Книга Псоглавцы, страница 77 – Алексей Маврин

— Вы принципиальный, Роман Артурович.

— Я человек культуры, Кирилл Алексеевич. А человек культуры соблюдает законы общества, потому что они — тоже часть культуры.

Кирилл понял, кого ему напоминает Роман Артурович. Подростком Кирилл смотрел фильм «Бунт на „Баунти“». Там рассказывалось, как в 1789 году взбунтовался экипаж английского парусника и высадил на шлюпке в океан капитана Блая и нескольких верных ему матросов. Бедолаги плыли-плыли и стали умирать от жажды. Тогда один матрос предложил товарищам убить его и выпить его кровь. И капитан Блай ответил: «Мы всё равно умрём, так что давайте, господа, умрём англичанами». Роман Артурович походил на капитана Блая.

— А что вы делали, когда эти законы нарушались? — желчно спросил Кирилл.

— Н-да, — печально кивнул Роман Артурович. — Наш пострел не везде поспел. Я поясню.

Роман Артурович устроился к Шестакову вполне официально, Шестаков даже не представлял, кого он взял на работу. Поэтому Роману Артуровичу приходилось делать всё, что было в обязанностях охранника и бодигарда. Вчера утром, когда Кирилл и Гугер обнаружили пропажу автобуса, в усадьбу завалился хозяин с гостями. Гости пили весь день, к вечеру осатанели, а ночью начались драки и разборки. Роман Артурович вёл себя как омоновец Ромыч: разнимал, утихомиривал, грузил пьяных в джипы. Двух самых буйных он усыпил выстрелами из пистолета — для них и зарядил оружие. Утром буяны всё равно не вспомнили бы, каким образом они уснули.

Отслеживать подопечных через телефоны Роману Артуровичу было просто некогда. Быстро отреагировать на драматический поворот событий, как получилось с дракой Кирилла и Лёхи, Роман Артурович не смог бы: он вообще не знал об угоне автобуса.

Не прошло и получаса после того, как последний джип укатил из усадьбы, в дверь к Ромычу замолотил Кирилл. Ромыч думал, что кто-то из очнувшихся гостей в хмельном кураже скомандовал возвращение, потому и встретил Кирилла с пистолетом в руке.

— Вы не представляете, Кирилл, как вы со стороны выглядели, — усмехнулся Роман Артурович. — У вас была то ли истерика, то ли приступ какой-то паранойи.

Я поступил так, как счёл наилучшим, в пределах своей медицинской компетенции, конечно, — отправил спать.

— Я не в претензии, — хмуро ответил Кирилл.

Потом Роман Артурович завёл «крузер» и поехал туда, откуда прибежали Кирилл и Лиза, — на карьеры. Но доехал только до храма. Ведь Кирилл успел сказать, что преследователи находятся возле церкви. Роман Артурович остановил машину, заглянул в храм и обнаружил там Гугера и Валерия.

— Сложно описать, в каком они были состоянии, — рассказывал Роман Артурович. — Одним словом — в невменяемом. Признаться, я никогда не видел ничего подобного. Было ощущение спектакля, где бесталанные дилетанты изображают сумасшедших. Ваши товарищи, Кирилл, выли и рычали, разбрасывали мусор, бродили как слепые и ударялись о стены. На слова они не реагировали. И я тоже усыпил их. И привёз в усадьбу.

— А они были одеты? — спросил Кирилл.

Оборотни, трансформируясь, разрывают одежду. Вернувшись в человеческий облик, они должны оказаться голыми.

— Были одеты. Но вся одежда изодрана в лохмотья.

Роман Артурович понял, что с подопечными случилось нечто чрезвычайное. Испуг, истерика, стресс, нервный срыв, шок — это не от ссоры, даже не от драки. Такое происходит, когда у человека рушится картина мира. Роман Артурович по телефону поднял с постели в Москве психолога и получил совет ввести транквилизаторы.

— На свой страх и риск я не ввёл их вам, Кирилл, — признался Роман Артурович. — Я же увидел, как вы защищали свою девушку. Значит, не поддались панике и сохранили остатки самоконтроля. И потому я решил, что, проснувшись, вы будете готовы к разговору.

— Я и готов, — подтвердил Кирилл.

До рассвета Роман Артурович изучал записи в телефоне Кирилла. Потом снова завёл «крузер» и покатил на места «боевых действий». Он ориентировался на маячки в двух других аппаратах. Один телефон Роман Артурович нашёл брошенным на рельсах узкоколейки в районе вышки. Другой телефон был у Сани Омского. Саня, пьяный, спал в угнанном автобусе. По маячку Роман Артурович и отыскал автобус.

Вернуть Саню в разум Роман Артурович не сумел. Саня проснулся, сделал глоток воды — и тотчас вновь окосел. Роман Артурович отвёз Саню домой. Дорога на карьеры не позволяла ехать на одной машине и тащить вторую на буксире, поэтому «крузер» остался на карьерах. Роман Артурович загнал автобус во двор усадьбы, просмотрел записи в телефонах и отправился за «крузером» пешком.

Когда он приехал обратно, Кирилл встретил его с пистолетом.

— Это то, что делали вы, — подвёл итог Кирилл. — И я знаю, что делал я. А что делали Гугер, Валерий и Саня? Как и почему Валерий и Гугер стали псоглавцами? Или вы не верите в оборотней?

— Не верю, — подтвердил Роман Артурович. — Но я верю вам.

— А я видел оборотней. И Лиза тоже.

— Знаете, Кирилл, прежде чем обсуждать оборотней, я бы хотел, чтобы вы послушали разговор Дергачёва с Денисом.

— Включите, послушаю, — согласился Кирилл.

Роман Артурович придвинул второе кресло и сел к компьютеру.

— У них было два разговора, — через плечо сообщил он. — Дергачёв убил Годовалова, потом спал в развалинах возле вышки, проснулся днём и с вашего телефона позвонил Денису.

— А я в это время искал автобус в лесу…

— Play, — сказал Роман Артурович и включил запись.

«Гугер: Кир, это ты, что ли?

Саня: Это я.

Гугер: Кто „я“?

Саня: Саня. Забыл Саню Омского, баклан? Где этот борзый-то у вас? Который с Лизкой нашей трётся.

Гугер: Я не знаю. Он ушёл часа два назад.

Саня: Лады… Тачилу обратно хочешь?

Гугер: „Тачилу“… Автобус то есть? Он у вас?!

Саня: Короче, пацан, если тачилу надо, берите мне грев и руки в ноги сюда, на карьеры.

Гугер: Какой грев?

Саня: Водяру, курево. И запивон. Чешите по рельсам, как на разрезы выйдете, слева будет вышка. Я под ней жду.

Гугер: Постойте…

Саня: Шуруй давай, херово мне».

— Это первый разговор, — пояснил Роман Артурович. — Не думаю, что тогда у Дергачёва уже был какой-то план. Его просто мучило похмелье, а снять абстиненцию было нечем, и сил дойти до деревни тоже не было. Он позвонил в расчёте на то, что поговорит с вами, но вас не застал. Тогда быстро переиграл и позвал ваших товарищей.

— А они, значит, повелись… Неужели решили, что они принесут опохмелку, а Саня с Лёхой за это отдадут автобус?

— Нет, они так не думали. Есть запись их обсуждения этого звонка Дергачёва. Денис и Валерий решили, что идти на карьеры — значит, вступить в переговоры. Это уже хорошо: ситуация сдвинется с мёртвой точки. Они взяли водку, минералку и сигареты, а Денис оставил вам свой телефон с запиской. Пока они шли на карьеры, Дергачёв обдумал своё положение. А оно — незавидное. Угон и убийство.