Онлайн книга «Грешная и святая»
|
Ледерхьюм деликатно кашлянул, и Трис понял, что он слишком долго смотрит на одну и ту же страницу. Он отложил ее. – Почему я сужусь с женским монастырем? Это выглядит святотатством. – Монастырь также может быть землевладельцем, сэр. Вы судитесь с ним, потому что святые монахини посягают на вашу землю в Берресби-Стадли. Они ссылаются на границы, которые были еще до Реформации, но это католический монастырь, который перебрался сюда из-за волнений во Франции. То есть даже история не на их стороне. – Монахини лгут? – Было бы ошибкой ставить знак равенства между добродетелью и обетами. – В самом деле? – с усмешкой спросил Трис. – Ну что ж, тогда держитесь, монахини. – Ваша светлость… Неужели в его глазах блеснул огонек? – Ты уверен, что не хочешь отправиться со мной в «Ночную охоту», Ледерхьюм? Я мог бы организовать развлечения специально для тебя. Зрелую мать-настоятельницу… – Ваша светлость! Эта перепалка придала Трису смелости. Он отложил документы в сторону. – Ледерхьюм, мне нужно поговорить с тобой о твоей должности. – Он увидел беспокойство в его глазах и поднял руку. – Слово чести, здесь у тебя будет место, пока ты этого хочешь, и твой дом тоже будет здесь. И моя благодарность беспредельна. Но я думаю, что пришло время нанять тебе помощника. – Мне не нужен помощник, ваша светлость, за исключением клерков. – Тогда я должен проявить власть. Я приказываю тебе завести помощника. Это необходимо по двум причинам. Во-первых, мне нужен кто-то, кто будет объезжать владения, чтобы разбираться с непредвиденными обстоятельствами. Я не хочу полностью поручать дела местным управляющим. Во-вторых, когда ты решишь уйти на покой, мне понадобится кто-нибудь, кто будет готов взять на себя этот груз, кто уже знаком с моими делами. На секунду выражение лица Ледерхьюма напоминало гримасу Аффема, но затем он пристально посмотрел на Триса. – Вы удивляете меня, ваша светлость. – Ты думал, что я буду ленивым растяпой? – Не ленивым, нет… – Ледерхьюм снял очки и потер отметины, оставленные ими на носу. – Ваш дядя предоставил мне полную свободу действий, и я должен признаться, что привык к этому. Однако то, что вы говорите, благоразумно и мудро. Если я и не хотел выпускать из рук бразды правления, то только потому, что не был высокого мнения о нравственности и мудрости ваших предшественников. – Боже милосердный! Ты служил еще при моем деде? – И при вашем прадеде, хотя он умер вскоре после того, как я поступил к нему на службу помощником его стареющего секретаря. Трис рассмеялся. – По крайней мере у них хватило ума, чтобы нанять и сохранить добрых слуг. Ледерхьюм кивнул, благодаря за комплимент. – Полагаю, вы хотите самостоятельно нанять моего помощника? – Да, но я дам тебе право обсудить мое предложение. Не выйдет ничего хорошего, если вы двое будете недолюбливать друг друга. – Очень хорошо, сэр, спасибо! Шестьдесят лет на службе у его семьи. Подумать только! Трис отпихнул от себя последний документ и взял тяжелую конторскую книгу для изучения на досуге. У него никогда не было такого строгого учителя, как Ледерхьюм. Это навело его на озорную мысль. – Интересно, Ледерхьюм, есть ли у тебя совет по поводу невест? – Я искренне надеюсь, что вы имеете в виду единственную невесту, ваша светлость. Трис улыбнулся. – Конечно. И если я женюсь, то надеюсь, что никогда не пожелаю смерти своей жене. – По моему мнению, здесь не должно быть никаких «если». Вы последний в старом и благородном роду. – О котором ты был невысокого мнения. Ледерхьюм сжал губы. Возможно, он пытался скрыть улыбку. – Я надеюсь на будущее, сэр. Что же касается совета, то я рекомендую вам выбрать разумную женщину, которая будет хорошим товарищем и помощницей. Несомненно, молодому человеку это кажется скучным, но огонь любви гаснет часто, а огонь – прошу прощения, сэр, вожделения – почти всегда. – Обещаю не жениться из вожделения. Одно из преимуществ моего беспутного образа жизни состоит в том, что я не обязан делать это. Он не знал, какой реакции ожидал, но уж точно не спокойного, рассудительного кивка. – Отличный аргумент. Я заметил, что многие молодые джентльмены, воспитанные в строгости, попадали в эту ловушку. Трис не мог поверить, что в самом деле говорит об этом, Он откинулся на спинку стула. – У тебя есть какие-нибудь предложения? – Я не слежу за светской хроникой, сэр. – Должен ли я выбрать происхождение, богатство или помощницу? – Все вышеперечисленное. – Вот это да! Такие сливы не висят на каждом дереве. – Но в сезон они висят на сливовых деревьях, сэр. Вы уже искали в подходящих садах? Трис рассмеялся и встал. – Черт побери, ты прав. Возможно, мне нужно отправиться в Брайтон и получше посмотреть на фрукты. Но сначала у меня есть дело здесь. – Дело? – уточнил Ледерхьюм с нескрываемой тревогой. – Абсолютно не из твоей сферы. Оно скорее относится к «Ночной охоте». – Понимаю. – Ледерхьюм надел очки и снова стал тем старым сухарем, к которому привык Трис. – Это все, ваша светлость? – Все. – Трис добавил: – Спасибо. Уходя, он почувствовал странное облегчение, хотя был уверен, что Ледерхьюм будет против брака с женщиной без приданого, более низкого, чем Трис, происхождения и воспитания. Старику не придется беспокоиться. Этого не случится. Вернулся ли уже Кэри? Трис бросил конторскую книгу на стул и зашагал по комнате. Даже в августе в Лондоне было полно развлечений, созданных для того, чтобы выветрить из головы человека мысли о глупых привязанностях, но он не мог найти ничего привлекательного. Трис взял книгу и сел читать. Что касается вечера, то он понял, что собирается скромно поужинать и рано лечь спать. Он уверил себя, что не становится занудой. Просто ему нужна ясная голова – если он собирается забрать эту статуэтку у Миранды Куп и при этом не подчиняться ей, как собачка на поводке. Урчание в желудке напомнило Крессиде о том, что со времени ее дорожного завтрака прошло уже много времени и телу нужна пища. Она пошла на кухню и попросила кухарку дать ей поесть. Кухарка радостно отрезала ей кусок пирога и положила на тарелку фруктов. – Простите меня за предложение, мисс, но не хотите ли посидеть здесь со мной, Салли и Сэмом и выпить чаю? Мы как раз собирались, а вам наверняка одиноко наверху. |