Онлайн книга «Рыцарь»
Вообще-то сей монастырь мало отличался от укрепленного замка. Толстые стены с бойницами, мощные дубовые ворота, затянутый ряской ров и невысокая насыпь, густо заросшая сорными травами. Западную стену оберегала круглая низенькая башня. На насыпи со скучающим видом сидела босоногая девчушка и следила за гусями, которые бродили внизу. Когда отдельные гуси-альпинисты пытались взобраться на насыпь, девчушка хворостиной сгоняла их обратно. Когда мы подъехали к воротам, те приоткрылись и выпустили нам навстречу мужика в темной длиннополой рясе и с бритой макушкой. Монаха. – К епископу? – поинтересовался он. – Марк, не закрывай ворота! В створе показалась толстая морда в рытвинах от оспы. – Откуда едете? – Из Арля. – В Ним не заезжали? Тибо покачал головой: – Закрыт сейчас город. Болезнь там вроде какая-то. Монах кивнул: – Закрыт, значит… Додумались наконец… Ну, с Богом. – Епископ-то где? – спросил Тибо. – Монсеньор Готфрид сейчас в трапезной, – важно изрек монах. И пошел по своим делам. Хорошо смазанные петли не заскрипели, когда привратник Марк открывал ворота. «Бумм!» – сказала левая створка, глухо ударяясь о стену. «Бумм!» – сказала правая створка несколькими секундами позже. Мы въехали в монастырский двор. По двору бродили свиньи и куры. Еще один монах, с макушкой, обросшей недельной щетиной, возился у колодца. Мы его не заинтересовали. Во дворе имелись две каменные постройки: церковь и большой дом посередине двора; и множество деревянных: амбаров, сарайчиков и прочих хозяйственных построек. Мы остановились неподалеку от большого каменного дома. Я спрыгнул с коня и уж было направился к крыльцу, когда меня остановил окрик Тибо: – Ваша милость! – Что? – Деньги-то забыли взять, – укоризненно напомнил Тибо и принялся рыться в моей седельной сумке. – А они нам здесь понадобятся? – Ну вы, господин Андрэ, совсем как дите малое… – пробормотал Тибо, не переставая обшаривать сумку в поисках кошелька. – Епископ Готфрид – сеньор этих земель. Значит, он и судья тутошний, и правитель… Смекаете, к чему я?.. К тому ж он еще и священник, слуга Господа Бога нашего, лицо, так сказать, духовное… – Ладно, я понял. Сколько ему нужно дать? – По повелению нашего августейшего короля штраф за убитого на поединке – три марки. Это, значит, Готфриду причитается как лицу светскому… Я не смог удержаться от улыбки: очень уж забавными выглядели эти подсчеты. – А как лицу духовному? – Тут сложнее, господин Андрэ. Чем больше вы пожертвуете на благо Святой Римской Католической Церкви – тем меньше епитимья будет. – У нас есть второй кошелек? – Есть… – Тибо слегка растерялся. – В моей сумке… – Ссыпь пока деньги в одну кучу. А в кошелек положи монет шесть-семь и дай его мне. Тибо несколько секунд задумчиво жевал губами, потом сообразил, что к чему, и, криво ухмыльнувшись, принялся исполнять приказание. – Господину епископу, – отчеканил я, принимая из рук Тибо изрядно похудевший кошель, – совершенно не обязательно знать, какими именно финансами мы располагаем. Монсеньор Готфрид, епископ Эжльский и Каронский, любезно изволил принять меня в своих личных апартаментах. Монсеньор Готфрид был пьян. В его апартаменты меня проводил какой-то монашек. Видимо, монсеньор только что закончил трапезу и собирался отдохнуть часок-другой от трудов праведных. В правой руке монсеньор сжимал кубок, в левой – пыльную бутыль в берестяной оплетке. Епископ был крупный мужчина. Весьма. Радостное удивление отразилось на лице монсеньора при виде незнакомца. То бишь при виде меня. – Добрый день. – Ссс… с кем имею честь?.. – Андрэ де Монгель, – представился я. – Оч-приятно!.. – Будучи в ваших землях, – решил я сразу приступить к делу, – я поссорился с одним человеком… – Рыцарем? – Да. Гийомом де… – Держу пари: вы пустили ему кровь!!! – не слушая меня, проревел епископ. – Вы проткнули его насквозь и разрубили на части! – Шатаясь, епископ Готфрид добрел до стола и с грохотом водрузил посередь оного свою бутыль. – Вы выпустили ему кишки! Я прав? – Да, но… – Выпьем же за это! – провозгласил епископ, откупоривая бутылку. Я удивился, но промолчал. Подошел поближе к столу. Епископ меж тем наполнил два кубка. Кроме кубков на столе имелись две пустые бутыли, кувшин, серебряное блюдо, большие каминные щипцы. Но когда я протянул руку к ближайшему кубку, епископ меня удержал. – Погодите, – сказал он. – Вам еще нельзя. Кто, говорите, был ваш противник? – Гийом де Бош. – Не помню такого, – промолвил епископ Готфрид и осушил свой кубок. – Еретик? Я пожал плечами: – Не знаю. – Но ты-то сам добрый католик? – Конечно, – согласился я на всякий случай. – Выпьем же за это. Воспользовавшись тем, что монсеньор епископ убрал руку от моего кубка для того, чтобы снова налить себе красного, я пригубил вино. Ничего вино оказалось. Только, на мой вкус, слишком терпкое. – Полно тут еретиков, – доверительно сообщил мне епископ. – В кого ни плюнь – обязательно попадешь в еретика. Даже в моих собственных землях сколько их развелось, проклятущих, – ужас… рассказать кому-нибудь – не поверят… Я сочувственно покивал. – Давно пора их всех к ногтю… – продолжал Готфрид. – А то придумали тоже – свободомыслие… А все отчего? А все оттого, что никакого порядка в стране нет… Вот я понимаю – Германия, скажем… Арагон… А кто, говоришь, таков был этот… этот… – Кто? – Ну, тот, которого ты… – Тут епископ присвистнул и закатил глаза. – Аааа… Гийом де Бош. – Откуда он? – Кажется, откуда-то с севера. Я не знаю точно. – Значит, все-таки не еретик… – с сожалением сказал Готфрид. – А ты буллу Папы Римского против этих нечестивцев слышал? – Нет. – Так знай же, сын мой, что всякий, кто убьет еретика, получает себе его имущество, а также отпущение своих предыдущих грехов, пусть даже и самых тяжелых. Вот, скажем, убил ты десять католиков. Значит, надлежит тебе убить десять еретиков – и ты чист и перед Иисусом, и перед Церковью, аки агнец… |