд ли там наряды от Гуччи или Дольче-Габбано. – А не знаете, товарищ Рябчиков к нам с проверкой не собирается? – поинтересовался Вилен. Раничев равнодушно пожал плечами: – Не знаю. Какая-то тоска внезапно охватила Ивана, он и сам не знал, откуда она взялась, только что-то… что-то здесь все было неправильно, не по-настоящему, не так… – Ну вот… – из-за кустов появилась боярышня: в черной холщовой юбке складками и бежевой блузе, в белых парусиновых тапочках. Раничев улыбнулся и ободряюще подмигнул девушке. – Ну что ж, идемте, – оглядев девушку, Вилен быстро зашагал к калитке. Раничев с любопытством крутил головой. Неплохо устроились коммунисты! Широкие аллеи, тополя, статуи – классические, белые, гипсовые – пионер с горном, пионерка, девушка с веслом. Слева, на волейбольной площадке, гомонили дети, справа виднелись длинные приземистые корпуса. Мимо, поглядывая на гостей, проносились ребята в панамках, трусах и пионерских галстуках. А вот фонтан, действующий – шикарно! Стенды… «Пионер – всем ребятам пример!», «Да здравствует великий советский народ – народ-победитель!», «Зеркало чистоты», «Позор…»… Раничев повернул голову – «Позор клике Тито!». Однако… А посередине – украшенный живыми цветами потрет Сталина. Что ж, каждый сходит с ума по-своему. Видно, товарищи зюгановцы арендовали оздоровительный лагерь, да устроили в нем все с эдакой ностальгией. Неплохо, откровенно сказать, получилось, колорит соблюли. И стенды, и Сталин, и репродуктор на дереве – черная такая тарелка: – Выступая на очередной сессии ВАСХНИЛ, товарищ Маленков в своем докладе… Раничев не слышал, уже поднимался по ступенькам крыльца. Обитая клеенкой дверь, за нею – нечто вроде приемной: старинный, обитый темно-коричневой кожей, диван, стулья с гнутыми ножками, застеленный зеленой бархатной скатертью стол с графином и пачкой газет. Напротив входа – еще одна дверь, закрытая, с синей табличкой: «Начальник лагеря». – Надо было написать проще – «Тов. Дынин», – вспомнив известный фильм, пошутил Иван. – К сожалению, Геннадий Викторович еще не приехал, – извиняясь, обернулся Вилен. – А телефон у него в кабинете. Уехал с председателем местного колхоза – наши пионеры там работают на прополке. Да вы и сами видели «Победу»… Посидите пока здесь, – вожатый гостеприимно кивнул на диван. – Подождите. В графине – холодный кипяток, газеты свежие, только что привезли. А я, извините, отлучусь – сейчас у нас тихий час, надо проконтролировать. – Пожалуйста, пожалуйста, – светски улыбнулся Иван, провожая вожатого взглядом. Сквозь распахнутую форточку доносились детские крики. Иван подошел к столу. – Газеты – это хорошо, – он потер руки. – Сейчас почитаем. Что там у них есть? Какие-то «Вести с полей», «Угрюмовский коммунист», «Правда»… |