Онлайн книга «Сорные травы»
|
– Мастерство не пропьешь. – Точно. Расстегнуть ремень, позволить снова подхватить на руки, обвив ногами его талию, почувствовать, как он заполняет целиком, подаваясь навстречу, пока дыхание не сорвется в протяжный стон, а руки не ослабеют. Опуститься на груду одежды, потянув его за собой, снова поймать ритм, еще и еще, пока не собьешься – потому что не сбиться не получится. Еще несколько движений – и теперь его очередь. Встретиться взглядом, обнять и больше не отпускать. Кашель, как всегда, подобрался не вовремя, заставив Ива резко дернуться, высвобождаясь. – Всю малину испортил, – сказала я отдышавшись. – Ну, хорошо хоть, не полминутой раньше. Хотя… было бы забавно. – Зараза ты, Маруська. Ехидная зараза. – Не рыдать же… – И то правда, – он снова обнял, вытянувшись рядом. – Муж… а ты меня еще любишь? – А что я только что делал? – И кто из нас ехидная зараза? – Так с кем поведешься… Люблю. Пойдем-ка в спальню, нечего на полу валяться. – А собираться? – Успеется. Утром. Мы вышли из дома, едва стало достаточно светло для того, чтобы не переломать ноги на улицах с неработающими фонарями. Собрались и вправду быстро – в конце концов, и уходили не в никуда. У родителей наверняка найдется какое-нибудь барахло на первое время. Люди их поколения не выбрасывают добротные вещи лишь потому, что те вышли из моды. А еще у них можно будет взять мотоцикл и попробовать вернуться в город, на этот раз забрав с собой столько, сколько влезет в коляску. Но это потом – когда мародеры перережут друг друга. Оставаться в городе опасно – даже если не принимать во внимание то, что в водохранилище опасная концентрация хлора может сохраняться до двух месяцев, а по улицам, вспомнив древний лозунг «грабь награбленное», бродят люди со знаменем экспроприаторов капиталистической собственности наперевес. Главное – вода, электричество и канализация. Точнее – их отсутствие. Из унитаза уже несло так, что вонь чувствовал даже мой почти потерявший обоняние нос. А что будет после того, как переполнятся сточные емкости и все это добро польется в пруд, не хотелось даже думать. Перед уходом Ив тщательно проверил краны и выключатели. – Вдруг да… – ответил он на немой вопрос. – Я все же надеюсь сюда вернуться. Насовсем. Это вряд ли. Но вслух я не стала ничего говорить. И без того тошно. Ив запер все замки. Еще одно бессмысленное действо. Ценного внутри не осталось ничего – в самом деле, не считать же ценностью нажитую за пять лет технику, без электричества превратившуюся в бесполезный хлам, да брошенные в шкафу банковские карточки? Даже если в городе и найдется хотя бы один работающий банкомат, что толку в бумаге, которую некуда потратить? – Маш, как думаешь, облако сдуло? – спросил муж, когда мы вышли из подъезда. – Можно, конечно, по объездной кругаля дать, но далековато пешком выходит. По сравнению с полутора сотней километров десятком больше – десятком меньше особой роли не играло, но тащиться сперва до объездной, а потом огибать город и вправду не хотелось. Прямой путь лежал через зараженные районы, мимо больничного комплекса, где работал Ив. – Думаю, сдуло. Если не соваться в овраги и подвалы, все должно быть нормально. Пойдем напрямик. Город казался пустым. Таким тихим он раньше бывал только после полуночи, когда добропорядочные граждане сидели по домам и только изредка по улицам с ревом проносились автомобили, чьи водители возомнили себя шумахерами. Наверное, вчера на выезде из города были страшенные пробки – но мы этого не видели, а сейчас машин не осталось даже на стоянках. Магазины с выбитыми стеклами, разграбленные ларьки, попался даже вывороченный из стены банкомат. Кое-где – трупы с проломленными черепами и другими признаками насильственной смерти. Надписи на заправках «бензина нет» – может, правда, а может, проблема просто в отсутствующем электричестве. Переполненные мусорные баки, бродячие псы, деловито разгребающие помойки. А вот бомжей не видать… Потом трупов стало больше – судя по всему, мы добрались до районов, попавших под облако. – Через несколько дней в городе станет невозможно дышать, – сказал Ив. – Когда все это начнет разлагаться. И тогда отсюда уйдут последние из выживших людей. Голос гулко разнесся по пустым улицам. Я поежилась. – А по городу будут среди бела дня бродить стаи крыс и бродячих собак. Столько еды, хоть и подтухшей, – продолжал муж. – И достаточно какой-нибудь залетной бактерии… Пожалуй, я не сунусь обратно без противочумного костюма. – В нашем регионе природных очагов чумы нет. Разве что совсем уж какая-нибудь крыса-экстремал, любительница дальних путешествий, да и то… ты не помнишь, сколько у чумы инкубационный период? – От суток, если первично-септическая… а верхний предел не помню. Доберемся до твоих, надо будет в справочник глянуть. Пожалуй, добрая половина веса за плечами приходилась на книги. Интернет канул в Лету, а в голове все сохранить невозможно. И неважно, что в деревне без оборудования и лекарств ничего не смог бы сделать даже сам Пирогов. Если не цепляться пусть и за призрачную надежду сохранить информацию – останется только одеться в шкуры и вытесать каменные топоры. Но до чего же жаль пабмеда, кокрановских архивов и медскейпа [50] … – Гуляла же эта дрянь по Европе, – продолжал Ив. – Штамм другой был, правда, более патогенный… так кто знает, во что она в таких условиях выродится сейчас? – С купцами и армиями гуляла. – А сейчас будет с мародерами. Вон, полюбуйся. Возле здоровенного торгового центра, несмотря на ранний час, суетились какие-то люди. – Не похожи на мародеров. И вправду, не будут мародеры организованно вытаскивать из здания трупы, сгружая их в подогнанный грузовик. – Пойти, что ли, поспрашивать? – С ума сошел? Они нас не трогают, мы их не трогаем. – Да вроде не агрессивные… – Когда станут агрессивные – поздно будет. – Постой тут, а я поговорю. – Твою мать, и еще что-то говорят про женское любопытство! Пока мы препирались, заполненный доверху грузовик уехал. Тела внутри здания, видимо, закончились, потому что следом люди потащили на улицу телевизоры и стиральные машины, аккуратно составляя их у дороги. – Мародеры, – буркнула я. – Сейчас еще одну машину подгонят и вывезут. Пошли отсюда. – А трупы им зачем? – Мясо. – Машка, ну ты скажешь… чуть не вывернуло. – Есть другие варианты? – Нет. Но не так же быстро! |