Книга Мах-недоучка, страница 126 – Дмитрий Гришанин

— Я тебе дам не слушаются! Ну-ка немедленно вставай! Ах ты тряпка, слабак!.. — обрушился на рыцаря невидимый дед. — Да ты знаешь скольких жизней стоит эта твоя передышка! Сейчас василиск вернется тебя добивать — а у него, видите ли, ноги не слушаются!

— Какие жизни, о чем ты?

— Все объяснения потом. Вставай!

Опершись спиной о стену, Мах уперся ногами в пол и, стиснув зубы, дернулся вверх. Железо медленно заскользило по камню, наполняя подземелье зловещим скрежетом. Мах скрипел зубами и мычал от невыносимой боли, ощущение было будто ноги обварило кипятком.

— Быстрее! Он возвращается! — страшно взревел дед.

По ушам ударило ненавистное шипение. Страх перед приближающимся василиском заглушил боль. Мах отчаянно рванулся вверх и снова оказался на ногах.

— Теперь отступи от стены и подними меч! — проорал дед Пузырь.

Мах подчинился.

— На счет три руби на голос! — скороговоркой прокричал дед. И тут же, без паузы, начал отсчет: — Раз! Два! Триии!!!

Голос призрака нырнул к полу, и клинок устремился за ним вдогонку.

В этот славный удар рыцарь вложил все свои силы. И он достиг цели. Меч врезался во что-то твердое и разлетелся на куски. В отбитых руках у Маха остался лишь бесполезный обломок.

Шипение василиска оборвалось. В подземелье повисла напряженная тишина.

— Пузырь, неужели удалось? — затаив дыхание, спросил Мах. Но раньше чем последовал ответ призрака, вокруг его ног обвилось живое кольцо змеиного тела.

— Выходит, я промахнулся, — обреченно пробормотал рыцарь. Силы покинули его, он провалился в беспамятство.

И не услышал, как из дальнего конца коридора донеслись чьи-то удивленные голоса и одновременно с ними раздался ликующий вопль деда Пузыря:

— Ты сделал его, Махуня!

Очнувшись, Мах с изумлением обнаружил, что лежит на кровати в своей спальне, до подбородка укутанный теплым пуховым одеялом. Его разбитые ноги стягивали тугие повязки, избитое лицо было измазано какой-то зловонной дрянью, на груди и животе лежали две большие теплые грелки.

Мах шевельнулся, грелки колыхнулись, но устояли.

— Ну, герой, как твое самочувствие? — спросил отец, склонившись к изголовью кровати.

— Уже гораздо лучше, — улыбнулся Мах.

— Вот и славно, — кивнул хозяин замка. — Еще несколько часов здорового сна, и ты будешь в полном порядке. Давай-ка, закрывай глазки, мне еще нужно малость поколдовать над твоими ногами. Ох и славно тебя василиск отделал!

— Погоди, а кто же меня из подвала-то вынес? — спросил Мах.

— А ты что ж, совсем ничего не помнишь? — удивился барон Верд. — Оборотни твои, кто ж еще. Эти мохнатые ребятки своего папу никому не доверят. Я их отсюда еле выставил. Сейчас у дверей спальни толкутся, переживают. Знаешь, а твои вассалы смелые парни, я их зауважал, — неожиданно признался отец. — Если бы сегодня они не рискнули спуститься в подземелье, еще не известно, как бы все кончилось.

— Так это что же, выходит они василиска извели? — спросил рыцарь. — На оборотней его чары не действуют, что ли?

— Почему они? — удивился Верд. — Мах, что за ерунду ты несешь! Ты ж убил василиска.

— Не уверен, — покачал головой рыцарь.

— Да я собственными глазами видел обломки твоего меча, торчащие из его развороченных глазниц! — горячо заверил отец. — Должно быть славный был удар!

— Славный, — кивнул Мах.

— Ну вот, а говоришь: не уверен, — покачал головой старый барон.

— Но после того моего удара василиск был еще жив, я это точно помню, — не отступался Мах. — Он обвился вокруг моих ног!

— Может, тебе показалось? — предположил Верд. — У тебя на ногах места живого не было, как ты ими мог чего-то чувствовать? Вот смотри, — отец поднял с пола и показал сыну сильно помятый, дырявый, как решето, и заляпанный кровью кусок железа, — это сняли с твоей правой голени.

Пока Мах разглядывал покореженный стальной щиток, к нему обратился невидимый дед Пузырь:

— Можешь не сомневаться, ты василиска извел. Гад забился в смертельной судороге, а поскольку ты стоял рядом — он захлестнулся вокруг твоих ног, — пролил свет призрак.

— Да, мне вероятно показалось, — согласился с отцом Мах.

— То-то же, а то не уверен он — ишь чего удумал!

— Но как оборотни-то мои в подземелье замка оказались? — спросил рыцарь. — И чем они мне помогли в бою с василиском?

— Ради твоей победы, они принесли себя в жертву, — торжественно изрек Верд.

— Чего, чего? Это как?

— Сейчас я тебе все по порядку расскажу, — заверил отец. И поведал сыну следующее…

* * *

Прошел час, как Мах спустился в подземелье замка. Время неумолимо приближалось к роковым десяти часам, по истечении которых Бубл и Шаран были бы обречены. Между тем, из подвала по-прежнему тянуло запахом затхлого болота — ядовитым зловонием василиска. Оставшиеся наверху люди были бессильны помочь призрачному воину, им оставалось лишь молить Создателя и ждать.

Между тем, и Плевун в небесах стал вести себя беспокойно: удаляться от Лулы на значительные расстояния, опускаться и кружиться над замком, вглядываясь в собравшуюся во дворе толпу. К счастью, Лула не торопилась оборачиваться обратно девушкой, и, следуя приказу своей амазонки, дракон вынужден был возвращаться к кураске.

Рыцари-маги ломали головы над тем, как помочь Маху, у которого, судя по тому, что он так надолго застрял в подземелье, в противоборстве с василиском все складывалось не очень удачно. Спасительное решение пришло на ум Верду.

«Мне нужны добровольцы! — громко объявил старый барон, обращаясь к слугам и стражникам. — Смельчаки, готовые спуститься в подземелье следом за моим сыном. Своим неожиданным появлением вы ненадолго отвлечете василиска и подарите Маху, если он еще жив, короткую передышку… Я не в праве вам приказывать — риск смертелен, вы можете больше никогда не выйти из подземелья… Или — вернуться оттуда героями! Выбор за вами».

Люди забоялись спускаться на верную смерть. А шальные вассалы Маха, все как один, не раздумывая, объявили, что готовы рискнуть.

Верд выстроил оборотней и стал друг за дружкой отправлять в подземелье…

— Не прошло и пяти минут, как последний перевертыш растворился в полумраке лестницы, и все оборотни, живые и невредимые, поднялись обратно, вынося на руках из подвала тебя, всего разбитого и окровавленного, и очнувшуюся от чар василиска троицу: дочку Силики, твоего друга и моего управляющего, — подытожил Верд.

— Отец, ты даже себе не представляешь: насколько вовремя появились оборотни! — потрясенно пробормотал Мах.

— Что, передышка пошла на пользу? — улыбнулся Верд.