Книга Без ума от герцога, страница 8 – Элизабет Бойл

Сердце Джеймса взволнованно забилось.

Элинор сочла его красивым.

Джеймс не сдержал улыбки.

И когда экономка в ответ улыбнулась, как старая ведьма из «Макбета», Джеймс стряхнул наваждение и напомнил себе о деле, его не волнует, что леди Стэндон находит его красивым или, если на то пошло, что все леди Стэндон в этом доме считают его симпатичным.

Ему нужно выпутаться из этой ситуации, пока перед ним не возникла проблема.

— Ну тогда, — экономка указала в глубь холла, — подождите здесь. — Закашлявшись, она оставила его одного, как узника в Тайберне, которого вот-вот потащат на виселицу.

— Она не такая плохая, как кажется, — донесся с лестницы голос.

Повернувшись, Джеймс увидел сидевшую на ступеньках Тию, сестру леди Стэндон. Улыбнувшись, девочка поднялась и побежала вниз.

— Не знаю, не знаю, — сказал он. — Где ваша сестра нашла ее?

— Она не искала. Мы унаследовали миссис Хатчинсон от герцогини Холлиндрейк вместе с домом, — объяснила Тия. — Она неплохо готовит и, видимо, была хорошей экономкой. Но будьте с ней осторожны. Она в свое время была карманницей и… — Девочка изобразила, что опрокидывает в горло бутылку. — Но теперь она уже пьет меньше. С тех пор как влюбилась в мистера Маджетта, дворецкого. — Она оглядела холл. — Хотя мне этого знать не полагается.

— Да, я могу понять почему, — сказал Джеймс.

Господи, неужели слуги действительно так живут?

На миг он задумался о собственном персонале — о камердинере Ричардсе, секретаре Уинстоне, дворецком Кантли, бесчисленных слугах, — и понял, как мало знает о них, о том, влюбляются ли они или злоупотребляют алкоголем.

Он представил себе, как Кантли заигрывает с экономкой, миссис Окстон, и передернул плечами.

Возможно, лучше не знать.

— Как щенки? — спросил Джеймс, сменив тему.

— Отлично! — Девочка спустилась еще на пару ступенек.

— Прекрасная новость. А Изидора?

— Она в восторге от них, как и все мы. Кроме Минервы, но этого следовало ожидать. — Юная озорница улыбнулась ему. — Хотите одного?

Это предложение застало Джеймса врасплох.

— Не знаю, я…

— Думаю, нет, — неправильно истолковала его колебания Тия. — Элинор говорит, что нам нужно пристроить их в хорошие дома. Не думаю, что у вас такой.

Джеймс, сжав губы, думал о своих резиденциях. Обо всех семнадцати.

В этот момент дверь в холле приоткрылась. Тия, насторожившись, приложила пальцы к губам, словно прося гостя молчать, затем бесшумно скользнула вверх по лестнице и исчезла из виду.

Маленькая проказница! Она наверняка подслушивала. Джеймс снова взглянул наверх, поскольку его внезапно пронзила тревожная мысль. Что девочка узнала во время своих запретных блужданий?

— Мистер Сент-Мор, — донесся голос из холла. — Как раз вовремя.

Мелодичный звук остановил Джеймса, заставив подумать о весеннем дне, хотя на дворе февраль.

Леди Стэндон.

Он обернулся, ожидая и надеясь, что она не такая хорошенькая, как ему показалось.

К несчастью, вчера он ошибся.

Леди оказалась не просто хорошенькой, она была необычайно красива.

Не произнеся ни слова, Джеймс отвесил легкий поклон.

— Давайте пройдем в гостиную. — Леди Стэндон указала на комнату рядом с той, где он накануне встречался с Люси Стерлинг. Замолчав, она взглянула на лестницу и прищурилась, словно знала, что девочка подслушивает, хотя не видела сестру. — Нам нужно обсудить наше дело наедине.

Джеймс кивнул и последовал за леди Стэндон в комнату.

Убогое это было место. О чем думала герцогиня Холлиндрейк, поселив вдов Стэндон в этом обшарпанном доме? В гостиной стояли только диван, кресло и письменный стол. Из окон сквозило, камин давал больше дыма, чем тепла.

Джек упоминал что-то о том, что три вдовушки доставляли герцогу одни проблемы. Про Люси Стерлинг Джеймс уже это понял, но не представлял, какое беспокойство могла доставить герцогу и герцогине Элинор, чтобы оказаться в этих руинах.

Леди казалась покладистой.

Совершенно притягательной. Совершенной для…

Джеймс замер. О чем он думает, черт побери? Он не повеса. Не бесшабашный тип, который болтается по Лондону, соблазняя прекрасных незнакомок.

В этом Джеймс похож на большинство своих предков. Но если бы он был шестым герцогом Паркертоном или даже братом Джеком (до того как Миранда Мабберли привела его в чувство), леди Стэндон уже была бы совращена, платье сорвано с нее, ее губы охотно приоткрылись…

Боже правый, после долгих лет восстановления фамильной репутации и безукоризненной жизни по кодексу чести он готов все это отбросить ради того, чтобы узнать вкус сладких розовых губ леди Стэндон.

Впрочем, поцелуем дело не ограничится, он в этом не сомневался.

Ох, это более чем достаточное свидетельство того, что ему немедленно нужно выпутаться из этой ситуации. Прежде чем его назовут Безумным Герцогом, а Джек предстанет перед обществом как уравновешенный респектабельный Тремонт.

— Не могу выразить, мистер Сент-Мор, — сказала она, — как много для меня значит ваша помощь в этом деликатном деле.

У него сердце подпрыгнуло, потому что она смотрела на него как на странствующего рыцаря, примчавшегося спасти ее.

Какой-нибудь его средневековый предок знал бы, что делать, как спасти ее и от дракона (на ум пришла герцогиня Холлиндрейк), и от того, кто угрожал ее счастью.

Черт возьми! Он опять падет жертвой смехотворной сентиментальности.

Чистое безумие, сказал он себе.

— Леди Стэндон… — начал было он.

— Мистер Сент-Мор, — перебила она.

Оба замолчали и обменялись улыбками.

— Сначала вы, — предложил он, как и следует джентльмену. Он все еще джентльмен. Джентльмен!

Она кивнула, потом села и махнула рукой в сторону кресла, приглашая его последовать ее примеру.

Он предпочел бы стоять, так он ближе к двери и при первой же возможности мог вырваться на свободу, но что ему оставалась делать?

Джеймс сел, бросив задумчивый взгляд на дверь.

— Я приготовила список, — сказала леди Стэндон.

— Что-о-о?

— Список кандидатов. — Она вытащила из кармана платья книжку, из нее — сложенный лист бумаги и протянула ему: — Здесь фамилии, которые я сочла наиболее подходящими.

Джеймс смотрел на лист бумаги. Будущий муж. Мужчина, который женится на ней. Спасет ее. Потребует ее преданности… ее любви… ее тела…

Джеймс стиснул зубы.