Онлайн книга «Перекресток волков»
|
— Помню… — хмыкнул волк, а Мик рассмеялся: — А что, Сэнни, если бы Том Вулф сказал тебе, что Ной убил пару-тройку человек, ты бы тут же вышла на дорогу и перегрызла бы кому-нибудь глотку? — Заткнись, — огрызнулась Сэнн. Она всегда так говорила, когда ей больше нечего было возразить. — Эй, погоди, Мик! — крикнул Остап, темноволосый, темноглазый молодой волк-одиночка, появившийся в племени, как я узнал, полтора года назад. Ни отца-матери, ни другой родни у него не было. То ли погибли, то ли еще что… Я не пускался в расспросы. Надо будет, правда всплывет сама. — Погоди, не переходи наличности! Никто ведь не осуждает Ноя. Я, например, как и Трой, просто не представляю, как повел бы себя на его месте! — А какое ты вообще имеешь право на осуждение? И если на то пошло, какое право на это имеете все вы? — Мик широким жестом обвел круг волков. — Еще позавчера вы не были даже его племенем! Мне не очень нравилось, что обо мне говорят в третьем лице, но я молчал. В конце концов Мик, кажется, был на моей стороне. — Смотри, не перестарайся, защищая его, Микки! — Кровь есть кровь, и племя есть племя! Ты или волк, или нет… — Да? На кой нам тогда Совет? — Причем здесь Совет? — При том же, при чем и племя! Похоже, назревала ссора. Я сконцентрировал взгляд на язычках пламени, готовый в любую минуту обнажить клыки. Только я не понимал, на чьей стороне должен выступать. Потому что сторон этих, похоже, было больше, чем две. — Не хотелось бы тебя обвинять, Ной, — подчеркнуто миролюбиво пробормотал Артем, — но если случится драка, то причиной ее можешь считать себя… — Не я задавал вопросы, если помнишь, — ответил я тем же тоном. — Кто тянул Троя за язык? — Не ты, да… Но ты слишком… правдоподобно на них отвечал… — Не вижу причин скрывать истину от своих горячо любимых соплеменников. — Могу назвать, по крайней мере, одну. — Да? Например? — У этого костра еще не было драк. Не хотелось бы нарушать традиций… — Если бы я знал, что моя ночная прогулка превратится в допрос и выяснение отношений, я бы остался дома. Рычание, чьи-то крики… — Ты давно стала такой умной, Сэнн? — Я хотя бы стала умной, а ты как был болваном, так болваном и сдохнешь! Грубость, пустые слова, бессмысленные обвинения. Я потихоньку выпустил когти. — Погодите, волки! Погодите! Прежде чем здесь начнутся крупномасштабные разборки, я хочу спросить у Ноя… Я имею право задать вопрос? — Имеешь, — сказал Трой. И все замолчали. Эдди обладал потрясающей способностью: как и отец, он умел заставить слушать себя. В установившейся напряженной тишине Эдди спросил… снова спросил о том, что его мучило: — Зачем ты вернулся, брат? Честное слово, нельзя быть таким занудным. Я повернул голову, в упор взглянул на Артема. — Извини, но, похоже, именно сейчас здесь и вспыхнет настоящая, по всем правилам, драка. И прошу отметить, не я ее провоцирую. — Эдди не любит тебя, — пояснил волк. — Спасибо, а то я сам этого не понял. — Но ведь все еще может измениться?.. Я пожал плечами, втянул когти, глубоко вздохнул, замедляя сердцебиение, и поднялся с земли. Я не хотел драться с братом. — Я вернулся, Эд, потому что соскучился по своей семье. Я вернулся, потому что умирал и хотел умереть здесь, в лесу. Я вернулся, чтобы спасти своего друга. И еще я вернулся потому, что наш отец заплатил своей кровью за талисман, принадлежащий племени. Этих причин достаточно, чтобы я мог спокойно спать в своем доме? Он тоже поднялся, высокий, широкоплечий, темноволосый, до боли похожий на отца. — А если я скажу — нет? — Честно, Эдди? Мне все равно, что ты скажешь. На одно мгновение мне показалось, что он прыгнет на меня через огонь. Он не был волком, только волчонком, и он еще не мог тягаться со мной в силе. Но он был единственным из всего племени, кто не задумываясь бросил бы мне вызов. Я знал это точно, потому что сам поступил бы так же, окажись на его месте. Все-таки мы были братьями, и мы были похожи. Эд не прыгнул. Не струсил, нет. Просто не прыгнул. Он сказал спокойно, но очень зло: — Отец погиб из-за тебя. — Прекрати, Эд! — коротко обронил Артем, вставая рядом со мной. Через секунду, словно по команде, на ногах был уже весь круг. — На этой поляне слишком красивые цветы, чтобы перекрашивать их своей кровью. Мой брат засмеялся, тяжело, обидно, и разом заговорили остальные волки. Их гнев был горячее звездного пламени. Воздух раскалился, зазвенел, рассыпался искрами дикой ярости, и я почти потерялся среди волчьих голосов, лиц, мыслей. Боль внезапно согнула меня пополам, заставив упасть на колени, закружила, завертела, почти разрушила… Я дернул за ненавистную цепочку, разрывая нити, сплетенные самим Богом в мире, где небо было вишневым когда-то. Я протянул руку над костром, не чувствуя его жара и ощущая только холод серебра в кулаке, серебра, выдержавшего бури многих веков, а сломалось под гневом молодого волка. — Возьми! — закричал я. — Возьми его себе, Эд! Может, тогда ты будешь в состоянии понять то, что я чувствую! Клык сверкал белым пламенем. — Возьми! В пустом небе полыхнула молния. — Возьми и прекрати ненавидеть меня! Я не хотел ничего этого! Возьми! Мой брат отшатнулся. — Нет! — Почему? Почему? Неужели ты не можешь простить мне дружбу с человеком?! Эд! Эд, послушай, люди ведь все разные! Оглянись вокруг! Посмотри на себя, посмотри на волков! И мы тоже разные! Я не предавал память отца! Эд! — Клык выбрал тебя, а значит, тебе его и носить. Если я возьму его, и он захочет остаться у меня, должен будет умереть кто-то еще, — спокойно сказал мой младший брат. — Я не хочу твоей смерти, Ной. Казалось, костер превратился в пожар. Сквозь отблески его беснующегося пламени я оглядел своих соплеменников. Что привело меня сюда вновь? Я больше не жаждал вишневого неба. Я вырос из него. Я осознал это здесь, на поляне своего детства, среди цветов и нелепых обвинений. Я повернулся и ушел. И ни один из волков не ушел за мной. Круг разорвался, и в этом была и моя вина тоже. — Значит, Эд простил тебя? — Не тогда. Позже. — Что это значит — быть волком? — спросил Бэмби на следующее утро. — Что значит — менять форму? Я вытянул вперед руку, чуть сжал ее, изменяя. Когти, шершавая подушечка лапы, белая шерсть… Нелепо это выглядит — волчья лапа в рукаве рубашки. |