Книга Гордость завоевателя, страница 42 – Тимоти Зан

— Значит, ты сказал, — сказал Тиррджилаш, — ты хочешь идти на открытый воздух?

Феилан посмотрел на Низзунажа. Тот стоял возле опускной заслонки в перегородке, и через его руку был переброшен комбинезон с магнитами.

— Да, хочу, — осторожно ответил Феилан. В том, как держались перед ним джирриш, была некая особенность, которую он раньше не замечал.

— У нас есть вопрос, — сказал Тиррджилаш. — Ты отвечать на вопрос — ты идти на открытый воздух.

Значит, они наконец начинают его допрашивать. Что ж, когда-то это должно было произойти.

— Сначала выпустите меня, а потом я отвечу на ваши вопросы, — предложил Феилан.

— Сначала вопрос, — упрямился Тиррджилаш. — Если не отвечать — не пойти на открытый воздух. Феилан насупился:

— Предлагаю компромисс: я буду отвечать на ваши вопросы, пока мы будем гулять на открытом воздухе.

Какое-то время Тирр-джилаш молчал — судя по всему, обдумывал предложение пленника. Феилан опустил взгляд и скрестил пальцы, желая себе удачи. Чем больше уступок он сейчас выторгует у джирриш (если, конечно, что-то выторгует), тем больше у него будет возможностей.

И, как ни странно, Тиррджилаш уступил:

— Ты отвечать вопросы на открытом воздухе. Если нет — не пойдешь на открытый воздух снова.

— Хорошо. — Феилан кивнул. — Но не забывайте: если вы не будете выпускать меня наружу, я умру.

— Ты не умрешь, — сказал Тиррджилаш. — Мы не позволим. — Он подал знак, Низзунаж опустил заслонку и просунул в отверстие комбинезон с магнитами.

Джирриш смотрели, как пленник переодевался.

— Делай, как мы говорим, — еще раз предупредил Тиррджилаш и открыл дверь камеры, — или снова будешь наказан.

На этот раз погода на улице была вовсе не такая приятная, как четыре дня назад. Небо полностью затянули скопища серых и грязно-белых облаков. И хотя теперь было немного теплее, чем раньше, зато на открытой взлетно-посадочной площадке гулял резкий, порывистый ветер, поднимавший тучи красноватой пыли.

— Это мне не сильно поможет, — сказал Фейлан Тирр-джилашу. — Сквозь тучи проходит слишком мало солнечного света.

— Завтра снова пойдешь наружу, — обещал Тиррджилаш. — Если не откажешься отвечать на вопросы.

— А-а… — Фейлан поморщился. Так вот почему Тиррджилаш так легко согласился провести допрос на открытом воздухе. Он знал, что погода снаружи отвратительная и что в такую погоду никому не захочется гулять. — Ну, хорошо, — проворчал Фейлан. — Задавайте свои вопросы.

— Вопрос только один, — сказал Тирр-джилаш. — Расскажи все об оружии под названием «Цирцея».

Фейлан внутренне подобрался. Чего бы только он ни отдал, лишь бы никогда в жизни не услышать такого вопроса от джирриш… Но он ждал этого вопроса с того момента, как понял, что джирриш захватили личный компьютер коммодора Дьями целым и невредимым.

— Я не понимаю, что вы имеете в виду. — Фейлан надеялся ввести дознавателей в заблуждение.

— «Цирцея», — повторил Тиррджилаш. — Ты отказываешься говорить?

Фейлан посмотрел на маленькую белую пирамиду в окружении трех охранных призм. И что, спрашивается, ему теперь делать? Возможно, выживание человечества зависит от того, сможет ли Севкоор применить «Цирцею» против джирриш и их неуязвимых боевых кораблей. И чем больше джирриш будут знать об этом оружии, тем больше у них шансов найти какой-нибудь способ защиты от «Цирцеи».

Однако Фейлан заключил с Тиррджилашем соглашение. И если теперь он откажется отвечать на вопросы, то с надеждой на какие-то договоренности в будущем можно сразу распрощаться. Кроме того, он, наверное, и не сможет рассказать джирриш ничего нового — такого, чего они уже не вытянули из компьютера коммодора Дьями.

— Нет, я не это имел в виду, — сказал Фейлан. — Я просто спрашиваю, что именно вам хотелось бы узнать. На самом деле мне почти ничего не известно о «Цирцее». Только ее история.

Свуоселик что-то негромко сказал Тиррджилашу на языке джирриш.

— Ты командовал космическим кораблем людей, — обратился Тирр-джилаш к пленнику. — Ты знаешь оружие людей.

Фейлан пожал плечами:

— Командование кораблем не имеет никакого отношения к «Цирцее». — Он пошел к зарослям позади базы.

— Но «Цирцея» — оружие людей, — возразил Тиррджилаш. Джирриш припустил за Фейланом, быстро догнал его и зашагал рядом.

Фейлан посмотрел на него еще раз, повнимательнее. С близкого расстояния он впервые заметил небольшую шишку такого же цвета, как и кожа, расположенную сбоку от невысокого горизонтального гребня на голове Тирр-джилаша. И Фейлану показалось, будто из шишечки выходят четыре тонких отростка, чьи корни скрываются в четырех параллельных разрезах на коже.

— Что это такое? — Фейлан показал на заинтересовавшие его предметы.

— Это? — переспросил Тирр-джилаш и указал кончиком языка на шишку. Фейлан непроизвольно отдернул руку. Он успел позабыть, какие у джирриш длинные языки и что они умеют вытворять. — Это подключает меня к переводчику.

— К переводчику? — переспросил Фейлан. — Вы имеете в виду механический переводчик? Компьютер?

— Да.

— Но я думал… Впрочем, не важно.

— Объясни.

— Да нет, это не важно. — Фейлан отвернулся.

Тиррджилаш молниеносно выбросил руку и схватил Фейлана за предплечье. Фейлан посмотрел на кисть джирриш — с тремя обычными пальцами и двумя большими.

— Объясни! — потребовал Тиррджилаш.

Фейлан снова посмотрел на устройство подключения к переводчику, потом глянул через плечо Тиррджилаша на Низзунажа и Свуоселика. Теперь, зная, куда смотреть, Фейлан и у них заметил такие же шишечки.

Но какой цели служат шрамы у основания черепа, которые Фейлан видел у каждого из джирриш? Те шрамы, которые, как он сперва решил, остались после вживления имплантанта мыслесвязи — как у пилотов «Мокасиновых змей».

Тирр-джилаш ждал ответа.

— Я думал, вы соединены с компьютерным переводчиком постоянно, — сказал Фейлан. — У вас вот здесь, сзади, такие шрамы… — Фейлан потянулся рукой к затылку Тиррджилаша.

На этот раз он не ударился лицом о землю, но только потому, что стоял в более устойчивой позе, когда Низзунаж включил магниты смирительного комбинезона. И все-таки, когда руки с чудовищной силой притянуло к корпусу, Фейлан больно стукнул себя локтем по ребрам.

— Эй! — закричал он, неистово извиваясь всем туловищем, чтобы удержать равновесие. — Я просто хотел показать на шрам!

Тиррджилаш что-то проговорил, и магниты отключились.

— Объясни слово «шрам», — приказал Тиррджилаш.