Онлайн книга «Волхв-самозванец»
|
– Люб – не люб... Главное – недостатку ни в чем не будет знать. А то, что лицом уродлив да телом чахл, так свыкнется. Такова женская доля... Сама, поди, тоже не больно сдобная девка. Кто больно на ее худобу-то позарится... – Ты мене царевну не забижай, а то вдарю, – погрозил кулаком самый грозный на вид боярин. Косая сажень в плечах, пудовые кулаки – он выделялся среди остальных, как медведь средь ежиков. – А что я? Я говорю, что коли породниться с царством тридесятым, так и связи торговые наладить можно. Злато и каменья, опять-таки, там дешевле. – За честь, не за живот радеть потребно, – возмутился молодец, чьи речи начали вызывать у меня симпатию. Что-то гркжнуло, бояре замолчали, и к столам вышел посольский эскорт с Чудом-Юдом во главе. Они высокомерно прошествовали к столу и уселись. Бояре возмущенно зароптали, не решаясь все же вслух выразить неудовольствие поведением гостей. Чудо-Юдо взял кувшин вина и опрокинул в одну из своих пастей, в то время пока остальные пять голов внимательно изучали обстановку. Наконец его взгляд упал на меня. Я ответил ухмылкой и двинулся к нему. От одного вида усеянной острыми зубами пасти меня бросило в холод. Но я одолел страх и почувствовал небывалый подъем от собственного безрассудства. Ко мне повернулась вторая голова. Еще шаг. Третья голова обратила на меня свой взор. Бояре затаили дыхание, почуяв, как что-то назревает. Четвертая и пятая головы одновременно клацнули зубами и уставились на меня. Я сделал еще несколько шагов. Чудо-Юдо поставил пустой кувшин и, смачно рыгнув, сконцентрировал на мне все свое внимание. – Так вот ты какой, Чудо-Юдо... – Страшно? – ухмыльнулась вторая справа голова. – Да нет, любопытно. Давно в зоопарк не ходил. – Ну смотри, человечек. Любуйся. Мало кто жив остался, встретившись со мною на поле брани. – А трио свое ты куда дел? Аль сбежала псина, конь ускакал, а ворон улетел? Как видите, и мне в детстве на ночь сказки читали... – Ворон в клетке золоченой, конь в стойле, а черный пес на цепи. – Как же ты в путь без них отправился? Некому будет под тобой споткнуться, некому на плече встрепенуться и позади ощетиниться. – А почему это конь мой черный споткнется, черный ворон встрепенется, а пес черный ощетинится? Нет в мире силы, на погибель мне рожденной. – А Иван – крестьянский сын? – Так он еще не родился, а если и родился, так на бой не сгодится: сяду задом голым – только мокрое место останется. – Ты, Чудо-Юдо, погоди хвалиться. Похвалялась родня твоя на мосту на Калиновом, да только головы под мостом оставила. – Лжешь! – Да ты че! – Изобразив самую крутую распальцовку, на которую только способен, я принялся изображать из себя «серьезного па-ца-на» на разборках. – Сперва шесть голов, затем, на другую ночь, еще девять, и наконец на третью – двенадцать. Всего выходит двадцать семь штук. – Да я тебя на одну руку посажу, а другой прихлопну – только брызнет меж пальцев. – О'кей! Сегодня в полночь на Калиновом мосту, что на речке Смородине. Здесь недалеко – любой укажет. Если не сдрейфишь. – Я буду там, поужинаю тобой. Все шесть пастей клацнули, все двенадцать глаз зыркнули, но я уже развернулся и отошел. Надо бы мне еще с Кощеем переговорить – вдруг разведаю, в каком яйце его смерть. А там прием, рекомендованный женщинам как самый действенный в случае бандитского нападения, и выноси готовенького... Но переговорить с женихом заморским с глазу на глаз мне не удалось. Он появился вдвоем с царем-батюшкой. Их появление отметили поклонами и радостными выкриками. Еще бы, ожидание кончилось и с минуты на минуту начнется пир. Кощей обвел всех собравшихся немигающим взором, который хорошо вписывался в его имидж. Высокая, за два метра, и неимоверно широкая в плечах (за счет накладных пластин) фигура олицетворяет эталон солдата с точки зрения робототехники. Ни грамма лишней плоти. Вообще ни грамма. Скелет, обтянутый неестественно серой кожей и наделенный способностью двигаться. Ни свободного покроя плащ, ни огромные наплечники, ни нагрудная пластина не в силах скрыть его уродство. Или совершенство – если смотреть с другой стороны. Царь Далдон подхватил незваного зятя под локоть и подошел ко мне. – Это волхв наш, кудесник, избранник богов, – представил он меня заморскому гостю. Затем обратился ко мне: – Чем порадуешь? – Благодаря вашей проницательности, царь-надежа, избежали мы беды лютой. – Это какой же? – То, что поведаю я сейчас, – слова не мои, а сил небесных, чью волю не в силах постичь человеческий разум. Нам же суждено лишь покорно следовать по пути, начертанному для нас свыше. – Вещай дале, да не лги. – Язык волхва – лишь инструмент для изъявления воли небесной. – Говори, – поторопил меня Далдон. Кощей, не мигая, изучал свои ногти, делая вид, что ни до меня, ни до того, что я говорю, ему и дела нет. – Явилось мне озарение, и увидел я предостережение. И возрадовался я вашему, царь-батюшка, дару предвидеть невидимое и зреть немыслимое. Царь польщенно заулыбался, а я продолжил: – Пророчество мое слушайте. Если владыка земли тридесятой царь Кощей бросит взгляд на дочку цареву Алену – быть беде. Неугодно это силам небесным. Одного взгляда достаточно, чтобы тяжкие испытания обрушились на земли наши... Кощей положил руку на гарду своего меча и проскрипел: – Я решил жениться, и я женюсь. На царевне Алене. – Нет! – выкрикнул я. – Ибо суждена тебе иная. – Какая? – Белая невеста – смерть! – Я бессмертный. – Такова воля богов. А им подвластно все. Кощей скрипнул зубами и потянул меч из ножен. Бояре отпрянули, гости иноземные приготовились к бою. Но Далдон ухватил Кощея за руку, приглашая за стол: – Давай пировать. Негоже на пустой желудок вопросы важные решать. Завтра все обсудим. – Хорошо, – разом остыл Кощей Бессмертный. – Как говорит моя племянница: «Утро вечера мудренее». – Умная девочка, – похвалил Далдон. – Лягушка, – прошептал я, впрочем, так тихо, что никто не услышал. А то за оскорбление особы царской крови укоротят на голову, и доказывай потом, что она действительно жаба. Далдон прошествовал с Кощеем во главу стола и сделал мне знак удалиться. Сдается мне, он решил, что я затеял весь этот цирк по просьбе дочери. |