Книга Праксис, страница 63 – Уолтер Йон Уильямс

Алихан втиснулся в соседнее кресло и выдвинул перед собой дисплеи. Мартинес открыл свои частные файлы и показал Алихану видеозапись группы наксидов, двигающихся вдоль рядов судов — офицеры, оружейники, механики и полицейские. Показал результаты работы программы-переводчика, но никак не откомментировал показанное.

— Что ты скажешь? — спросил он у ординарца.

Алихан хмуро глядел на экраны.

— Я не люблю болтать языком о таких вещах, милорд, — ответил он.

— Говори, Алихан, — промолвил Мартинес. — Мне сейчас очень нужна твоя помощь.

Алихан встопорщил густые усы, вздохнул и наконец коротко кивнул.

— Они собираются захватить корабли, милорд. — В его голосе странным образом переплелись отчаяние, ужас и трепет перед увиденным. — Они собираются захватить все терранские и даймонгские суда. Видимо, завтра, когда команды судов большей частью будут на Магарии, вместе с футболистами.

Мартинес облегченно вздохнул. Он больше не был одинок в этом безумии, у него был теперь союзник.

— Но зачем? — спросил он. — Это восстание? Или Фанагия пытается предотвратить восстание?

— Не знаю, — покачал головой Алихан.

— Дивизии терранцев и даймонгов в ходе учений играли роль «повстанцев». А наксиды защищали от захватчиков входы в межпространственные тоннели. Значит, они ожидают контратаки со стороны флота метрополии после того, как захватят второй флот?

Алихан поглядел в глаза Мартинесу:

— Во флоте метрополии тоже есть наксидские эскадры, милорд.

По спине Мартинеса пробежал холодок. Об этом он как-то не подумал.

— Здесь наксиды составляют две пятых от всех войск, — задумчиво произнес он, надеясь, что его голос звучит оптимистично. — Но во флоте метрополии их относительно немного.

Лицо Алихана казалось нарочито бесстрастным.

— Это верно, господин.

Мартинес опять поглядел на экраны, где между судами как раз проходила очередная группа наксидов.

— Мне придется поговорить с капитаном.

Выражение лица Алихана не изменилось.

— Возможно, капитан не воспримет это… достаточно серьезно, — предостерег он.

— Если будет возможность, я сперва переговорю с Козловским.

— А если первый тоже не захочет слушать?

Мартинесу очень захотелось вскочить с амортизационного кресла и пройтись по комнате. Ему было легче двигаться и думать одновременно. Но все пространство рубки было загромождено амортизационными клетками, и он ограничился тем, что резко вырубил экран, по которому маршировали наксиды.

— Я думаю, на кого из офицеров можно положиться, — проговорил он. — Сейзман с «Судьи Ди». Арагон и Минг с «Декларации». Мукержи-младший с «Непоколебимого». — Он в отчаянии стиснул подлокотники кресла. — Проклятье, и ведь больше никого, — пробормотал он, обращаясь больше к себе, чем к Алихану. — Я был на курсе шифровальщиков с Айдепоном с «Бомбардировки Утгу», но с ним я почти не знаком. И я не знаю ни одного из капитанов. А хуже всего то…

Холодный голос Алихана прервал этот поток слов:

— А как вы собираетесь связываться с этими офицерами, господин? Возможно, наксиды прослушивают каналы связи.

Отчаяние сдавило сердце Мартинеса, и он безнадежно обвел глазами окружающую их бронированную комнату. Он не мог даже воспользоваться шифрованной связью: во всем втором флоте использовались одни и те же способы шифровки и приспешники Фанагии могли прочитать все, что бы он ни написал.

Вздохнув, он уселся в кресле поудобнее и положил руки на панель управления, словно собирался немедленно увести «Корону» из доков. На правом рукаве его кителя блеснул футбольный мяч, присуждаемый чемпионам флота метрополии.

— Верно, — ответил он. — Так как же нам спасти наше судно?

— Поговорите с офицерами. А я поговорю с прочими.

Мартинес решил уточнить:

— А с кем ты поговоришь?

— С Махешвари. Если нам придется удирать, я не хотел бы уводить судно из доков, пока он не окажется в ходовом отсеке.

— Это верно. А еще?

Алихан, казалось, колебался.

— Насколько я понимаю, выбирать следует из тех, кто будет на судне завтра, во время спортивных состязаний?

Мартинес кивнул.

— На данный момент лучше считать так.

Алихан решительно ответил:

— В таком случае больше ни с кем. Махешвари — единственный, у кого достанет… хм… серьезности, чтобы принять эту ситуацию.

Мартинес побарабанил пальцами по панели управления.

— Я вышлю тебе копию этих записей и переводов. Покажи их Махешвари.

— Слушаюсь, господин.

Мартинес погасил экраны и задвинул их на место. Он чувствовал сильное облегчение: наконец-то он предпринял нечто серьезное против внезапно нависшей угрозы.

Он поднялся на ноги как человек, выходящий из тюрьмы. И тут же вспомнил, что впереди у него разговор с капитаном. Его сердце тревожно сжалось.

Капитан-лейтенант Тарафа оторвался от салата из бобов окоба.

— А, это вы, лейтенант Мартинес. Я как раз хотел поговорить с вами.

В сердце Мартинеса вспыхнула безумная надежда. Тарафа только что вернулся со всей командой с дневных тренировок и усаживался за обеденный стол вместе с лейтенантами Козловским и Гарсией, тут же был и тренер, оружейник первого разряда Манцини. Они все были в футболках с блестящими значками «Короны» на груди и пахли улицей и усталостью. Стол капитана был уставлен бутылками и тарелками с холодными закусками вперемежку с бумагами и схемами игры.

А теперь оказывается, что Тарафа сам хочет поговорить с ним. Мартинес опасался вызвать возмущение попыткой отнять драгоценное время у капитана, а выходит, капитан не совсем еще забыл о нем.

— Слушаю вас, лорд каплей, — ответил он.

Тарафа холодно поглядел на него.

— На Заншаа, поступая на судно, вы предложили мне оформить игрока как одного из ваших слуг, — произнес он. — Если вы не против, сейчас я бы воспользовался этим предложением.

Мартинес удивился. Он-то уже давно списал эту затею с местом второго слуги в разряд неудавшихся хитростей.

— Разумеется, лорд каплей.

— Очень хорошо. Если у нас что и не в полном порядке, то это защита, и Кэнингэм с «Судьи Джеффери» согласился обменять нам одного из своих бэков. Он будет вашим ординарцем до тех пор, пока его… м-м-м… не удастся устроить получше.

То есть пока не удастся повысить его до звания специалиста первого разряда в каком-нибудь несчастном отделении, подумал Мартинес. Будем надеяться, что не в моем.