Онлайн книга «Дагги-Тиц»
|
— Надо же! «Время бежит незаметно»! Я вот не пущу тебя никуда целую неделю, сразу оно станет заметным! — Ну что ты, мама! Я зачахну, как этот… стебелек в пустыне. — Ты не стебелек, а бесчувственная дубина! — сообщила мама. — Может быть, ты объяснишь, где и почему… — Да не надо спрашивать, Татьяна Федоровна, — печально вмешалась Галчуха. — Гляньте на его физиономию… — А чего на нее глядеть? Совершенно бессовестная физиономия… — Не бессовестная, а влюбленная. Понятно же, что дело в прекрасной незнакомке… — Чушь какая! — энергично возмутился Лодька. — Ну, какая же она незнакомка, если мы познакомились! Ее зовут Стася. Полное имя — Станислава. Это тебе не какая-нибудь Галина-малина… — Лодька знал по опыту, что иногда храбрая откровенность — лучшая защита. Да и не собирался он ничего скрывать! Мама уронила руки: — Был бы здесь папа, он бы прописал тебе… малину… — Папа бы меня понял, он мужчина, — заявил совсем уже осмелевший Лодька. Опять встряла Галчуха: — Ничего не поделаешь, Татьяна Федоровна. Наступает возраст… — Я боялась этого всю жизнь, — еще больше сникла мама. — Этого… наступления… Галя, а может, все-таки выдрать? — Толку-то, — отозвалась умная Галчуха. — Ты однажды пробовала, — напомнил маме Лодька. — В первом классе. И отступилась из-за нехватки опыта. — Вот именно, что из-за нехватки… Имей в виду: если ты еще раз появишься дома после десяти вечера… — После одиннадцати! — внес торопливую поправку Лодька. — Ирод бессовестный, — сказала мама. Радости и горести январского дня На уроке геометрии молодая и всегда решительная Варвара Северьяновна сообщила: — Мне хочется посмотреть, насколько у вас развито нестандартное мышление (конечно, если оно у вас есть и способно к развитию). Поэтому даю вам задачку, у которой несколько вариантов решения. Уверена, что большинство не найдет ни одного. Нашедший получит пятерку. Не нашедший не получит ничего. А тот, кто предпочтет не искать, а бездельничать, получит «пару»… Стукалин и Суглинкин, это касается прежде всего вас… — Небось, полаялась со своим Евграфом, а с нас дерет клочья… — пробормотал себе за пазуху Суглинкин. Тощий и жизнерадостный Евграф Павлович был мужем Варвары. Математичка обладала прекрасным слухом. — Я не лаялась со «своим Евграфом», — сообщила она Суглинкину и всему классу. — У нас нет на это времени. Мы тратим все силы, чтобы вбить хоть какие-то азы физики и математики в головы учащихся нашей знаменитой школы. Правда ка пэ дэ пока ничтожен… — Она снова застучала мелом по доске. — Вот условия. Принимайтесь. А я пока отвлекусь от преподавательских забот и почитаю художественную литературу… — Мопассана… — вполголоса сказал Игорь Калугин. — Именно, Калугин! Того самого Мопассана, которого вам не дают в библиотеке и в котором вы ожидаете найти то, чего там нет… — Больно надо, — сказал Игорь. Класс засопел над тетрадками. Лодька смотрел на доску минут пять. Потом усмехнулся, достал из своей полевой сумки книгу и углубился в чтение. Открыто… Где-то через полчаса поднял руку Олег Тищенко: — У меня, кажется, получилось… Варвара с сомнением глянула поверх Мопассана. — Да? Ну, иди к доске… Олег пошел и стал исписывать обшарпанную черную фанеру строчками уравнений. — И вот в результате этих расчетов мы получаем два результата. Икс отбрасываем, как не соответствующий условиям, а игрек дает нужную точку… Варвара минуты две щупала уравнения глазами. — Ну, что же, Тищенко. Ты, как всегда оправдал мои ожидания. Садись… У кого-нибудь еще есть решения?.. Я так и думала… Но если большинство хотя бы делает вид, что трудится, то Глущенко демонстрирует свое отношение к науке геометрии недвусмысленно. А я предупреждала… Кстати, я сейчас не только впишу тебе двойку, но и отберу книгу… — Это же не Мопассан, — разъяснил Лодька. — Это «Пылающий остров» Казанцева. — Все равно отберу. — А я пожалуюсь Евграфу Павловичу, что вы это… посягаете на личную собственность. — А ты посягаешь на «Правила для учащихся», нахально читая на математике посторонние книжки. — А что еще делать, если я давно решил? — Что-о? Ты решил эту задачу? Кстати, мог бы встать, когда говоришь с учителем… Ты просто сдул с доски решение Тищенко. — Ничего я не сдувал… — Лодька неторопливо воздвигнулся над партой. — Зачем мне это решение? Тищенко в нем похож на взломщика, который колдует с отмычками. А у сейфа в задней стенке большая дыра… — Смелое заявление. Обрисуй нам эту «дыру». Лодька удовольствием обрисовал. То есть изложил идею, которая осенила его в начале урока. Он тогда не захотел торопливо вскакивать, чтобы всякие «Бахрюки» не заскулили: вот, мол, выскочка. А теперь — пожалуйста… — Всего-то и надо: опустить из точки «бэ» перпендикуляр на основание параллелограмма. Точка пересечения как раз и будет центром искомой окружности. А расстояние от нее до точки «дэ» радиусом… А дальше уже дважды два… — Гм… — слегка озадаченно произнесла Варвара. Она смотрела то на Лодьку, то на доску. — Признаться, даже мне это не приходило в голову… Хотя и многомудрые уравнения Тищенко не приходили тоже… Глущенко, а как тогда расценивать твои неоднократные заявления о ненависти к математике и полной твоей неспособности к этой науке? — А тут и нет никакой математики. Одни литературные рассуждения… — Ладно, давай дневник… И Тищенко тоже… Одному пятерка за капитальный труд в области алгебраических расчетов, другому — за привнесение в геометрию поэтического вдохновения… Пятерка по математике была для Лодьки столь же редким явлением, как, скажем, радуга в январе. Кстати, суть задачи он через полчаса уже забыл, но пятерке радовался до конца занятий. Хорошего настроения добавила на четвертом уроке пятерка по немецкому — явление не столь редкое, но тоже приятное, особенно в сумме с «геометрической» отметкой. А дома Лодьку ждала еще одна радость: он выудил из почтового ящика папино письмо. Ничего нового в письме не оказалось, но и плохого не было, а это уже плюс. Однако почти сразу внутри у Лодьки поселилась опаска. Он знал, что судьба не привыкла награждать людей одними лишь приятными подарками. Не случилась бы вслед за хорошим что-нибудь пакостное… О первой пакости он узнал почти сразу. Пришедшая на обед мама сообщила, что вернется с работы нынче поздно: какое-то у них методическое совещание. |