Онлайн книга «День академика Похеля»
|
И они пошли дальше. — А ты его не боишься носить в кармане? — наконец произнесла Анна-Мария. — В смысле? — Ну, он тебя не укусит? Ядовитыми зубами? — У него обычные, крысиные. Это я наврал… — нехотя объяснил Стасик и, видя недоуменный взгляд Анны-Марии, пояснил: — Я прошлому хомке по правде хотел от гадюки сделать! Даже скачал из сети генокод. Потом думаю — что я, больной? * * * Инкубатор седьмого поколения поражал великолепием — черная полусфера, напоминающая перевернутый котелок, блестела новеньким пластиком. По переднему краю тянулась вереница кнопок, а над ними располагался даже экранчик для непонятных цифр. — Обалдеть! — сказал Стасик, подходя к компьютерному столику и восхищенно прикасаясь пальцем к черной полусфере. — Седьмого поколения, — напомнила Анна-Мария и махнула рукой в сторону детской. — Пойдем, покажу своих хомок? У меня их двадцать три! И с крыльями, и с жабрами, и с рожками, и… — Инструкция есть? — перебил Стасик, не сводя глаз с инкубатора. — Есть. — Анна-Мария привстала на цыпочках, развернулась и начала копаться в шкафу. — И на английском, и на китайском… — Совсем новый… — восхищенно вздохнул Стасик и подковырнул ногтем целлофановый квадратик пленки, закрывающей экранчик. — Ай! Что ты делаешь?! — взвизгнула Анна-Мария. — Приклей на место! — Уже не приклеится. Ты его что, продавать собралась? — Дурак! — взвизгнула Анна-Мария. — Испортил! — Мой инкубатор вообще без экранчика и без кнопок. И ничего, пашет! — Ты испортил! — топнула ногой Анна-Мария. — Не испортил, а подготовил к серьезной работе, — строго сказал Стасик и протянул ей квадратик пленки. — Спрячь, если так надо. Анна-Мария долго разглядывала пленочный квадратик, а затем бережно засунула в карман кофты. Стасик тем временем сосредоточенно листал инструкцию. — Ну, не знаю, что тут за седьмое поколение, — проворчал он наконец. — По-моему, ничем от моего не отличается… — Отличается! — топнула ногой Анна-Мария. — Отличается, отличается! — И чем отличается? — Всем отличается! — Ты ж мой не видала? — Все равно отличается! У моего кнопок больше! — На фиг они нужны? Температуру инкубации руками регулировать? Так ее надо из компа выставить один раз и забыть! — У моего объем камеры два килограмма! — И подумаешь! — сказал Стасик огорченно. — А смысл? Страусиные яйца закладывать будешь? — И буду! — сказала Анна-Мария. — Ну и на здоровье, — сказал Стасик примирительно. — Давай в Сеть залезем, поищем к нему прошивку! — Папа не разрешает включать комп. — Чего-о-о? — удивился Стасик. — Это разве не твой комп? — Не мой. Папин. — Комп папин, а приставка в нему — твоя? — Инкубатор тоже папин… — потупилась Анна-Мария. — В лобешник такому папе, — сказал Стасик. — Не смей так говорить! — обиделась Анна-Мария. — Мой папа хороший! — На большой мешок похожий! — Не смей так говорить! — Анна-Мария гневно топнула ножкой. — Папа сказал, когда мне будет десять лет, он разрешит пользоваться компом. — Десять лет? — изумился Стасик. — Это ж ты совсем старухой будешь! — Не буду, не буду! — топнула Анна-Мария. Стасик задумчиво цыкнул зубом. — Ну и как хочешь. Я пошел, — буркнул он и поднялся, с тоской поглядывая на аппарат. — Моделируй своих хомок со своим папочкой… — Подожди! — схватила его за рукав Анна-Мария. — Давай просто подождем папу? — И вместе с папой будем качать пиратские прошивки? — А они пиратские?! — В глазах Анны-Марии мелькнуло страшное разочарование. — Нет, знаешь, школьные! Стасик высунул язык и скорчил такую рожу, что Анна-Мария поняла: прошивки не просто пиратские, а самые настоящие бандитские, за которые взрослых людей сажают в тюрьму или в монастырь, а потом рассказывают об этом в вечерних новостях. Она беспомощно посмотрела на инкубатор, затем на Стасика, затем снова на инкубатор. — А тебе точно нет десяти лет? — спросила она с надеждой. — Я тебе не Кузя! — обиделся Стасик. — Я обещала папе не включать без него комп… — опустила глаза Анна-Мария и всхлипнула, но тут ее озарило, и она снова ухватила Стасика за рукав. — Слушай! Мне восемь и тебе восемь, значит, нам вдвоем — шестнадцать, да? * * * Стасик уткнулся в экран, отключился от действительности и перестал замечать Анну-Марию. От нечего делать она ходила по комнате, носила туда-сюда своих хомок, иногда задавала Стасику вопросы, но ответы получала невразумительные, и это ее злило. — Можешь ты ответить, как человек?! — крикнула она наконец и топнула ножкой. — Что? — Стасик оторвался от экрана. — Я спрашиваю — почему хомки живут только три месяца? — У них такая генетическая программа… — пробормотал Стасик, не поворачиваясь и сосредоточенно нажимая на кнопки. — У людей восемьдесят лет… у кошек пятнадцать… у хомок три месяца… — А почему? — Чтоб не надоедали. Чтоб заводить новых. Это ж детская игрушка. — Но они живые! — Живая детская игрушка, — Стасик пожал плечами. — Конструктор. — А зачем они превращаются в шоколадный батончик, когда куклятся? — Метаморфоза у них такая. На пиратской прошивке можно отключить, если хочешь. Будет вонючий трупик. — Но почему в батончик-то? — Чтоб съесть его было вкусно. — Зачем съесть? — Чтоб дети спокойно относились к жизни и смерти. — Зачем относились? — Что ты ко мне пристала? — обернулся Стасик рассерженно. — Что я тебе, психолог школьный? — Я думала, ты все знаешь… — Анна-Мария надула губки. — Ну… — смутился Стасик. — Ну и знаю. А чего приставать-то? — Ты нашел пиратскую прошивку? — Нашел, качается. Только она сама не заработает, там защита на твоей модели. Пишут, что надо инкубатор развинтить и перемычку там одну оторвать. — Ай! — подпрыгнула Анна-Мария. — Папа нас точно убьет! — А он ничего не узнает. — Давай я выйду из комнаты и не буду знать, что ты там делаешь, — решила Анна-Мария. — Давай, — кивнул Стасик. — Я тебя позову, когда соберу обратно. Только принеси мне отвертку плоскую. |