Онлайн книга «Иное королевство»
|
– Я не даю советы, когда о них не просят. По крайней мере стараюсь этого не делать. – Значит, не ждёшь от меня многого? – Нельзя научить тех, кто сам не хочет, – изрёк он новую сентенцию. – А в тебе я пока не вижу желания. Вот как созреешь… – Если, – поправила силачка со смешком. – Вот мне совмещать вряд ли удастся. Уж лучше быть хорошим воителем. – Да что ж в них хорошего-то? – Ну, опять!.. Созерцая публику, Светлан не выпускал из поля зрения прекрасную брюнетку – тем более что и та бросала на него взгляды, в которых сквозило не только любопытство. Улучив момент, красотка улизнула от своего господина и, проскользнув за спинками кресел, спряталась за массивной фигурой монаха. – Отец мой, – обратилась к нему еле слышно, – вы сможете меня исповедовать? С сожалением Светлан покачал головой. – Увы, дочка, – прошептал в ответ. – Я ведь самозваный монах, к тому ж не католик. Собственно, я даже не христианин – у меня собственная конфессия, где я разом священник и прихожанин. Действительно, жаль: кому ж не хочется утешить такую кралю? И поведать ей найдётся что. – Всё равно – люди говорят: на вас Божья благодать, – заявила девушка к изумлению Светлана. – Значит, через вас меня услышит Бог. Прошу вас, отец! – Ну, если ты веришь в это, – пожал он плечами. – Помочь-то я рад. Большего ей не требовалось. В конце концов, почему не излиться сочувствующему и понимающему встречному, даже если тот не иерей? – Я – Изабель, дочь Людвига Лоранского, наследного принца Нордии, герцога и кардинала. Гийом захватил корабль, на котором я плыла в соседнее королевство, дабы выйти замуж за тамошнего наследника. И как ни сопротивлялись солдаты, пираты перебили всех, а за свою жизнь я заплатила девственностью, предназначаемой вовсе не безродному бандиту. – А родовитому, да? – не сдержался Светлан. Но тут же прибавил: – Сколь это грустно, дитя моё! В жизни так много жестокости, а беспечность знати обращает простолюдинов в зверей… Впрочем, по неопытности я, кажись, путаю исповедь с проповедью. Говори дальше, дочка, я слушаю. Итак, ты сделалась любовницей здешнего главаря? – Чтоб выжить, мне пришлось избрать меньшее зло. И пока я не наскучу Гийому… – А когда наскучишь? – Тогда утоплюсь – сразу. Уж лучше примкнуть к русалкам… – Ведь это противно твоей вере, – не одобрил монах. – И твоей природе – тоже. – Но что делать, отец? Если Гийом швырнёт меня своим бандитам, как кость – псам… Это убьёт во мне душу ещё надёжней. Что мне делать? – повторила Изабель. – Надеяться. Если не запаникуешь до срока, Бог не оставит тебя. – Похоже, Бог давно обо мне забыл. С тех пор, как бросил в объятия Гийома. – Разве тебе плохо с ним? Парень-то видный. К тому же богат, как немногие из вельмож. – Это дьявол! – сказала она резко. – Он разбудил во мне похоть – в первую же ночь. Ему даже не пришлось применять силу. Как увлекательно, оказывается, быть духовником – иной раз такое услышишь!.. Ну-ка, ну-ка, давай с подробностями. – Выходит, было что будить, – заметил Светлан. – А если это твоё естество, к чему подавлять? Наверно, Гийом и потом тебя не принуждал? Изабель вспыхнула – то ли от стыда, то ли от гнева. – Это вон Жофрей – зверюга без затей, насилует пленниц, точно вино лакает, – процедила она. – А Гийом, как кот, любит играть с добычей. Ему важней привязать девицу к себе – вот этой властью он упивается!.. – Ведь тут вы в равных условиях, – сказал исповедник. – Или пират умней дочери принца? Или ты проявила слабость и впустила «безродного бандита» в своё сердце? Загляни в себя, милая, – если вправду хочешь открыться Богу. – Господи, – вырвалось у девушки с рыданием, – да если б отцу не стукнуло в голову выдать меня за Адриана!.. Или, по крайней мере, отправил бы сушей. Ведь ничего этого не было б, правда? Заинтересовавшись, Светлан выспросил у Изабель детали её пленения, а заодно и предшествующие события, – чем немало удивил девушку, зато своим подозрениям добавил пищи. – Не терзайся тем, что не состоялось, моя куколка, – сказал затем. – Господь живёт внутри нас, и потому не важно, на какую тропу мы угодим, – всё равно пойдём по жизни, как велит натура. Думаешь, с Адрианом было бы лучше? Ведь он даже не вполне мужчина, если хочешь знать. А тебе, с твоей пламенной кровью… Нет, не жалей! – Откуда вы знаете, отец мой? – не утерпела девушка. – Про Адриана? – Друг поведал, – улыбнулся он. – Некий король Артур. Слыхала о нём? Уж он не соврёт. – Всё же Адриан – принц… – Конечно, после монастырского пансиона пойдёшь за любого, – сказал Светлан. – Но если б ты могла выбирать, кого бы предпочла? – Ведь у Гийома подлая кровь – сын русалки, прижитый невесть от кого. Мой отец никогда… – Ну, положим, мать родила Гийома до того, как сделалась русалкой, – возразил Светлан. – Так что он, во всяком случае, человек – и не из худших, верно? А что до его отца… Может, твой дружок не так и прост, а? – Но что с моими грехами, святой отец? – спохватилась она. – Вы отпускаете их? – Бог с тобой, милая, какие у тебя грехи!.. Разве кому-то от твоих деяний стало хуже? Если ты виновна, то уже заплатила сполна… А хоть догадываешься, чем? Изабель ответила озадаченным взглядом. Что-то она, возможно, подозревала, но в её возрасте и при таких пробелах в образовании… Ладно, это обождёт. – Кажись, Гийом уже по тебе скучает, – сообщил монах. – Пусть и дальше мнит, что ты у него на крючке. А время покажет, кто из вас лучший рыболов. Только не дёргай, ладно? Не то рыба сорвётся. Иди, дитя, и да пребудет с тобой моя любовь!.. – Нехило завернул, – пробурчала Лора, когда Изабель упорхнула. – Даже меня пробрало. – Дело не в словах, – возразил он. – Но когда их наполняешь искренним чувством… – То есть ты вправду её любишь? – Как дочь, – пояснил Светлан. – Я ж не поп, чтоб бросаться такими фразами. – А меня – как сестру, да? Развёл, понимаешь, семейственность! – Что делать, – сказал он, – у меня большое сердце. – Или больное? – съязвила Лора. – Выходит, Изабель мне племянница? А ведь почти ровесницы. – У тебя опыта больше. А кого познала она, кроме Гийома? – Да уж, я понюхала жизни!.. Слушай, а ты смог бы полюбить сестру страстно? Про дочь не спрашиваю. Со вздохом Светлан признался: – Я думаю над этой проблемой. – О, уже сдвиг!.. Выходит, есть надежда? – Вот если б ты не была моим учеником, а я – благочестивым монахом… |