Книга Наваждение, страница 2 – Дэвид Линдсей

Обе женщины обожали друг друга, хотя и не имели особой охоты демонстрировать свои чувства. Тем не менее разность темпераментов провоцировала частые ссоры. Когда это случалось, тетушка обычно наступала весьма решительно и энергично, а Изабелла, напротив, становилась угрюмой, мстительной, подолгу молчала и с трудом успокаивалась.

После ужина все трое отправились на второй этаж, в апартаменты миссис Мур. Официант принес кофе и шартрез. Комната была выбрана удачно и отличалась от прочих множеством ваз с бледными хризантемами, искусно расставленных Изабеллой. Она, надо заметить, очень любила это занятие. Было прохладно, и в камине слабо горел огонь. Они сдвинули кресла к очагу и образовали полукруг, Изабелла — посередине. Протянув руку к каминной полке, она взяла из коробки две сигареты: для Маршела и для себя. Миссис Мур курила редко.

Поговорили о делах. Маршел подробно рассказал о хлопотах по наследству: что уже сделано и что еще осталось сделать за океаном.

— Во всяком случае, — подвела итог миссис Мур, — основные проблемы, кажется, решены. Теперь Изабелла наверняка получит свои деньги?

— О, наверняка. Разве что придется несколько месяцев подождать.

Изабелла отпила глоток кофе и задумчиво посмотрела на огонь.

— Не сомневаюсь, Изабелла, когда все уладится, ты найдешь куда потратить эти деньги.

— О, оставим сантименты, тетя: не пойду же я к Маршелу с пустыми руками.

Маршел и миссис Мур одновременно запротестовали.

— Не стоит возмущаться, — спокойно возразила Изабелла. — Сплошь и рядом, разумеется, именно так и поступают, а почему, собственно, я должна следовать подобному обычаю? Разве женщине обязательно садиться мужу на шею? Такая ситуация просто превращает ее в своего рода собственность. И это еще не самое худшее…

— Очень хорошо, дитя мое, ты поступишь как сочтешь нужным, только попусту не волнуйся.

— Изабелла права, — сказал Маршел. — В ее доводах есть изрядная доля здравого смысла. Она хочет чувствовать себя независимой. Естественно. Я не одарен богатым воображением, но вполне могу представить, как, должно быть, неприятно поддерживать с мужчиной хорошие отношения — особенно когда не чувствуешь к нему никакого расположения — исключительно из-за его кошелька.

— Я имела в виду не столько мое отношение к вам, сколько ваше ко мне, — заметила Изабелла.

— Помилуйте, это безусловно лишено всяких оснований! Располагаете вы собственными средствами или нет, вряд ли мои чувства к вам изменятся. Почему вы так говорите?

— О, я совсем о другом, — ответила Изабелла. — Я, право же, подразумеваю не тиранию или жестокость. Просто, полагаю, ваше отношение ко мне может бессознательно измениться — и чаще всего потом уже ничего не вернешь. Сама мысль, что я всецело завишу от вас, может вынудить вас быть добрее и обращаться со мною по-рыцарски. И такое унижение может длиться всю жизнь! Я никогда не буду уверена, берет в вас верх доброта или просто жалость.

— Вздор! — воскликнул Маршел. — Вы излишне щепетильны, между мужем и женой такого не бывает.

— Жаждать любви, а довольствоваться симпатией? Это невыносимо, — сказала она спокойно, даже холодно.

— Вы, девушки, все одинаковы, — рассердилась миссис Мур. — У вас в мозгах крепко сидит одно словечко — «любовь». Уверяю тебя, большинство замужних женщин очень благодарны, когда их порой одаряют симпатией. Всем известно, какова любовь без симпатии.

— Ну и какова же?

— Чистый, жестокий эгоизм, моя дорогая. Если именно этого жаждет твое сердце, тем хуже для тебя.

— Возможно, именно это меня и прельщает, не важно. Говорят, в каждой женщине есть что-то первобытное. Не исключено, я всегда буду готова продаться тому, кто заплатит большей любовью… Так что будьте осмотрительны, Маршел.

— К счастью, мы оба хорошо знаем тебя… — сухо констатировала миссис Мур.

— Ну, насчет того, знаете ли вы меня… — Изабелла принялась теребить кружево корсажа.

— А что, собственно, тут знать? Девушки порой чрезвычайно загадочны для молодых людей, но не для пожилых женщин, моя дорогая. В последнее время ты слишком увлекалась русской литературой.

Племянница натянуто рассмеялась.

— Если все девушки столь безнадежно похожи, в чем же тогда наследственные черты?

— Надеюсь, ты не утверждаешь, что у тебя больше предков, чем у других людей? С чего это вдруг ты решила казаться непостижимой, дитя мое?

Маршел счел, что самое время прервать пикировку, грозившую неприятностями.

— Поговорим о чем-нибудь другом. Миссис Мур, вы еще не подыскали дом?

— Пока нет. А почему вы спросили?

— Не устроит ли вас Сассекс?

Прежде чем тетушка успела ответить, Изабелла, стремясь сгладить впечатление, произведенное ее запальчивыми словами, с дружеской улыбкой повернулась к Маршелу.

— Вы слышали о чем-то стоящем? Где именно в Сассексе?

— Недалеко от Стайнинга.

— Туда можно добраться из Уэртинга, не так ли?

— На автомобиле туда можно добраться откуда угодно. Это недалеко от Брайтона.

— Расскажите, пожалуйста, подробнее. Что за дом?

— Позволь, Изабелла! — нетерпеливо вмешалась миссис Мур. — Там большое имение, Маршел? Как вы узнали о нем?

— Поместье эпохи Елизаветы. Две сотни акров земли, в основном занятой строевым лесом. Старая часть здания еще тринадцатого века. Я случайно встретил владельца.

— А цена?

— Он отказался назвать цену экспромтом. Вообще-то, он не горит желанием во что бы то ни стало продать дом. В Сан-Франциско недавно умерла его жена. Воспользовавшись случайной встречей, я поинтересовался, не собирается ли он продать поместье. Он еще ничего не решил, но мне кажется, за хорошую цену… Само собой разумеется, если поместье вообще вам понравится.

— Бедняга! По крайней мере, надеюсь, он… Кстати, а сколько ему лет?

— Он сказал, пятьдесят восемь. Занимался торговлей цветными металлами в Бирмингеме. Мистер Джадж — вы случайно его не знаете?

— Знаем мы его, Изабелла?

— Нет.

— Вполне приличный господин. В Ранхилл Корт они с женой прожили восемь лет, так что все вроде бы в порядке.

— Поместье называется Ранхилл?

— Да. По его словам, исторически название восходит к древнесаксонскому «рун-хилл». [1] Руны — это письмена, предназначенные для защиты от троллей и всяких наваждений. Впрочем, по-моему, это вас не особенно интересует. Главное же, из его рассказов я понял: дом вполне современный. Он не жалел сил и средств на всевозможные удобства — электрический свет и прочее… Ну как, есть желание заняться этим?