Книга Рискни ради любви, страница 25 – Кара Эллиот

Алессандра заметила, что в глазах Джека вспыхнуло удивление.

— Льва… — рассеянно повторил он. — Мисс Изабелла говорила о том, что занимается в Лондоне с учителем рисования. Это, случайно, не Герхард Лутц?

— Да-а… — кивнула Алессандра. — А как вы догадались?

— Во время последнего урока я видел в его альбоме рисунки вашей дочери, — объяснил Джек.

Алессандра смущенно нахмурилась. Короткое знакомство с лондонским высшим обществом свидетельствовало о том, что великосветские дамы и кавалеры предпочитают нетратить времени на уроки живописи.

— Так вы ученик герра Лутца? — спросила она. — Или вы, как обычно, подшучиваете надо мной, сэр? Я хорошо знаю, что британские пэры не считают изучение искусства… мужским занятием.

— Мужским… — Его губы тронула улыбка. — Вот что я вам скажу, леди Джаматти, я считаю, что не должен ничего никому объяснять. В том числе и вам.

— Почему? — спросила Алессандра, пытаясь спрятать за этим вопросом смущение.

Его губы дернулись.

— Я бы не сказал, что кто-то пытался выяснить, какой я мужчина, — шепнул он.

Этот тихий звук внезапно заставил ее представить себе Джека без одежды. Порочные мысли… Но вопреки всем рациональным законам физики Алессандра ощутила, как внутри у нее что-то зашевелилось, заскользило, заискрилось.

Быстро отведя взгляд от его завораживающих губ, Алессандра постаралась взять себя в руки.

— Знаете, мне тоже не особенно интересно, что обо мне думают другие, — сказала она.

— Что ж, хоть в чем-то мы с вами похожи друг на друга, — улыбнулся Джек.

— Полагаю, мы одинаково оцениваем таланты Герхарда Лутца. А может, у нас вообще много общего с вами?

Алессандру бросило в жар.

Джек заметил, в каком она состоянии, но виду не подал.

— Лутц — прекрасный художник и великолепный учитель, — продолжал он. — На его услуги всегда есть спрос. И нам с Изабеллой очень повезло, что он согласился принять нас в число своих учеников.

Алессандре наконец удалось совладать со своими чувствами.

— А как получилось, что вы стали брать у него уроки? — поинтересовалась она.

— Мы е Лутцем познакомились в Италии и провели вместе несколько дней — путешествовали и писали альпийские пейзажи. Узнав, что он собирается в Лондон, я попросил его взять меня в ученики.

— Вы посещали его занятия в академии?

— Нет, я беру у него индивидуальные уроки.

Нуда, без сомнения, самодовольный лорд Джеймс Джекхарт Пирсон — воплощение напыщенности и высоких привилегий — не захотел находиться с менее знатными учениками в одной мастерской. Из этого сам собой напрашивался вопрос о том, что он, собственно, делает на раскопках.

Алессандра даже не пыталась притвориться, что понимает смысл его поступков, однако ей не хотелось слишком уж глубоко проникать в его мысли. Ее подруга Кьяра как-то намекала, что Джек умеет хорошо скрывать тайные черты собственного характера, однако для нее лучше, чтобы они так и оставались необнаруженными.

К чему провоцировать новую беду?

— А-а… — протянула она. — Полагаю, вам не хотелось находиться рядом с другими учениками.

Несмотря на то что поля шляпы затеняли лицо Джека, Алессандра заметила, что его взор потемнел. Это гнев? В этом она не была уверена. Он отлично скрывает свои чувства.

— Знаете, я предпочитаю исправлять свои слабые места, а это лучше делать под индивидуальным присмотром, — объяснил Джек. — Мне еще нужно многое узнать о нюансах изображения перспективы…

Он продолжал объяснять какие-то технические аспекты, а маркиза невольно вспомнила его рисунки, на которые ей удалось бросить беглый взгляд. Судя по тому, что она мельком увидела, лорд Джеймс — очень неплохой художник. В этом было непросто признаться себе.

Ну почему он не хочет вписаться в ту простую схему общения, которую она ему предложила?

Резко остановившись, Алессандра протянула руку к ящику с красками и клеенке, на которой сидела Изабелла.

— Ох, знаете, я только что вспомнила, что мне еще надо завернуть на Милсом-стрит. Благодарю вас за помощь, но сейчас нам действительно нужно расстаться с вами, — сказала она.

Он бросил на нее этот свой мрачный взгляд, который теперь показался ей полным неодобрения.

— Леди не должна сама таскать по улицам такие тяжелые вещи, — заметил Джек.

Разумеется, так оно и есть. И то, что она предлагает, — это полный абсурд. Поэтому Алессандра проговорила еще более резким тоном:

— Я археолог, сэр. И привыкла таскать тяжести — камни и корзины с грязью.

.— Ну а я как ученый предлагаю вам наиболее практичный выход из положения, — промолвил Джек. — Я занесу эти вещи к вам домой, а вы пойдете по своим делам.

Спорить с таким предложением просто бессмысленно, иначе она покажется ему полной дурочкой.

— Если вы уверены, что это вас не затруднит…

— Ничуть, — заверил ее Джек.

— Спасибо вам, это очень мило с вашей стороны, — проговорила маркиза.

Насмешливое выражение его глаз сказало Алессандре о том, что, несмотря на светские любезности, он не поверил ни единому ее слову.

— Всего вам доброго, леди Джаматти. — Джек кивнул. — И вам, мисс Изабелла. Хороших вам покупок.

Глядя вслед медленно уходящим от него матери и дочери, Джек вдруг понял, что улыбается. Трудно объяснить, почему он так долго был недружелюбен с ними — самыми темпераментными женщинами из всех, кого он знал. Но, как ни странно, эта последняя встреча с ними не оставила у него неприятного осадка. Более того, ему даже понравилось общаться с Изабеллой. Джек уже успел забыть, каким непредсказуемым может быть детское воображение — мысли Изабеллы то и дело перескакивали с одного на другое, и это не поддавалось логике воспитанного взрослого человека.

Свобода духа!

Возможно, нет ничего плохого в том, чтобы время от времени пренебрегать сложившимися правилами. Живость непоседливой Изабеллы чем-то напоминала ему акварели, которые он видел в мастерской мистера Тернера, — смелые, расплывающиеся мазки, сделанные с детской непосредственностью.

Важно чувство, а не сам предмет.

Подняв глаза, Джек увидел взмах темных юбок, мелькнувших у ворот. Можно не сомневаться: маркиза с легкостью нарушает общепринятые правила. Одаренная выдающимся интеллектом, Алессандра решила развивать свои таланты, несмотря на то что высший свет неодобрительно относится к женщинам, обладающим интеллектом.

Это требовало смелости и убежденности.

Перехватив вещи в руках, Джек продолжил путь. Он не был уверен в том, стоит ли ему и дальше мыслить в этом же направлении. Куда проще считать Алессандру делла Джаматти гарпией или ведьмой, чем думать о ней как о… друге. Она недвусмысленно дала ему понять, что ей не нравятся его заигрывания.