Онлайн книга «Человек случайностей»
|
– Да. Осенью собираются напечатать. – Я за тебя очень рада. «Странно, – думала она. – Я еще жива. Вот платье надела самое красивое. А как его выбрала, не помню. Не нахожу себе места от отчаяния и тут же разговариваю как ни в чем не бывало. Удается даже не плакать. Плыву в лодке по Серпантину. Солнце пригревает». – Гарс. – Да. – Я сейчас скажу… глупо прозвучит… но ты… – О чем? – Помнишь, я сказала, что у меня бывают иногда такие впечатления, странные, про некоторые вещи… ну, иногда… помнишь… – Да. – Так вот это я тогда тоже почувствовала, на Кинг-роуд, когда ты шел за мной и не хотел подойти. – А… – Ну может, это было другое чувство, не могу сказать точно… но было чувство, как бы дрожь, и еще страх, и еще кажется, как будто все вокруг разрушилось и из этого разрушенного постепенно выступают новые формы. Помнишь, как ты шел, а потом я оглянулась и увидела тебя? – И ты сделала вид, что меня не видишь? – Сделала вид… то чувство меня побороло… но я знала, что ты знаешь. – Я знал. – На перроне я вдруг испугалась, что ты появишься раньше, чем приедет поезд. – Извини меня. – Нет, нет, все хорошо. Потом мы снова встретились случайно. Правда, странно? – Да. – И ты пригласил меня в кафе. А ты позвонил бы мне, если бы мы тогда на улице не шли друг за другом? Наверное, нет. А в доме у Мэтью почему ты не захотел со мной говорить? – Да как-то неловко было там. – А сейчас? – Сейчас… не имеет значения, Грейс. Я просто помогаю тебе коротать время. Ты сейчас нуждаешься в этом. На такой крохотный, замкнутый в себе миг. Он завершится, и ты выйдешь из него и забудешь это мимолетное настроение. У тебя в памяти ничего не останется. Придешь в себя. Вокруг столько друзей, которые ждут твоего возвращения. И среди них один особенно. – Ты думаешь… Я должна поверить… что есть будущее. Гарс, ты очень хороший. Надежный друг и хороший человек. – Всего лишь помощник. Ну, давай помогу тебе выбраться из лодки. Грейс взялась за его теплую твердую ладонь. С легким испугом выскочила из раскачивающейся, ускользающей из-под ног лодки на берег. * * * – Думаешь, где бы отдохнуть? – спросил Остин. – Отдохнуть? – удивился Мэтью. – От чего? – Откуда мне знать? Все, у кого есть хоть немного денег, разъезжаются в это время года. Мне подумалось, может, и ты собираешься. В Шотландию, допустим. Или к Средиземному морю. – Какое там. – Ты выглядишь усталым. Необходимо сменить климат. – Я и без того бездельничаю. – Рискну высказать мнение, что именно от безделья ты больше всего страдаешь. Почему бы тебе не заняться каким-нибудь серьезным делом? В дипломатической сфере, допустим. Наверняка у тебя остались связи. Я слышал, Чарльз Одмор хочет включить тебя в какую-то комиссию. – Комиссия – это неплохо. – Мне уже пора уходить. Я польщен тем, что ты меня пригласил. – Пустяки. – Забегу на свою старую квартиру, возьму кое-что из одежды, потеплее, ведь погода такая непостоянная. – Да, скоро осень, это чувствуется. – Знаешь, ведь там у меня Гарс теперь живет. Сделал небольшой ремонт. Квартира стала неплохо выглядеть. И ванная. – Прекрасно. – Удивляюсь, как мало надо – несколько взмахов кисточкой, стильные обои и порядок. – О да. – А, чуть не забыл. У Гарса роман выходит, осенью. Тот, который он написал в Америке. – Молодец. – Сумасшедшая, авангардистская штуковина, кажется, но я еще толком не читал. Гарс страшно занят. Начал работать над вторым. Да еще правит книжку Нормана Монкли. Помнишь его? Тот что-то тоже писал. – Помню. – Ну так вот, Гарс исправляет, и, может быть, тоже издадут. Он передает Монкли часть своего гонорара. – Благородный жест. – Иначе он не мог поступить. Я был у Монкли на прошлой неделе. Плетет корзины. Он теперь просто ангел. – Прелестно. – Все, побежал. Ведь мне еще нужно приготовить ужин, я обещал Мэвис. У нее тоже столько дел. Сегодня потратила весь день на устройство ребенка уборщицы в специальный интернат. – Мэвис очень добрая. – Правда, она такая. Ты знаешь, я даже не подозревал. Я в прямом смысле слова погибал, а она поставила меня на ноги. Да, мне тяжко пришлось. Но сейчас чувствую себя свежим, как огурчик. – Мэвис умеет помогать. – Мало сказать – умеет. Знаешь, она потрясающе похожа на Дорину, такая же милая, но только нет в ней этих мыслей о смерти, нет страха. Мне кажется, она ничего не боится. – Я согласен. – Дорина, бедненькая, влачила какое-то полусуществование, была, по сути, калекой. И была обречена, тоже как иные калеки. Таким, как она, не суждена долгая жизнь. – Наверное, ты прав. – Врачи считают, что мальчик, ну этот, умственно отсталый, не доживет до двадцати лет. Может, для него и лучше. Мэвис, конечно, матери ничего не сказала. – Понятно… – Мэвис помогает мне правильно воспринимать мир. – Очень хорошо. – Человек должен воспринимать все в истинных пропорциях. Еще недавно я был прямо клубком нервов. Взрывался из-за любого пустяка. – Так нельзя. – Легко сказать. – Погоди минуту, – сказал Мэтью. Остин уже готовился выйти. В комнате было сумрачно. Холодный мокрый ветер приклеил к стеклу бурый лист ореха. – Что? – Я могу тебя кое о чем спросить? – Спрашивай. – Ты когда-то говорил… нескольким людям, что Бетти покончила с собой. Но ведь это неправда. – Естественно. – Ты все придумал, чтобы досадить мне? – Да. – Все свалить на меня, чтобы я чувствовал себя виноватым? – Совершенно верно… Есть еще вопросы? – Почему ты сказал на суде, что Бетти не умела плавать? – Я этого не говорил. Она отлично умела плавать. Но упала и ударилась головой. – Но тогда ты говорил не так. Я прекрасно помню. – Выдумки! – Ну ладно, – произнес Мэтью, – может быть, меня память подводит. И сейчас все это уже не имеет никакого значения. |