Книга Мах-недоучка, страница 127 – Дмитрий Гришанин

— Она просто спасла мне жизнь, — признался рыцарь. — Спасибо тебе!

— Благодари за преданность своих вассалов.

— Конечно, позови их.

— Нет, только не сейчас, — решительно запротестовал отец. — Твоих сорвиголов потом из комнаты замучаешься выгонять, а тебе сейчас необходим покой и сон. Поспи еще хотя бы пару часов. А оборотни никуда от тебя не денутся, они подождут.

— Кстати, я совсем забыл спросить, а как себя чувствуют Лика, Шаран и Бубл? — обеспокоился Мах.

— С амазонкой все в порядке, она в подземелье провела всего часа два и сильно отравиться зловонием не успела. Мы с Силикой немного над ней поворожили, она и ожила. А вот с Бублом и Шараном нам пришлось помучиться, Силика до сих пор над ними колдует — но, не волнуйся, мы их обязательно выходим… Ну что, на все твои вопросы я ответил?

— Нет, у меня еще один, последний.

— Задавай.

— Отец, ты говорил, что видел василиска?

— Да, мы вместе с Силикой спускались в подвал, — подтвердил Верд.

— И как он тебе? Расскажи. Ведь я ж с гадом вслепую бился — страсть как хочется на него посмотреть.

— Я сделаю лучше: распоряжусь, чтобы его пока не сжигали, — пообещал отец. — Проснешься и сам посмотришь.

— А зачем его вообще сжигать? Может, лучше сделаем из него чучело? — предложил рыцарь. — Такой боевой трофей — даже у короля нет, а у нас будет!

— Это невозможно, сынок, — грустно усмехнулся Верд. — Если мертвое тело василиска не сжечь, в полночь он снова оживет. Забыл, ведь Силика тебе говорил, что единственный, кто может извести василиска, — это дракон. Но ты на него посмотришь, обещаю. А теперь закрывай глаза и спокойно спи.

* * *

Ночью Мах проснулся от сильного шума за стеной. Он прислушался.

Из коридора доносились чьи-то громкие, визгливые крики, заглушаемые свирепым рычанием. Раздалась пощечина, последовал хлесткий, судя по звуку, гораздо более сильный удар, последствием которого стало чье-то падение. Крик перешел в отчаянный визг, и тут же оборвался — похоже крикуну заткнули рот. Послышался шум отчаянной борьбы, треск рвущейся одежды, напряженное сопение и, наконец, торжествующий смех победителей.

Рыцарь сел на кровати и, уставившись в полумрак комнаты, растерянно поинтересовался:

— Пузырь, ты слышал? Что это было?

— Что, что, твой храп конечно, чего же еще, — не замедлил отозваться призрак. — Ну ты, Махуня, даешь! Ишь как разошелся, даже самого себя разбудил!

— Чего ты несешь, какой еще храп? При чем здесь храп! — возмутился было Мах, но, вспомнив об избирательности слуха призрака, сменил гнев на милость и даже извинился: — Прости, забыл, ты ведь не мог этого слышать.

— Чего это я не мог слышать? — заинтересовался дед.

— Да, понимаешь, там, за стенкой, в коридоре, минуту назад был какой-то подозрительный шум, — охотно пояснил рыцарь. — Похоже, мои оборотни, те четверо, что Влад поставил на караул у дверей спальни, только что кого-то сцапали. Надо бы узнать кого именно, а то как бы поутру очередного скандала не вышло. Ты же знаешь вспыльчивый характер моих вассалов.

— Сам виноват! Нечего было с этими разбойниками связываться, — не удержался от упрека призрак. — Помяни мое слово: ох и намучаешься ты с ними, Махуня.

— Дед, прекрати, эту тему мы с тобой сегодня вечером раз и навсегда закрыли. Возвращаться к ней я не намерен. Все! Что сделано, то сделано, — отрезал Мах.

— Ой, ой, какие мы сердитые, уж и слова сказать нельзя, — усмехнулся призрак.

— Пузырь, будь другом, слетай, посмотри кто там у них, а, — попросил рыцарь.

— Не беспокойся, уже слетал, — заверил дед и, наконец, сделавшись видимым, уселся в ближайшее к кровати кресло.

— Как слетал? Когда же ты успел?

— Долго ли умеючи, — осклабился дед.

— Ну так чего молчишь? Докладывай: что там стряслось? — потребовал рыцарь.

— Все нормально, Мах, беспокоиться не о чем. Ложись и спокойно досматривай свои сны. А пленник подождет до утра, уж из-за него-то у тебя с отцом точно скандала не будет.

— Дед Пузырь, не испытывай моего терпенья, немедленно говори: кого там сцапали! — раздраженно приказал Мах.

— Вот так всегда, хочешь как лучше, а вместо благодарности сплошные упреки. Эх!.. — Призрак тяжело вздохнул. — Ну чего тебе не спится-то спокойно, говорю же…

— Пузырь! — прикрикнул рыцарь.

— Ладно, воля твоя, как знаешь… Твои вассалы только что схватили Лулу. Вероятно, кураска недавно обернулась обратно в девушку. Вернулась в замок и направилась к вашей спальне, у дверей которой и нарвалась на оборотней. Не беспокойся, они все сделали очень аккуратно: кляп в рот засунули, опутали ремнями по рукам и ногам, не били, не мучили, а просто усадили спиной к стеночке. Она сидит, отдыхает.

— К стеночке! — взъярился Мах. — Мою Лулу к стеночке! И ты, злобный старикан, молчал! Не хотел говорить! Мол, спи спокойно, подождет до утра! Ах ты!..

— Я и сейчас не откажусь от своих слов, — спокойно сказал призрак и добавил: — Болван, о тебе же забочусь.

От возмущения Мах лишился дара речи, вместо ответа он лишь бешено вращал глазами.

Рыцарь вскочил на ноги и стал лихорадочно натягивать на себя одежду.

— Давай, давай, беги, спасай, освобождай ее от ремней, — вновь заговорил призрак. — Думаешь она обрадуется твоему появлению, обнимет тебя, поцелует? Как бы не так. Врежет тебя пару пощечин и учинит допрос с пристрастием… Она у тебя потребует ответы на вопросы. И тебе придется объяснять: чего у дверей ЕЕ спальни делают оборотни? И почему, если эти оборотни являются ТВОИМИ вассалами, они посмели напасть и связать ЕЕ — твою невесту?

Эти слова призрака заставили Маха призадуматься. Он по-прежнему продолжал одеваться, но лихорадочная поспешность исчезла из его движений. Заметив колебания подопечного, призрак с удвоенной энергией продолжил убеждать рыцаря:

— Конечно, рано или поздно тебе все равно предстоит объясниться с Лулой, но, на мой взгляд, раз уж есть такая возможность, надо отсрочить это неприятное объяснение хотя бы до утра. Просто притворись, что крепко спал и не слышал никакого шума в коридоре. Мол, намаялся за день. Она не посмеет тебя упрекнуть — один бой с василиском чего стоит! Слушай меня, Махуня, я плохого…

— Дед Пузырь, — решительно перебил Мах, — спасибо за заботу, но я не смогу спокойно заснуть, зная, что в коридоре мучается в веревках моя любимая… К тому же, — добавил рыцарь, — от этого неожиданного потрясения Лула запросто может снова обернутся драконом. Начнет холодным огнем направо-налево поливать, моим оборотням тогда ой как не поздоровится — еще неизвестно смогут ли они еще раз пережить безумие. Да и тебе, дед, холодный огонь противопоказан!

— Погоди, ты же сам говорил, что курасы очень редко оборачиваются, — возразил дед Пузырь.