Онлайн книга «Джентльмены удачи»
|
– Спасибо, – поблагодарил Хмырь, заметно обрадовавшись. – Настоящая шерсть… – по-хозяйски отметил он. – И это тоже тебе. – Трошкин протянул Хмырю письмо. Тот поглядел на конверт, прочел обратный адрес и быстро вышел из комнаты. – А это тебе, Вася. – Трошкин подошел и протянул Али-Бабе пару носков. – Давай. – Али-Баба взял носки и сунул их в карман. Трошкин снял маску и разлил по бокалам остатки шампанского. – Ну, будем, – сказал он. – Кислятина, – поморщился Косой. – Скучно без водки. – А что, обязательно напиваться как свинья? – возразил Трошкин. – А чего еще делать? – А вот так посидеть, поговорить по душам. – Я не прокурор, чтоб с тобой по душам разговаривать, – хмуро отозвался Косой. – Можно поиграть во что-нибудь, – предложил Трошкин. – Хе! Во дает! – Косой восхитился наивностью предложения. – Нашел фраера с тобой играть: у тебя в колоде девять тузов!.. – А необязательно в карты. Есть много и других очень интересных игр. Вот, например, в города – знаете? Я говорю: Москва, а ты на последнюю букву – Астрахань, а ты, Вася, значит, на «Н» – Новгород. Теперь ты, Федя. – А что я? – Говори на «Д». – Воркута. – Почему Воркута? – А я там сидел. – Ну хорошо, Воркута. Теперь ты, Вася, говори на «А». – Джамбул, – грустно сказал Али-Баба. – При чем тут Джамбул? – Потому что там тепло, там мама, там мой дом. – М-да… Ну ладно, – махнул рукой Трошкин. – Давайте тогда так: я выйду, а вы что-нибудь спрячьте. А я вернусь и найду. – Ты бы лучше шлем нашел, – посоветовал Косой. – Мы будем прятать, а ты в дырку смотреть, да? – недоверчиво отозвался Али-Бабд. – Ну хорошо, – терпеливо согласился Трошкин, – тогда пусть Федя выйдет и спрячет, а ты следи, чтобы я не подглядывал. – Почему я? – обиделся Косой. – Чуть что, сразу Федя! – Пасть разорву, паршивец этакий! – строго пообещал Трошкин. – Пасть, пасть… – сразу струсил Косой и, взяв со стола спичечный коробок, пошел его прятать. – Слушай, Доцент, ты когда-нибудь был маленький? – неожиданно спросил Али-Баба. – Был. – У тебя папа-мама был? – Был. – А зачем ты такой злой? Зачем такой собака? Трошкин посмотрел на Али-Бабу трошкинскими своими глазами. – Эх, Вася, Вася!.. – вздохнул он. Скрипнула дверь. На пороге обозначилась безмолвная фигура Косого. – Спрятал? – обернулся к нему Трошкин. – Хмырь повесился… – тихо и без всякого выражения проговорил Косой. А через год попал я в слабосилку, Все оттого, что ты не шлешь посылку, Ведь я не жду посылки пожирней, Пришли хоть, падла, черных сухарей… — с чувством пропел гардеробщик. Налил себе стакан водки, чокнулся с человеком, которого мы видели в кепке (сейчас он был без кепки). Выпил и заплакал. – Митяй, – спросил он человека без кепки, – ты меня уважаешь? Митяй кивнул. – Пришить его надо, легавого этого. Всю песню мне испортил. В дверь постучали сложным условленным стуком. Двое вскочили из-за стола. Гардеробщик встал за дверь, а Митяй взял со стола второй стакан, кинул его под кровать. Потом быстро открыл дверь и отскочил. В дверях стоял Белый-Доцент. – Э-э-э… – пьяно хихикнул гардеробщик. – Сам пришел… – И ты здесь… – прохрипел Доцент, закрывая за собой дверь, устало прислонившись к косяку. – А я было к тебе сунулся, да только почувствовал: засада там. Я чувствую. Я всегда чувствую… Схорониться мне надо, Митяй… – Пошли, – сказал Митяй, надевая пальто. Трое подошли к каркасу строящегося дома, по деревянным мосткам полезли вверх. – Куда это мы? – спросил Доцент. – Идем, идем… На площадке девятого этажа Митяй остановился. – Вот и пришли, – сказал он. Доцент огляделся. Стен у дома еще не было, внизу пестрыми огнями переливалась новогодняя Москва. В руках Митяя сверкнул нож. Гардеробщик достал из кармана опасную бритву. – Понятно, – прохрипел Доцент, отступая на край площадки. Митяй замахнулся ножом, потом, изогнувшись в прыжке, выбросил вперед руку. Доцент едва заметным движением увернулся, в какую-то секунду оказался за спиной Митяя и двумя руками с силой толкнул его в спину. Митяй балансировал на самом краю площадки, пытаясь удержаться. Доцент легко подтолкнул Митяя, его нога ступила в пустоту, он с коротким криком полетел вниз. Сзади к Доценту подкрался гардеробщик. Взмахнул бритвой. Хмырь лежал на широкой профессорской кровати, маленький и жалкий. Косой и Али-Баба сидели рядом, а Трошкин на пуфике возле трюмо. – Больно, Гарик? – участливо спросил Али-Баба. Хмырь потрогал шею, покрутил головой. – Больно, Вася… – всхлипнул он. – Чего врешь-то? – вмешался Косой. – Откуда ж больно, когда ты и голову в петлю толком не успел сунуть!.. – Молчи, – сказал Али-Баба. – Ему тут больно, – он постукал себя по левой стороне груди. – Да, Гарик? – Да, Вася, – простонал Хмырь. – Прочти! – шепотом попросил он. – Опять? – недовольно сказал Косой. Али-Баба развернул тетрадный листок, исписанный крупным аккуратным почерком, и начал читать: – «Здравствуй, дорогой папа! Мы узнали, что ты сидишь в тюрьме, и очень обрадовались, потому что думали, что ты умер…» Хмырь заплакал. – Интересно, – бодро сказал Косой, – какая зараза Хмыренку этому про Хмыря накапала? – Цыц! – рассердился на него Али-Баба и продолжал чтение: – «И мама тоже обрадовалась, потому что, когда пришло письмо, она целый день плакала. А раньше она говорила, что ты летчик-испытатель». – Летчик-налетчик, – усмехнулся Косой. – «А я все равно рад, что ты живой, потому что мама говорит, что ты хороший, но слабохарактерный». – Точно! Слабохарактерный… – снова перебил Косой. – Стырил общие деньги и на таксиста свалил. – Канай отсюда, падла! Рога поотшибаю, – вскочил, не выдержав, самоубийца и вцепился в Косого. – Хунзак паршивый! Вырядился, вылез из толчка: «Битте, дритте, данке шен!» |