Онлайн книга «На пути Орды»
|
– О чем ты, Аверьянов? Какие Умаду-Какаду? Мы под Хабаровск летим. – Как же! Распустил я уши… «Под Хабаровск»… Ты на контейнер глянь – что за устройство! Больше слушай, наплетут! В масштабах Мирового Космоса и Африка, можно сказать, под Хабаровском. А во-вторых, пусть даже в Россию закинут вас… Ты знаешь, кто сейчас правит в Чукигекском крае, в Буратинской автономной области, а? – Понятия не имею! Откуда знать мне? – И я не знаю! Возможно, Какаду уже и правит там как раз. Или Хасан Пилорама Второй… А может, как и раньше, бывший обкомыч, Батька Харчо… – Понятно! – Да, вот еще что – конфет ребятам надо еще взять, шоколадок там, сладостей… – А это-то зачем? – изумился Самохин. – А знаешь, как иногда в провинции встречают? Цветами! В школе выступить зовут… Хлеб-соль! А тебе и ответить-то людям нечем… А нужно, чтобы простой народ знал, что это не оккупанты из центра России прилетели, а хорошие люди: напоят, если пьешь, накормят, если голоден, детей – угомонят, баб… Ну, в общем, спецназ, одним словом… – Записываю: сластей там, эксклюзивного, – кивнул Самохин. – Для детей, для женщин… – Для женщин тоже, да. Презервативов не забудь. Вы ж не монахи все-таки… – Ну, многие женаты… Это ты у нас холостой… – Не холостой, а разведенный, – поправил Аверьянов. – Какая разница? – пожал плечами Самохин. – Ожегся, значит. Вот и разница. И еще та разница, что я-то – остаюсь! Я для других, не для себя, для вас… – Ладно. Пойду доработаю списочек… – О, чуть не забыл! Впиши еще колючей проволоки, километров десять. Да нет, пятнадцать! – Зачем? – Валюта. В любой стране, в любом районе, при любом режиме продашь. Если дойдете до ручки. Высоколиквидный товар. Колючку у тебя всегда, везде и всюду купят, – для разных целей, но возьмут: и черные, и белые, зеленые, голубые в крапинку, демократы и республиканцы, расисты и коммунисты, антисемиты и сионисты, православные, католики, сатанисты, адвентисты, буддисты и баптисты! Колючая проволока всем нужна. Товар! С руками оторвут! * * * Выйдя из КПП, Михалыч не заметил своего «опеля», припаркованного Аверьяновым довольно скромно, на значительном удалении от проходной. Плюхнувшись на переднее сиденье утлой «шестерки» зампотеха, Михалыч тяжело вздохнул. – Н-да… – Зампотех завел машину. – Все им дал Медведев! Все, по списку… Вот у кого деньги немереные-то… – Денег-то как раз негусто дал, по две тысячи всего… – успокоил майора Михалыч. – Так ведь две тысячи долларов! Каждому! – А они просили по десять… – Так две тысячи долларов – это что, мало? – Я спросил его, кстати, Медведева, – чего ж ты деньгами раскидываешься?! – А он? – А он говорит: «Американцы на такую операцию выделяют сотни тысяч. До миллиарда, одним словом». – А я ему: «Да наши люди и даром отработали бы». – А он? – А он мне: «Да ведь две тысячи – это и есть даром. Не деньги. Так, освежиться…. Личному составу настроение поднять… Не более. А потом, – говорит, – мы на производителях экономим, – этим, из ОКБ, из какого-нибудь Гадюкино-восемь, деться некуда, ну и потерпят, а на оперативном составе экономить – себе дороже станет, они тебя же и продадут за бугром…» – Значит, действительно, на задание… И, видно, не из легких. – А ты сомневался? Ежу ясно было. – Ну, он-то: «испытание транспортного средства», «испытание транспортного средства»…. – Ага. И укомплектовал взвод так, как и на смерть не посылают: ну все тебе, что хочешь, к чему привык, на любой случай жизни… – Даже колючей проволоки двадцать километров отстегнул. Новейшей, не ржавелой! Ты понимаешь?! – Понимаю. – Но денег выплатил только по две штуки. А Аверьянову – вообще шиш! – Аверьянов остается, с чего бы ему настроение поднимать? Да еще деньгами! Вот выдумал! – Это, кстати, тоже непонятно: без командира! В голове не укладывается. – А командир им как раз не нужен, – кивнул Михалыч. – Там, куда их забросят, есть уже командир. Свой. – Что значит «свой»? – Ну, вот я подумал, если все это про телепортацию верно, то… То нефть качать там, куриные ноги возить, картошку, шампунь…. Бухло, барахло, бабьи трусики… Это здорово, конечно… Но ведь можно гораздо интереснее спектакль разыграть… – Например? – Например, режим какой свергнуть… В какой-нибудь ананасной империи: площадь – семь тысяч квадратных километров, население – сорок тысяч обезьян. Ты представь: в президентском дворце вдруг возникает рота! Вооружены до зубов! Российский спецназ… Пятнадцать рыл, и все с похмелья! А? – Ну? – Границ они официально никаких не пересекали, лететь не летели, не плыли, не ехали… Оружия, боеприпасов через третьи страны не ввозили… Чисто. И вдруг возникли – как черти из коробочки. Раз – и квас! …И гадай потом, кто короля Оранг-Утана Третьего, и наследного принца Гуталина с принцессой Лианой прямо за завтраком, – и так, и этак, и под столом… Эх, где мои годы молодые?! Охрану – в решето. Кто?! Дед Пихто! Те – ноту! В ООН, блин, в Страсбург, в Вашингтон! А мы и ни при чем! Давид Жоперфильтр рояль вам уделал! Так-то! Отстрелял рожок в конце – все, занавес: цветы, аплодисменты, и назад. И взятки гладки!.. – А если ранят, убьют кого из наших? – Они все в комбезах, без документов… Двоих, кстати, с татуировками, Медведев вывел из состава группы, замечаешь? – Но раненые… Если захватят раненого? Они по-русски же говорят! – Ну, значит, раненых не будет. …А целые и невредимые которые вернутся, так те даже знать не будут, где они были, кого хлопнули… Молодежь же газет не читает. – Старший же должен знать. – Ну да. Поэтому Аверьянов и остается. А тот старший, что в курсе, – он их человек, от конторы, он там уже. Подручных, исполнителей только ждет. Профессионал. Маньяк, наверно. – Как ты все вывернул! – Конечно, все это было заранее просчитано, проработано. А ты чего, думал, они смотрят: полвзвода справа от самолета загорает, полвзвода – слева! О-о, годится! Нет, конечно! У них ведь два кадровика в группе, все личные дела перевернули у нас. Что ты! Они прекрасно знали, куда они ехали и зачем! Там еще, в Центре, в Москве отработали: именно наш полк, именно взвод Аверьянова. Без него самого. – То есть прицельно на наши головы свалились? – Осмысленно! – подтвердил Михалыч. Заговорившись и поглощенные распахнувшимися перспективами, Михалыч с зампотехом проехали в трех метрах от «опеля», не обратив на него ни малейшего внимания… |