Книга Любовь сильнее расчета, страница 49 – Элизабет Бойл

— Но дядя никогда… — начала Луиза.

— Ты этого не знаешь, — перебила кузина Фелисити. — Может быть, не он будет решать. Когда мужчина женится, хозяйкой становится его жена. И учтите: ваш дядя женится не по любви, как ваши родители. Он вынужден жениться ради денег, и любая женщина может появиться в нашем доме.

Мэгги ахнула:

— О Боже! Далия и ее мать.

Беа плюхнулась на диван.

— Это нас и ожидает.

— Не обязательно, — сказала Райли. — Пока ваш дядя охотится за невестой, вы можете найти себе мужей. Вы не привязаны к этому дому. Все зависит от вас.

— Нет никакой надежды, что это случится, — покачала головой Луиза. — Особенно теперь, когда дядя отказался от приглашения герцога.

— Луиза! — одернула ее Беа.

— Вы знаете о маскараде? — спросила Райли, по очереди оглядывая сестер.

Мэгги зашаркала ногами.

— Мы кое-что услышали, когда проходили мимо.

Беа ущипнула предательницу за руку.

Райли вздохнула, но решила не обсуждать подслушивание до следующего случая.

— Мадам права, — сказала Луиза. — Посмотрите на нас. Нам нечего надеть, кроме нашего траура, а черное едва ли кому-нибудь из нас к лицу.

Беа, кивнув в знак согласия с сестрой, добавила:

— Сезон дорого стоит. Вот почему прежде всего у нас его никогда не будет.

Сестры повернулись к ней. Она пожала плечами:

— Я слышала, как отец обсуждал это с мамой. Им приходилось выбирать между своими делами и нашим дебютом. Вот они и держали нас в Санборнском аббатстве.

Райли взглянула на кузину Фелисити, которая подтвердила эти слова кивком.

— Поэтому я и полагаю, что бесполезно даже говорить об этом, — сказала Мэгги, и от горечи, прозвучавшей в ее голосе, у Райли сжалось сердце.

— А я так не думаю, — заявила им Райли. — Посмотрите на меня. Мне делали предложение сотни раз многие вполне подходящие и приятные молодые люди. А я едва ли выгодная невеста. Если уж даже я могу заинтересовать мужчину, то любая может на это надеяться.

— Прекрасно, но не можем же мы выезжать вот в этом, — сказала Без, указывая на свою мокрую юбку. Подол едва прикрывал лодыжки, и, по-видимому, его несколько раз чинили, и довольно небрежно. — А ведь это мое лучшее платье. Не имея одежды, я не могу надеяться, что Дэл… — Беа закрыла рот, а затем поспешно добавила: — Что кто-нибудь обратит на меня внимание.

Райли улыбнулась и взяла ее за руку. В самом деле, когда Беа не кричала и не ругалась, голос у нее был приятный, да и улыбка тоже. Возможно, у нее еще оставалась надежда.

Беа тяжело вздохнула.

— Ладно. Смейтесь надо мной, как Луиза и Мэгги. Полагаю, я это заслужила. Кузина Фелисити всегда говорит: что посеешь, то и пожнешь. Можно сказать, что я пожинаю богатый урожай. — Она снова посмотрела на Райли.

— Беа, я не собираюсь смеяться над вами.

Хотя у Беатрис с ее ужасными манерами и красочным языком было мало шансов привлечь внимание виконта, она все же могла на это надеяться. Беа повернулась к Райли и требовательно спросила:

— Почему вы отказались от его приглашения покататься в парке?

— Потому что мне не хотелось, — ответила Райли.

Беа прищурила глаза.

— Почему же? Он вам нравится, не правда ли? Или дело в том, что вы играете, так, как вчера вы рассказывали нам? «Будьте недоступными и сдержанными, и тогда он будет стараться изо всех сил завоевать ваше расположение».

Райли не знала, что удивило ее больше: горячность Беа или то, что, несмотря на ее хмурое лицо и скучающий вид, она слушала Райли на уроках, — Как бы это ни показалось странным, Дэландер не женится на мне, как и я не приму его предложения.

Беа склонила голову набок.

— Не примете?

— Нет, — сказала Райли. — Я не люблю его.

Беа, казалось, задумалась, хотя по ее лицу было видно, что она не может себе представить, как можно не влюбиться в виконта. Наконец она медленно произнесла:

— Если вы его не любите, как вы думаете, он может полюбить кого-нибудь другого?

Райли улыбнулась, стараясь ответить как можно убедительнее:

— Да, если немного помочь ему.

«Для этого потребуется немало труда и чудо», — добавила она про себя. Беатрис, по-видимому, пришла к такому же заключению.

— Вы можете так говорить, потому что вы актриса. Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль. А я — только я и никогда не стану кем-то другим.

«Вы можете быть тем, кем хотите быть, сыграть любую роль…»

Райли откинулась на спинку стула. Слова, произнесенные Без, звучали у нее в голове. Она понимала, что, вытаращив глаза, выглядит, вероятно, чрезвычайно глупо.

Сыграть любую роль…

Она пыталась научить девиц быть кем-то, о ком она ничего не знала, а ей надо было учить их тому, о чем она знала более чем достаточно — актерскому искусству.

Райли вскочила.

— Беатрис, вы гений.

Она стащила ее с дивана и вывела на середину комнаты.

— Она, может быть, и гений, но не может же она выезжать в этом платье, — жалобно произнесла Луиза, приподнимая подол своей черной юбки. — Мы похожи на ворон.

— Предоставьте мне исправить положение, — сказала Райли. Она вспомнила, что говорил вчера Мейсон, и у нее появилась новая идея.

Луиза проворчала что-то в ответ, чего не расслышала Райли, но, очевидно, услышала Беатрис и ударила сестру по руке.

— Ох, — заныла Луиза, потирая руку. — За что?

— Придержи язык, — ответила Беатрис — без красочных дополнений, как заметила Райли.

— Думаю, надо изменить принцип наших занятий. — Чувствуя на себе внимательные взгляды всех присутствующих, Райли объявила: — Пора поделиться с вами моими восточными секретами.

Весь остаток дня Райли, кузина Фелисити и сестры Сент-Клер провели за обдумыванием того, как помочь девицам покорить свет.

Около половины пятого кузина Фелисити отправилась вниз, чтобы подготовить все к чаепитию, а Райли и ее ученицы заканчивали «урок».

— Не беспокойтесь о вашем дяде или о ваших платьях, — говорила им Райли. — Предоставьте это мне.

Когда наступил назначенный час, они спустились вниз. На последней ступеньке Беатрис остановилась. И Райли поняла почему. В их обычно тихом доме слышались голоса, беседовали в гостиной.

— Моя дражайшая Фелисити, — доносился оттуда так хорошо всем знакомый голос, обаяние словно обволакивало вас при каждом слове. — Весь день я провел в сладостном предвкушении вернуться в сень вашего милого общества. И какое благо найти вас в таком прекрасном расположении духа.