Онлайн книга «Песня цветов аконита»
|
— Не двигайся. Нельзя, — слуга склонился к нему. — Ты и так уже… «От яда яссин нет противоядия». То, что он привез мальчишку сюда, было безумием. Он только обрек себя на смерть. Айхо подняли и понесли, а слугу проводили в дом. Конечно, пока на этого человека не пало и тени подозрения, но можно было не сомневаться — до прибытия наместника ему не покинуть дом. А потом… уже не покинуть. Слуга знал — господин Окаэры чувствует ложь, как никто из смертных. Ранку промыли, руку перевязали так, что Айхо не мог двинуть ею. Напоили чем-то горьким и вяжущим. Потом дали зеленоватый порошок — проглотить его было трудно из-за пересохшего горла. Боль в руке пульсировала бешено — чудовище силилось разорвать кожу и выбраться наружу. Юноша оставался в сознании, хотя перед глазами все плыло, а голоса доходили словно сквозь вату. — Когда господин вернется? — Сегодня к вечеру самое раннее. Завтра, скорее всего. — До завтра мне не дожить… — Я не пущу тебя! — Те-Кири нахмурился. — Не стоит отвлекать господина. Он вернется, когда закончит дела в округе Гэта. — Катитесь камнем с горки! — заорал Ниро на управляющего. — Смотрите за домом! А я служу лично ему!!! Вскочил в седло. Те-Кири понял, что отступить придется, иначе мальчишка сшибет. — Ты пожалеешь о своей наглости! — крикнул он вслед. Он встретил господина в пути. Отряд был в семнадцати ани, добрался бы ночью до Гёру. Охрана, заметив бешено мчавшегося коня, насторожилась, но Шинори вскрикнул: — Ниро! — в черной точке узнав брата. — Что стряслось?! Наместник ждал молча. Ниро не препятствовали — он осадил коня возле лошади наместника. — Айхо укусила яссин. Ему оказали помощь, но… — Шинори. Со мной. Ниро — здесь. Твой конь уже ни на что не годится. — Господин… — Со мной ничего не случится в пути. Не медлите — я жду всех вас. Гнедая лошадь наместника взвилась — и почти полетела, словно не касаясь копытами ровной дороги, а порой срезая путь по бездорожью. Шинори еле поспевал за господином, хотя его конь тоже был хорош. Бешенство — и восхищение овладели Шинори. Ярость на этого мальчишку-актера, мастера привлекать к себе внимание господина, и на братца, который примчался сюда из-за такой мелочи. А восхищение… Йири, казалось, слился с конем; когда тот перелетел через валун выше человеческого роста, не желая терять ни мига, Шинори воочию видел то, что видеть приходилось редко — всадника, отмеченного даром Бестелесных. * * * Боль была всюду — даже сердце болело, словно его придавили огромной плитой. Время от времени Айхо поили чем-то, остальное время он просто лежал, то впадая в забытье, то возвращаясь — и почти не замечал разницы. Везде была тяжесть; то сухость, то вкус крови во рту, цветные колеса, которые крутились над Айхо. Потом его позвали по имени — пеструю карусель разрезал серебряный луч. — Вы… здесь, — губы едва шевельнулись. Холодные пальцы касались горящей изнутри кожи. Одной рукой Йири сжал кисть здоровой руки, вторую приложил ко лбу Айхо. От укуса яссин мало что помогает. В любом случае уже поздно. …Серебряный луч мерцал слабо, но этого хватало, чтобы приостановить бешеное вращение цветной карусели. «Иди ко мне, — звал этот луч, знакомый голос. — Просто иди ко мне… это лишь тени. Не бойся. Все можно исправить… даже смерть иногда». Идти было тяжело — куда проще казалось расслабиться, соскользнуть вниз, туда, где мягко, тепло и спокойно. Но голос требовал — и мальчишка, который привык подчиняться, не мог воспротивиться. Потом пришел сон — тяжелый, как камень. Айхо спал. * * * — Он точно не человек, — шептались в стенах дома. — Мальчишка умирал. А господин просто пришел и побыл рядом с ним. — "Просто побыл"! Он сидел там всю ночь! — Откуда вы знаете, что он сделал? — От яда яссин спасения нет. — Не все умирают. Выживают, случается. — От укуса полной яда змеи? — Может, она была больной и слабой, а вовсе не полной яда? — Все не так, — вступил кто-то. — Этот мальчишка — его. И господин не отдаст его никому. Если Айхо умрет, то лишь по его воле. — Его собственность? Скажешь, мальчика держит большее, нежели просто приказ? — Именно. И неважно, хочет ли этого Айхо. — Покровительство Забирающего Душу — страшная штука, — угрюмо усмехнулся кто-то. — Особенно для того, кому оно оказано… Но пока игрушка не надоест — ей не грозит ничего. Даже смерть оказалась бессильной… Еще день Айхо был на пороге смерти, но люди знающие были уверены — обошлось. Теперь главное — позволить природе самой позаботиться о своем создании. А уход за мальчишкой был наилучшим. * * * — Откуда взялась змея? — Не знаю. — Яссин водятся в горах. На равнину они не спускаются. И вряд ли яссин поползет в дом. Ей больше по душе коряги и ветви деревьев. — Не знаю. — В самом деле? — Господин… почему вы не верите мне? — Актер ты хороший. А лжец никакой. Хорошо. Я узнаю иначе. — И добавил: — Люди, служившие тебе, оба здесь. Никто из них пока не признался — но их и не спрашивали толком. Не до того было. Теперь их допросят по-настоящему. — Не надо! — отчаянно выдохнув, собрал силы и скатился на пол, простерся перед господином. — Нет… не виноват никто! Я не могу! Я не хочу чужой боли! Лучше меня! — Прекрати! — неожиданно вскрикнул Йири. — Не смей, молчи! — Лицо исказила мука. С силой сжал пальцы в кулак: — Небо… Не смей! Потом опустился на пол рядом с мальчишкой. Айхо поднял глаза, полные слез. — Я не смогу… не хочу! Я всю жизнь дарил людям радость! Не надо — из-за меня… — Что же, простить? — Я обещал… — Ты? А я — нет. Тем более, не дай ты слова, ты бы погиб. Разве не так? — Не так! Он сначала решил мне помочь, а потом… — Опять ложь, — устало отозвался Йири. — Я не могу щадить преступников. Тем более тех, кто попробовал взять мое. — Я не ваш. — Вот как? — Все не так, — по лицу катились слезы, но глаза смотрели отчаянно прямо. — Я знаю, это месть лично мне. Только мне. Я знаю кто. Но не скажу. Иначе и он… — Ему ты тоже пообещал защиту? — Нет. Но он… не виноват. Он просто не понял… Йири внезапно поднялся, заставляя встать и юношу; потом спокойным и властным движением уложил его на постель. |