Книга Прелестная беглянка, страница 3 – Барбара Картленд

— Но если это так, опекун охотно позволит вам истратить какую-то сумму на ваши нужды?

— Но я же вам говорю, что он не отвечает на мои письма! Поверенный сказал, что я должна посылать ему свои счета и он будет их оплачивать. А я хочу иметь деньги в своем кармане!

— Мне кажется, что для этого необязательно приобретать профессию, о которой вы рассуждаете.

— Профессию? — удивилась девушка. — Вы считаете, что «божья коровка» — это такая же профессия, как врач или юрист? Интересно!

Графу пришло на ум по крайней мере с полдюжины ехидных замечаний, которые он мог бы сделать, будь перед ним особа, более умудренная жизненным опытом. Вместо этого он, нахмурившись, промолчал.

Да и что он мог сказать этому своенравному ребенку, почти девочке, которая, несомненно, ни в малейшей степени не подозревала, к чему ведет «профессия» «божьей коровки». И он представил себе опасности, которые будут подстерегать это наивное дитя в компании развязных, а иногда и просто беспутных молодых людей, которые разъезжают повсюду в поисках приключений.

— Но вы не сказали, как вас зовут, — напомнил он, помолчав.

— Петрина... — начала она и остановилась.

— Но у вас есть и фамилия!

— Я и так вам слишком много о себе рассказала и не хочу рисковать, называя свою фамилию. А вдруг вы окажетесь бывшим другом моего отца?!

— В этом случае я решительно попытался бы убедить вас отказаться от вашей безумной затеи.

— Теперь меня уж ничто не остановит! — заявила Петрина. — Я приняла твердое решение. А когда я устрою свои дела, то, может быть, и дам о себе знать своему опекуну.

— Полагаю, это обязательно придется сделать, ведь вам понадобятся деньги.

Петрина хихикнула:

— А я все гадала, вспомните вы об этом или нет. Я подумала и о деньгах, прежде чем отправиться в Лондон. Правда, из-за них мне пришлось немного задержаться в пансионе.

— И что же вам удалось предпринять за это время?

— Благодаря моей врожденной сообразительности я накопила довольно приличную сумму.

— Каким же образом?

— Я посылала поверенному список необходимых мне вещей с просьбой перевести деньги для их приобретения на мой банковский счет.

— И что же было в вашем списке?

— Книги, школьная одежда и тому подобные вещи. Я сначала опасалась, что меня заподозрят в обмане, но они очень охотно оплачивали все счета!

В юном голосе зазвучало такое торжество, что граф не мог не улыбнуться.

— Я вижу, вы чрезвычайно находчивы, Петрина.

— Приходится, — отвечала она скромно, — ведь мои родители умерли, а других родственников, кроме бедной старой кузины Аделаиды, у меня нет, да и она уже одной ногой в могиле.

Граф на это ничего не ответил, и Петрина продолжала:

— Уверена, что на первое время у меня хватит денег. А потом, когда я стану притчей во языцех, опекун будет вынужден отдать мне состояние.

— А если, предположим, он откажется?

Петрина слегка вздохнула:

— Да, он, конечно, способен на это, и тогда придется ждать: по закону в двадцать один год я получу половину своего состояния, а в двадцать пять я буду владеть всем, что имею.

— Подозреваю, что, как в большинстве завещаний, там есть одно маленькое условие: если выйдете замуж.

— Вот именно! — согласилась Петрина. — И поэтому у меня нет ни малейшего желания вступить в брак, только чтобы передать свое состояние мужу и позволить ему распоряжаться им, как своим собственным.

Она помолчала, а потом презрительно добавила:

— Он же может оказаться таким, как мой опекун, — будет все держать при себе, а мне ничего не даст.

— Ну, не все же мужчины таковы, — мягко заметил граф.

— Клэр говорит, что в обществе очень много людей, жадных до денег. Молодые аристократы только и делают, что высматривают себе богатых жен, чтобы те их содержали. Нет, я устроюсь как «божья коровка»... Это куда лучше, уверяю вас!

— Вы, по-видимому, очень низкого мнения о мужчинах, — заметил граф, — и я не думаю, что те из них, с которыми вы будете общаться, смогут вам понравиться.

Петрина, немного подумав, заметила:

— Но в отличие от других женщин я не буду предъявлять к ним слишком больших финансовых требований. Брат Клэр рассказывал, что его любовница обходится ему чуть ли не в целое состояние. Она требует экипажи, лошадей, дом в Челси, драгоценности, а ему все это не по средствам.

— Какое бы положение в обществе ни занимал брат вашей подруги, я бы не стал принимать на веру его описание жизни бомонда.

— Брат Клэр — виконт Кумб, — ответила Петрина, — и Клэр говорила, что он первейший модник.

«Тут она попала в точку», — подумал граф.

Он был знаком с виконтом, считал его приятным молодым человеком, который, однако, бездумно просаживал деньги, выдаваемые отцом, маркизом Моркомбом, о чем уже начали поговаривать в клубах квартала Сент-Джеймс.

Словно угадав, почему он молчит, Петрина воскликнула:

— Вы знаете Руперта!

— Да, я с ним встречался в обществе, — согласился граф.

— Клэр считала, что он очень подходящий для меня муж, потому что ему всегда требуются деньги. Но я ей объяснила, что муж мне не нужен, мне нужна независимость.

— Но вы должны понять, что это совершенно невозможно!

— Тогда как же другие женщины становятся «божьими коровками»?

— Ну, начнем с того, что они не являются богатыми наследницами.

— Но какая польза от наследства, если не можешь его получить? — логично возразила Петрина.

— Позвольте дать вам совет, — сказал граф. — Прежде чем предпринять решительные шаги, навестите своего опекуна.

— Но чего я этим добьюсь? — возразила Петрина. — Он, разумеется, будет очень удивлен, что я по своей воле бросила пансион, и отошлет меня обратно под конвоем. И мне опять придется бежать.

— Но, думаю, если вы ему объясните, что больше не можете находиться в пансионе и что все ваши подруги уже выезжают в свет, он поймет ваши доводы.

— Доводы! — фыркнула Петрина. — Пока он этих доводов не понял. Ну почему, почему папа выбрал мне в опекуны этого сухого, чопорного, набожного старика, который и слышать не хочет о каких-либо развлечениях?!

— Но почему вы его рисуете себе именно таким?

— Потому что папа, сам проживший волнующую и полную приключений жизнь, хотел защитить от нее меня. Он всегда говорил: «Когда ты вырастешь, моя дорогая девочка, я сделаю все, чтобы ты не повторила моих ошибок!»

— А он наделал много ошибок в жизни?