Онлайн книга «Жизнь вдребезги»
То, что пытался ему объяснить Уилдинг с щеткой во рту, Коттон не слушал. Он устроился в продавленном кресле в крошечной комнате и налили сам себе из кофейника горячего кофе. Когда вернулся хозяин, то ему пришлось заваривать кофе заново. – Ты зачем пожаловал, Даг? Учти, что я ни на какие аферы не подряжаюсь. У меня полно работы, на носу два сложных проекта и куча не проявленной пленки. Коттон молчал. Он ждал, пока Уилдинг успокоится и сядет пить кофе. Пока тот заваривал новую порцию. Коттон поднял с пола старую газету и прочитал ее. Одна из фотографий на третьей полосе заставила его застыть на месте. Страница повисла в воздухе. На снимке был изображен труп с веревкой на шее. Он узнал того, кого тащил на собственном горбу. Ниже шел заголовок: «Странное убийство». Под заголовком шел анализ следствия. Во время дежурства сержант отдела по борьбе с бандитизмом Арчи Хористер и лейтенант из полиции нравов Мо Голдфилл взяли из гаража управления полицейскую машину и уехали в неизвестном направлении. До сих пор остается неясным, что связывало этих людей между собой? Их служебные интересы никогда не пересекались, и работали они в разных концах здания. Никто их никогда вместе не видел. К утру патрульная машина была найдена у отеля «Мери-Стар». О ней сообщил в ближайший участок портье отеля. К полудню был обнаружен труп лейтенанта Голдфилла на крыше лифта того же отеля. Он был задушен шелковой бельевой веревкой, никто не видел, как лейтенант заходил в отель. Однако, следственная бригада установила, что в отель можно проникнуть через котельную, на двери которой был сорван замок. На угле обнаружены следы ног, но следы ведут к выходу, а не внутрь. К сожалению, и вынужденный ночной напарник лейтенанта сержант Арчи Хористер исчез. Он не появился на работе и его нет дома. Мы должны оговориться сразу и предупредить, что у следственных органов нет никаких подозрений в адрес сержанта. Он проявил себя отличным работником правопорядка и прекрасным семьянином. У Хористера трое детей и отличная жена, которая все еще ждет его и надеется на его возвращение. Управление внутренних дел Лос-Анджелеса просит сообщить всех, кто видел или знает, где находится сержант Арч Хористер. Ниже размещался небольшой снимок сержанта. Это была увеличенная копия снимка со служебного удостоверения, и по такой фотографии трудно узнать человека. Коттон был уверен, что никогда не видел этого человека, но он также был уверен, что сержант остается подозреваемым номер один, и пока его не найдут, других версий не будет. Коттон понял, что всю ночь, сумасшедшую ночь, проведенную в отеле, он боялся «Летучего голландца». Некой патрульной машины с потушенными огнями. Оставил бы ее сержант в другом месте, все могло бы сложиться по-другому. И все же Райнер ушел через котельную. Кого же он боялся? Не лейтенанта же из полиции нравов? Но лейтенант мог представиться и по другому. Значки у полицейских одинаковые. Никто номера не запоминает и в управление не звонит… Мысль Коттона была оборвана, как веревка висельника с третьего выстрела. – Даг! Ты оглох или заболел? Я не врач. Ты ошибся дверью. Коттон отбросил газету в сторону. – Сколько ты получаешь на студии? – К чему ты клонишь? – Я не клоню, я спрашиваю тебя о заработке. – Триста в неделю! – Мечтатель! Талант твой того стоит, но ни один продюсер с тобой такой контракт не подпишет. – Чего ты хочешь? – Нанять тебя. – Только сумасшедший добровольно согласится с тобой работать…– Значит ты сумасшедший. Плачу пятьсот в неделю. – А я не говорил, что я здоров! Все мы сумасшедшие, но деньги вперед… Наличными. На сколько недель? – Ничего не знаю. Сценария нет, снимаем все, что видим. – Тебе не кажется, что двое сумасшедших – это уже много. – Послушай, Митч, мы снимаем документальный фильм. Все будет решать монтаж. Несколько дней в Нью-Йорке и пару недель здесь ты будешь снимать из-за угла. Тебя никто не будет видеть. – Это называется «скрытая камера». Но эти методы беззаконны. – – Но нет законов, запрещающих снимать все, что хочешь. – Военные объекты. – Они нам не нужны. Мы делаем фильм о фальшивках. Идея уже сидит во мне. Мы назовем фильм «Кривые зеркала». Это будет настоящий фурор! – А свет! Для съемок нужно много света. – Света там столько, сколько на солнце. – Кто продюсер? – Я. Все – только я и ты. Мы вдвоем. – А ты знаешь, сколько стоит пленка, во сколько обойдется прокат камеры, лаборатория? Бешеные деньги. – Они у нас есть! Слушай меня внимательно, ты отказываешься от всех контрактов на следующий месяц. Арендуешь помещение под лабораторию, обуетраиваешь его, достаешь камеру и пленку. Обус-траиваешь лабораторию и послезавтра утром вылетаешь в Нью-Йорк. Дашь мне телеграмму, и я тебя встречу. Коттон взял свой сверток, распечатал один край и вытащил пачку сотенных купюр. – Здесь десять тысяч. Это на аренду и камеру. Желательно, чтобы она была компактной, как у ребят их хроники. – Этого не хватит. Они потребуют гарантий и задаток. А пленка? Коттон достал еще две пачки. – Бери. Это лишь начало. Мы не должны себе ни в чем отказывать. Найми двух лаборантов, и нам еще понадобится монтажный стол. Ребята должны работать день и ночь. – Нужны микрофоны и магнитофоны. Ты об этом подумал? Звуковая дорожка! – 0'кей, Митч. Здесь миллион долларов. Распоряжайся сам. Я тебе доверяю! Но уровень должен быть наивысший. – Ты обчистил национальный банк? И без того узкое лицо Митча вытянулось еще больше, когда на его грязный стол посыпались пачки в банковской упаковке. – За все отвечаю я сам, Митч. Я продюсер, режиссер и автор. Твое дело – техника! – И ты хочешь, чтобы я все подготовил за завтрашний день. – Точно. Послезавтра с камерой в руках я жду тебя в Нью-Йорке. Съемки начинаем в «Метрополитен». Запомни. Меня зовут Робин Райнер, и для всех ты – мой личный секретарь. Подбери хорошую сумку для кинокамеры, чтобы посторонние не догадались, что ты в ней носишь. Заряди пленкой несколько кассет сразу и сложи их в чемодан с бельем. Сейчас трудно предположить, сколько по времени будет длиться каждый съемочный день. В Нью-Йорке тебе придется побегать, и не исключено, что там мы откроем филиал нашей студии. Уилдинг не мог оторвать взгляда от кучи денег и только кивал головой. – А они настоящие, Даг? – Можешь взять одну штучку и пойти пропить на радостях, но завтра ты должен включиться в работу и забыть обо всем на свете. – Я уже забыл! Коттон похлопал приятеля по плечу и ушел. Он не сомневался, что Митч сделает все, как надо. |