Онлайн книга «Обряд Ворлока»
|
— Ты зачем булькаешь-то? — Олаф наклонился к волку. Не удостоив викинга ответом, Вульфер нырнул снова. — Бывает, — пожал плечами хёрд. — Одурел малость. — Сам ты одурел, — беззлобно ответил ему кормщик. — Он зовет кого-то. — И я так думаю, — кивнул Вратко. Олаф хмыкнул недоверчиво. — Кого там звать?! Сурт [111] его знает, сколько саженей камня над головой. Тут целое озеро воды, будто из Нифльхеля натекло… Да в нем, видать, и рыбы-то нет. Кого тут звать? Викинг в поисках поддержки посмотрел на Нехту. Динни ши не ответил. Он сидел на корточках, уставившись невидящим взглядом в стену. — Еще один! — скривился Олаф. — Только этого нам не хватало. Хоть ромей пока в своем уме… — Ибо по мере, как умножаются в нас страдания Христовы, умножается Христом и утешение наше, — будто ответил ему словами апостола Павла Димитрий. — Скорбим ли мы, скорбим для вашего утешения и спасения, которое совершается перенесением тех же страданий, какие и мы терпим. И надежда наша о вас тверда. Утешаемся ли, утешаемся для вашего утешения и спасения, зная, что вы участвуете как в страданиях наших, так и в утешении… Вульфер завыл. Ужас глубин рванулся, ударившись грудью о невидимую преграду. Зарычал, забил по воздуху передними лапами. «Неужели чувствует, что добыча ускользает?» — пронеслось в голове новгородца. Херсонит размашисто перекрестился. — Гляди! — заорал Олаф, пятерней хватая Вратко за плечо. Словен аж охнул — предела своей силище викинг не знал. — Ты чего?! Палец хёрда указывал на черную гладь подземного озера. Среди мелких волн, поднятых Вульфером, вспучилась круглая шишка размером с шапку. Она стремительно приближалась к берегу. Что еще за напасть? У Вратко зародилось нехорошее предчувствие. Мало ли какие чудовища могут здесь обитать? Наверняка пещеры способны подкинуть им еще пару-тройку неожиданностей помимо ужаса глубин… Шишка остановилась в полутора саженях от сапог Гуннара, который, вцепившись в бороду, тоже во все глаза ее рассматривал. Остановилась и вдруг превратилась в звериную морду: круглую, мокрую и блестящую. На первый взгляд она напоминала собачью голову, только без ушей. А безухих собак, как известно, не бывает. Кроме больших, навыкате черных глаз, отражающих огонек свечи, на морде выделялись знатные усищи — таких длинных, пушистых, торчащих в разные стороны не было ни у кого в войске Харальда Сурового. Ну, разве что Лосси-датчанин мог похвастать похожими, разлохмаченными волосами. «Да нет, — решил новгородец, — в подметки морской хевдинг не годится пришельцу. Что же это за существо такое?» Неизвестный зверь фыркнул, разбрызгивая капельки воды с усов, и моргнул. — Да ведь это же нерпа! [112] — изумленно воскликнул Вратко. — У нас на Ладоге… — Тут тебе не Ладога! — осадил его Гуннар, перехватывая меч поудобнее. — Да брось ты… — взял его за рукав Олаф. — Смотри лучше на нашего оборотня. Вульфер уже успел высунуть голову из воды и тянулся носом к тюленю. Сухопутный зверь и водоплавающий надолго замерли без движения. Только шевелились ноздри и звучно били о гладь озера капельки воды, срывающиеся с волчьей шерсти. В тишине по-прежнему хрипел усталый Димитрий, удерживая кровожадных преследователей: — …Хвалите Его, все Ангелы Его, хвалите Его, все воинства Его. Хвалите Его, солнце и луна, хвалите Его, в се звезды света. Хвалите Его, небеса небес и воды, которые превыше небес. Да хвалят имя Господа, ибо Он повелел, и сотворились; поставил их на веки и веки; дал устав, который не прейдет. Хвалите Господа от земли, великие рыбы и все бездны, огонь и град, снег и туман, бурный ветер, исполняющий слово Его, горы и все холмы, дерева плодоносные и все кедры, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и птицы крылатые… [113] Наконец оборотень вильнул хвостом и, пятясь задом, выбрался на берег. Тюлень, смешно горбясь и растопыривая короткие передние ласты, последовал за ним. — Во как спелись… — протянул Гуннар, не опуская меч. — Оборотень оборотню глаза не выклюет, — скривив губы, неожиданно сказал Нехта. И тут новгородца осенило: — Селки? — Роан, — поправил его динни ши. — Какая разница? — махнул рукой Гуннар. — Вульфер говорил, они миролюбивые. — Не бойцы, — презрительно бросил подземельщик. — Трусы. Когда дело доходит до драки, предпочитают спрятаться. — А вывести отсюда он нас сможет? — Вратко краем глаза заметил, что оборотень отошел в сторонку. — Ты умеешь плавать, как рыба? — очень серьезно спросил Нехта. — Приходилось… — Новгородец вспомнил, как бултыхался в холодных волнах Варяжского моря. Конечно, без бочонка долго он не выдержал бы, но раз роан проплыл сюда, значит, и он сможет… Вульфер рухнул на брюхо, выгибая спину. Под волчьей шерстью заходили судороги. «Сейчас начнет превращаться в человека, — догадался парень. — То есть как это правильно говорить? Оборачиваться. Вот!» Вратко, припоминая, через какие мучения проходит оборотень, изменяя внешность, отвернулся, чтобы не смущать его. Осторожно положил у своих ног узелок с одеждой Вульфера-человека. — А как долго ты можешь задержать дыхание? — продолжал приставать с расспросами динни ши. «Чего он взъелся? Или малый народец просто сам не свой, если ни к кому не цепляется? Думал, от Лохлайна отделался…» — Я потерплю! — твердо ответил словен. — И ты потерпишь, если жить хочешь. — А если… — Да ты трусишь, подземельщик? — нахмурился Гуннар. — Неужто утонуть для тебя страшнее, чем попасть под когти вон того урода? — Кормщик ткнул пальцем в сторону беснующегося чудовища. Ужас глубин уже не рычал — видно, дыхания не хватало, — он просто бросался вперед и вперед. И хотя молитва, читаемая братом Димитрием, все еще не позволяла обитателю пещер вырваться из узкого прохода, зверь все же понемногу продвигался за каждый рывок. Когда на вершок, а когда и на пядь. — Да. Я боюсь, — честно признался Нехта. — Я ни разу в жизни не плавал. Не то чтобы нырять. |