Книга Сокровища Айседоры, страница 80 – Нора Робертс

– Ах… – Дора не успела ответить, поскольку в дверь снова постучали. – Простите, я на минутку.

Встревоженная упоминанием о браке и явным желанием Онории изучить ее семью, Дора открыла дверь. На пороге стоял Джед. Он окинул Дору быстрым взглядом – от босых ног до растрепанных волос, – и она показалась ему чертовски соблазнительной.

– Конрой. – Он притянул ее к себе и жадно поцеловал, не дав сказать ни слова. – Под этой фуфайкой что-нибудь есть?

– Скиммерхорн. – Дора покраснела. – Твоя…

– Ну, я сам это выясню. – Он подхватил ее на руки и, снова впившись губами в ее губы, внес в комнату.

Дора уперлась руками в его грудь.

– Скиммерхорн. – Она глотнула воздух. – Думаю, тебе лучше поставить меня и поздороваться со своей бабушкой.

– Что?

– Доброе утро, Джедидая. – Онория невозмутимо вытерла пальцы льняной салфеткой. – Мы с Дорой как раз пьем кофе. Не хочешь присоединиться?

– Бабушка. – Надо отдать ему должное, он сказал это спокойно, хотя поставил Дору на пол довольно резко. – Ты ждала меня?

– Вовсе нет. Я просто пришла с дружеским визитом. Мы с Дорой обменивались нашими впечатлениями о Моне. Оказывается, мы обе его любим.

– Теперь это дело полиции.

– И где же твой жетон, Скиммерхорн? – ласково спросила Дора, наливая ему кофе.

– Заткнись, Конрой.

– Его плохие манеры – моя недоработка, – объяснила Онория. – Надеюсь, вы меня простите.

– Не обращайте внимания, – отмахнулась Дора, восхищенная злобным оскалом Джеда. – Я не обращаю. Джедидая, твоя бабушка и я хотели бы знать, что будет дальше с картиной.

Джед решил, что выдать кое-какую информацию безопаснее, чем бороться с ними обеими.

– Мы… то есть Брент сегодня утром изложил дело комиссару Райкеру. Пока решено держать все в секрете.

Онория стала размышлять вслух:

– Итак, он действовал через голову этого отвратительного Голдмена. Разумно. Не понимаю, как Голдмену вообще поручили командовать.

– Бабушка, это твое профессиональное мнение? – спросил Джед, чем заработал пристальный взгляд, который в юности так часто заставлял его краснеть.

– Видите ли, Дора, – продолжала Онория, – моя ошибка в том, что я до конца не одобряла решение Джеда стать офицером полиции, пока он не вышел в отставку. Боюсь, я слишком поздно сказала ему, как горжусь им.

– Это никогда не поздно, – утешила Дора.

– У вас изумительное чувство сострадания. – Онория поднялась, вполне довольная результатами своего визита. – Ему это необходимо. Благодарю за кофе. Надеюсь, я не злоупотребила вашим вниманием.

– Всегда буду рада видеть вас. – Дора взяла протянутую руку Онории и сделала то, что еще предстояло сделать Джеду: поцеловала старую даму в щеку. – Я принесу ваш жакет.

Онория натянула перчатки.

– Жаль, что я спешу и не успела осмотреть вашу квартиру.

– Здесь нечего смотреть, – спокойно возразил Джед, помогая бабушке надеть жакет. – Спасибо за помощь. – Он наклонился и поцеловал щеку Онории, хотя чувствовал себя довольно неловко под взглядом Доры. – И буду благодарен еще больше, если ты забудешь об этой картине.

Онория только улыбнулась.

– Я бы хотела, чтобы ты привел Дору ко мне на ужин. И поскорее. Позвони, и мы договоримся. Еще раз спасибо, дорогая. Я загляну, когда магазин будет открыт. Я кое-что видела в витрине… бронзовую охотницу.

– Да, я знаю, о чем вы говорите.

– Она меня заинтересовала.

И, подмигнув Доре, Онория выплыла из квартиры.

– Какая потрясающая леди.

– Что ей было нужно?

– Информация. – Дора взялась за поднос и с грохотом опустила его обратно на столик, поскольку Джед схватил ее за плечо.

– Если бы я счел нужным дать ей информацию, я бы сделал это сам, – сказал он с едва контролируемым гневом.

– Ты отдал картину Рии и тем самым подверг ее опасности. Прости, Джед, но, когда она задала прямой вопрос, я ответила без уверток.

– Проклятье. – Ее искренность победила его гнев. – Ты представляешь, чего нам стоит держать все это в тайне?

– Представляю. Ты считаешь, что твоя бабуля побежит давать объявление в газете?

Его губы дернулись. Надо же! Она назвала элегантную Онорию Роджерс бабулей!

– Чем меньше людей будет знать детали, тем лучше.

– Включая меня. – Дора подняла поднос и понесла его в кухню. – Так вот почему ты исчез сегодня без всяких объяснений.

– Постой. О чем ты говоришь?

– Ни о чем, – прошипела Дора, переставляя сервиз в раковину. – Ни о чем.

– Конрой. – Разрываясь между весельем и раздражением, Джед прислонился к дверному косяку. – Ты злишься, потому что я улизнул утром?

– С чего бы мне злиться? – Дора обернулась, и он увидел в ее глазах гнев и обиду. – Я привыкла просыпаться в одиночестве.

– Черт побери. – Джед озадаченно поскреб лицо. – Послушай, я рано встал. Я не хотел будить тебя… – Он вдруг отчетливо вспомнил, как она лежала, свернувшись клубочком, как разметались по подушке ее волосы. Нет, он хотел разбудить ее. Но не для того, чтобы предупредить об уходе. – Я провел час в спортзале, перехватил Брента, и мы вместе позавтракали. Нам надо было поговорить.

– Я просила объяснений? – холодно спросила она, проталкиваясь мимо него.

– Да. – Джед осторожно прошел за ней в гостиную. – Просила.

– О, забудь! – Злясь на себя, она ущипнула переносицу двумя пальцами.

– И мне действительно интересно, что носят женщины под мешковатыми спортивными фуфайками.

Он снова подхватил ее и понес в спальню, целуя на ходу в шею.

– Ничего особенного… – Они свалились на кровать, и Дора рассмеялась. – Совсем ничего.

– У тебя на плече дырка.

– Знаю. Мне было очень стыдно, когда твоя бабушка застала меня в таком виде.

– И пятно. – Он провел пальцем между ее грудями. – Прямо здесь.

– Отличное бургундское. Я забрызгалась, когда готовила лазанью. – Дора вздохнула и погрузила пальцы в его волосы. – Я все собиралась порезать ее на тряпки, но… – Она задохнулась, поскольку Джед рванул фуфайку, и она разлетелась прямо посередине.

– Проблема решена. – Не успела Дора ни рассмеяться, ни отругать его, как он впился губами в ее грудь. – Я хотел разорвать твою одежду, как только увидел тебя в первый раз.

– Ты… – Потрясенная, возбужденная, она судорожно задышала под его ласками. – Когда ты увидел меня в первый раз, то захлопнул дверь перед самым моим носом.

– Тогда эта реакция показалась мне нормальной. – Одним резким движением он разорвал ее спортивные брюки. – Возможно, я ошибся.