Онлайн книга «Ворлок из Гардарики»
|
– Может, добить, чтоб не мучился? – серьезно предложил Рагнар, приволокший еще один труп. Мария одарила его таким взглядом, что матерый викинг смутился и предпочел убраться в нору от греха подальше. Вратко показалось, будто умирающий что-то говорит. Парень наклонился, приближая ухо к седой и жесткой бороде. Невнятные слова на неизвестном языке слетели с губ карлика: – Бхэ синн тэчадгэс Скара Бра… Старик дернулся и застыл. – Что он сказал? – отрешенным голосом произнесла королевна. – Я не понял, – честно признался Вратко. – Первый раз слышу эту речь… – Повтори. – Первый раз слышу… – Что он сказал, повтори! – Слова Марии хлестнули, будто плетка. Новгородец так покраснел, что уши заполыхали. Но он выговорил, медленно и раздельно, стараясь копировать малейший оттенок чужой речи: – Бхэ синн тэчадгэс Скара Бра… Бхэ синн тэчадгэс Скара Бра. – И правда, непонятно, – задумалась королевна. – Похоже на речь скоттов, что живут в горах на севере Англии… И все-таки отличается. Что такое «Скара Бра»? «А что такое – „бхэ синн тэчадгэс“? – хотел спросить Вратко, но сдержался. – Вольно же тебе, княжна, вопросы дурацкие задавать»… Вместо этого словен показал на старика: – Он умер. – Я догадалась. Он что-то хотел сказать перед смертью. – А может, он просто прощался с миром на своем языке? – предположил Асмунд. – Или молился своему богу, – добавил Олаф. – Скара Бра. Скара Бра… – Здоровяк повторил эти слова несколько раз, словно пробуя их на вкус. – Похоже на имя языческого бога. – Скара Бра – это название здешних холмов. – Засмотревшись на мертвого старика, они не заметили, что лазавшие в подземелье вернулись. Теперь Халли Челнок, почесываясь по обыкновению, стоял у Вратко и королевны за спиной. – Местные жители не знают, на каком это языке. Никто из них не знал, что под землей кто-то живет. – А я думаю, что кое-кто догадывался, – возразил Хродгейр. – И шел сюда не просто так, а наверняка. – Почему тогда именно сегодня? – Мария оперлась на подставленную скальдом ладонь и поднялась с колен. – Почему перед нашим приходом? – Кто-то связал воедино твои предсказания, Харальдсдоттир, с подземным поселением. – Зачем их убили? – Там все вверх дном! – махнул рукой Челнок. – Видно, искали что-то… – Они искали то, что должно принести победу норвежскому войску! – с жаром воскликнул Вратко. Он и сам себе дивился, как в последнее время начал переживать за урманов. Будто за родных. Небось, если бы князь новгородский, Владимир Ярославич, в поход собрался бы, не так сочувствовал бы. Устыдился порыва и добавил уже тише: – Они хотели забрать это… – А может, наоборот, понести перед войском? – прищурился Хродгейр. – Только хотели, чтобы именно их чествовали как людей, принесших победу и ратную славу войску конунга Харальда. Халли хмыкнул недоверчиво и почесал поясницу. – Не знаю я, о чем они мечтали, но убивали они, не задумываясь. Стариков, женщин, детей. Я не вижу в этом излишней славы. Все невольно посмотрели на лежавшие рядком тела. Восемь мертвецов. И только двое из них прежде были мужчинами, способными постоять за себя. Обоих изрубили нещадно. Рядом с ними застыли окровавленные трупы четырех женщин – одной старухи и троих помоложе, старика, которого расспрашивали словен и королевна, и мальчишка-подросток. Сколько лет ему сравнялось, Вратко не рискнул бы предположить, так как малый рост убитого скрадывал года. – Это все? – спросил новгородец. – Похоже, что все, – ответил Халли. – А может, кого и пропустили… Темно там, хоть глаз выколи. А комнат много. Целую деревню упрятать можно, если постараться. «Наверное, раньше их было больше… – подумал Вратко. – Жили с незапамятных времен. Прятались от скоттов, изредка добирающихся сюда через проливы, укрывались от урманов, приплывших на драконоголовых кораблях. А еще раньше они могли прятаться от того самого великана, о котором рассказывают легенды». – Может, это цверги? [56] – высказал предположение парень. – Те, кто ковал для асов. – Там нет горна и наковальни, – жестко ответил Хродгейр. – Там еще кто-то есть, – вдруг невпопад сказала Мария. – Откуда ты знаешь, дроттинг? – удивился Халли. – Чувствую. Чувствую страх, голод и… ненависть… – перечислила королевна. – Ненависть? – нахмурился Хродгейр. Взялся за меч. – Ничего удивительного в том, – успокоил его исландец, – что выживший в такой переделке начнет ненавидеть тех, кто убил его родичей. – А кинется на нас, – заметил Рагнар. – У страха глаза не только велики, но и слепы. – Нужно поискать! – заявила Мария. – У нас нет ничего горючего, чтобы сделать факел, Харальдсдоттир, – покачал головой Черный Скальд. – Ничего – так поищем! – Опасно, Харальдсдоттир. – Я – дочь конунга, а не деревенская девка, чтобы бегать от опасности. – Любую деревенскую девку я сунул бы туда, не задумываясь. Но не дочь конунга. – Мы не уйдем, пока не обшарим там все закутки, – решительно произнесла Мария, и Вратко понял – не уйдут. Заставит. Рано или поздно заставит. А возражения Хродгейра только затягивают время – не пришлось бы до сумерек досидеть. – Я полезу посмотрю, – сказал парень. – А ты, Харальдовна, жди здесь. Королевна не нашла что возразить. Олаф крякнул, шлепнул себя ладонью по ляжке: – Я с тобой, Подарок Ньёрда! И уже в спину, чтобы никто из оставшихся под солнцем не услышал, прошептал: – Ты сегодня урок храбрости мне дал. – С чего бы это? – удивился словен. Он не оборачивался – темнота залепила глаза очень быстро: не прошли они и десятка шагов, как серый свет, идущий от входа, рассеялся и иссяк. – Я не рискнул вызваться, чтобы сюда полезть. Хродгейр потому и оставил меня наверху, – объяснил викинг. – А ты рискнул. Вот и я подумал – если мальчишка, не умеющий толком меч держать, не боится, то уж мне и подавно… Олаф неожиданно ойкнул, зашипел. – Ты что? – испуганно окликнул его Вратко. – Головой врезался. И поделом. Болтать надо меньше. Дальше они пошли молча. Низкий потолок понуждал сгибаться. Сразу заныла поясница. А каково Олафу? Он вообще едва ли не на четвереньках должен ползти, с его-то ростом. |