Онлайн книга «Адские механизмы. Книга 3. Механическая принцесса.»
|
Генри улыбнулся. - Это лучше, чем колыбель! - объявил он, вскинув руку и указав ею на деревянную детскую кроватку, висящую меж двумя столбами так, чтобы та могла раскачиваться из стороны в сторону. Шарлотта признала, что это был довольно красивый предмет мебели. - Это - колыбель-самокачалка! - Что? - слабо спросила Шарлотта. - Смотри, - Генри важно шагнул вперед и нажал какую-то невидимую кнопку. Колыбель осторожно начала раскачиваться из стороны в сторону. Шарлотта облегченно вздохнула. - Это прекрасно, дорогой. - Разве тебе не нравится? - улыбнулся Генри, - Теперь она качается намного быстрее. Эти легкие, подергивающие движения напомнили Шарлотте чувство, словно бы она была выброшена в бурный поток посреди штормового моря. - Гм, - сказала она, - Генри, я бы хотела кое-что с тобой обсудить. Кое-что важное. - Более важное, чем то, что наш ребенок будет убаюкан и уложен спать каждую ночь? - Конклав решил выпустить Джессамину, - сказала Шарлотта, - она возвращается в Институт. Через два дня. Генри повернулся к ней с недоверчивым взглядом. Колыбель за ним стала раскачиваться еще быстрее, как повозка, мчащаяся на полном ходу. - Она возвращается сюда? - Генри, ей больше некуда идти. Генри открыл было рот, чтобы ответить, но прежде, чем он это сделал, раздался ужасный треск и колыбель, сорвавшись с петель, полетела к самой дальней стене, где разлетелась на щепки. Шарлотта коротко ахнула, вскинув руку, дабы прикрыть ею рот. Генри нахмурился. - Возможно, с некоторыми изменениями в дизайне... - Нет, Генри, - твердо сказала Шарлотта. - Но... - Ни при каких обстоятельствах, - голос Шарлотты звучал подобно кинжалу. Генри вздохнул. - Хорошо, дорогая. Адские механизмы не знают жалости. Адские механизмы не знают раскаяния. Адские механизмы бесчисленны. Адские механизмы никогда не остановятся. Слова, написанные на стене в кабинете Бенедикта, эхом звучали в голове Тессы, когда та сидела у кровати Джема, наблюдая за его сном. Она не была уверена, сколько точно времени; наверное, -предрассветные часы-, или, как без сомнения сказала бы Бриджит, -за полночь-. Джем не спал, когда она пришла - сразу после того, как ушел Уилл; не спал и сидел достаточно уверенно для того, чтобы принять чай и тосты, хотя и был значительно бледнее и слабее, чем ей хотелось бы видеть. Софи пришла позже - убрала пищу и улыбнулась Тессе. - Взбей его подушки, - шепотом предложила она. Тесса так и сделала, пусть Джем и смеялся над тем, как она суетится. Ей всегда нехватало практики пребывания с больными. Забота о пьяном брате была единственным опытом -игры в сиделку-, который она имела. Но не в случае с Джемом; не тогда, когда она сидит, держа его руку, пока тот слабо дышит с полузакрытыми глазами, а ресницы едва трепещут на его скулах. - Не слишком по-геройски, - сказал Джем, не открывая глаз, хотя голос его звучал ровно. Тесса обернулась и слегка наклонилась к нему. Она переплела свои пальцы с его раньше, и их сомкнутые руки легли на кровать рядом с ним. Пальцы Джема казались холодными в ее собственных, а пульс замедленным. - Что ты имеешь ввиду? - Сегодня, - сказал он, понизив голос, и закашлялся, - Коллапс и отхаркивание крови по всему дому Лайтвудов... - Все только улучшило вид этого места, - сказала Тесса. - Ты сейчас говоришь, как Уилл, - Джем сонно улыбнулся, - но так же, как и он, меняешь тему разговора. - Конечно, меняю. Как будто от этого я меньше думаю о том, что ты болен. Ты знаешь, что это не так. И сегодня ты вел себя довольно героично. Уилл как-то говорил, - добавила она, - что все герои плохо заканчивают, и он не представляет, почему каждый все равно хочет стать одним из них. - Ах, - Джем на секунду сжал, а затем отпустил ее за руку, - Что ж, Уилл смотрит на это с точки зрения героя, не так ли? Но, как и для каждого из нас, ответ прост. - Разве? - Конечно. Герои существуют потому что мы нуждаемся в них. Не ради них самих. - Ты говоришь так, будто сам не один из них, - она убрала прядь волос со лба. Он наклонился к ее прикосновению, закрывая глаза. - Джем... Ты когда-нибудь... - она колебалась, - ты когда-нибудь думал о том, чтобы продлить свою жизнь без лекарства от наркотика? На это его веки распахнулись. - Что ты имеешь ввиду? Она подумала о Уилле, захлебывающемся от святой воды на полу чердака. - Ты мог бы стать вампиром. Мог бы жить вечно... Он вертикально поднялся на подушки. - Тесса, нет. Нет... ты не можешь так думать. Она отвела взгляд. - Неужели мысль стать жителем Нижнего Мира настолько ужасна для тебя? -Тесса, я Сумеречный охотник, Нефилим. Так же, как и мои родители до меня. Это наследие, которое я получил, так же как маму. Это не означает, что я ненавижу отца. Но я чту подарок, который они мне сделали, кровь Ангела, доверие, оказанное мне при произношении клятвы. Также я думаю, что буду не очень хорошим вампиром. Вампиры в общем и в целом презирают нас. Иногда нефилимы превращаются в них, ради забавы, но этот вампир презирается другими. Мы бодрствуем днем и огонь Ангела в наших жилах, они все это ненавидят. Они будут меня презирать и нефилимы будут меня презирать. Я больше не буду парабатайем Уилла, мне больше не будут рады в Институте. Нет, Тесса. Я предпочитаю умереть и возродиться, чтобы можно было видеть солнце, чем жить до конца своих дней без солнечного света. - Тогда Молчаливым братом, - сказала она, - Кодекс говорит, что руны, которые они ставят на себе, делают их достаточно сильными для того, чтобы избежать смерти. - Молчаливые братья не могут жениться, Тесса, - он поднял подбородок. Тесса уже давно знала, что под мягкостью Джема кроется то же упрямство, что и у Уилла. Она ясно видела это сейчас, сталь под шелком. - Ты знаешь, я предпочла бы видеть тебя живым и не женатым на мне, чем... - она оборвала себя на полуслове. Его взгляд слегка смягчился. -Путь превращения в Безмолвного брата закрыт для меня. С иньфенью в моей крови, загрязняющей ее, я не смогу пережить руны, которые им накладываются при превращении. Мне пришлось бы перестать пользоваться лекарством, пока оно не исчезло бы из моего организма, но это скорее всего убило бы меня. - Он должно быть увидел что-то на ее лице, потому что он смягчил голос. -И что за жизнь у этих Безмолвных братьев, тень и темнота, а также тишина и никакой музыки. - Он сглотнул, - И я не хочу жить вечно. |