Книга Итерации Иерихона, страница 38 – Аллен Стил

— Раздельное проживание? — Он зажег сигарету, входя в поворот и успевая на зеленый в последний момент, когда тот уже сменялся желтым. По встречной полосе промчался бело-голубой; Фарентино мигнул ему фарами, и офицер патрульной машины махнул рукой. Несмотря на то что на Уэбстер — одной из немногих улиц — не было комендантского часа от заката до рассвета, другие машины нам не встретились. — Иногда это лучший выход. Только зачем вам это надо?

— Много вопросов задаешь.

— Работа такая. И я ведь только спросил…

Судя по интонации он ожидал ответа, но ответил я не сразу. Я тут не был уже несколько месяцев и хотел сначала осмотреться. Уэбстер-Гроувз довольно удачно проскочила землетрясение — если сравнивать с другими частями Сент-Луиса. Кое-какие дома сложились, где-то рухнул пролет стены, но в целом этот чудаковатый старый пригород в стиле Среднего Запада значительных повреждений не получил. Патрулей ВЧР здесь тоже не было.

— Еще пара кварталов, а потом сверни на Оуквуд, — попросил я.

— О'кей. — Фарентино немного помолчал. — Не хочешь об этом говорить?

— О чем?

Он мотнул головой:

— Рано или поздно, Джерри, тебе все равно придется кому-то довериться. Как ни крути, а ты сунул руку в осиное гнездо. Будешь ты говорить со мной, или с полковником, или с Мак-Лафлином, но с кем-то тебе говорить придется.

Это была правда, и он это знал. И я тоже. Я шел по горящим углям, и чертовски мало было тех, на кого я мог рассчитывать в этой горячей пробежке. Но до того, как куда-то броситься, мне надо было решить кое-какие вопросы, чтобы о них уже не думать. И первый шаг — визит к Марианне, пусть даже и за полночь.

— Я тебе сообщу, Майк, — ответил я, когда мы повернули на Оуквуд. — А сейчас единственное, чего я хочу, — это попасть домой.

Домой — то есть в старый трехэтажный викторианский особняк на респектабельной жилой улице, бывший фермерский дом, перестроенный не менее трех или четырех раз с начала прошлого столетия. Мы с Марианной его купили вскоре после возвращения в Сент-Луис. Если бы я знал, что будет землетрясение, я бы, может быть, не подписал закладную, но дом во время Нью-Мадрида всего лишь покачнулся. Дом рядом — вдвое по крайней мере моложе — сложился в лепешку, а наш, по какому-то капризу стихии — выстоял, если не считать сломанных ворот гаража и упавшего дуба перед домом.

В этом отношении нам повезло. Дом-то пережил землетрясение. А вот семья рассыпалась.

Майк Фарентино высадил меня возле дома, и я потащился по ступеням крыльца. Свет внизу на лестнице горел, но на верхних этажах было темно. Лампы защиты вспыхнули, когда я вошел на крыльцо. Ключ у меня был, но вежливее, я подумал, будет коснуться дверной таблички.

— Мари, это я, — сказал я. — Ты не впустила бы меня в дом?

Пауза была длинной. Я повернулся лицом к встроенной телекамере и изобразил самую приятную улыбку, на которую только был способен, зная, что сейчас она переворачивается в постели — взглянуть на экран на ночном столике. Полусонная, откидывает в сторону дешевый триллер, который взяла почитать на ночь. Небритый, исхудавший, со спутанными мокрыми волосами, одетый в пропотевшие шмотки, я очень напоминал злодея из такого триллера.

— Джерри?.. — прозвучал сонный голос из динамика. — Какого черта ты здесь делаешь?

— Долго рассказывать, детка. — Я провел рукой по лицу, откидывая в сторону мокрые волосы. — Прости, что я тебя разбудил, только…

— Ты опять пьян? — Уже не сонный голос зазвенел раздражением. — Богом клянусь, если ты снова пришел пьяный, можешь…

— Я не пьян. Мари, честно. Это просто… — Я вздохнул и полузакрыл глаза. — Слушай, Мари, я сильно устал. У меня был черт знает что за вечер, и вернуться к себе я не могу, так что ты просто впусти меня, ладно?

Еще одна пауза, на этот раз длиннее. Впервые с того момента, когда я попросил Фарентино меня подвезти, у меня возникла мысль: а может быть, она не одна? С тех пор как мы разъехались, я не болтался с другими бабами, хотя варианты иногда подворачивались. Всерьез мне такая мысль в голову не приходила, да и Марианна мне не говорила о новых мужчинах в ее жизни. Однако времена меняются, и обстоятельства тоже. Может быть, у нее в койке сейчас молодой красавчик, которого она подобрала, как потерянного щенка, где-нибудь возле Уэбстерского университета.

Я отступил от камеры — посмотреть на подъездную аллею. Там стоял только один автомобиль, и от него к дому тянулся силовой кабель. Впрочем, это еще ничего не значило. Почтальоны ходят пешком, а спортсмены вообще в нейлоновых шортах трусцой бегают.

Я услышал жужжание отпираемых замков, и дверь приотворилась на пару дюймов.

— Джерри? — услышал я. — Ты здесь?

— Никуда не делся. — Я быстро отступил от перил крыльца. Даже такая заспанная, с растрепанными волосами и в старом халате, Марианна была одной из самых красивых женщин, которых я за свою жизнь видел. Обычно мужья не замечают недостатков своих жен, но это был не тот случай: мои глаза не лгали, и она была все так же хороша. Тридцать лет зачастую нелегкой жизни не оставили на ней заметных следов, она была очень похожа все на ту же студентку, что я встретил в колледже. Вскоре после рождения Джейми у нее восстановилась фигура, и даже несмотря на первые седые волоски в темной копне волос, ей трудно было дать больше двадцати четырех.

Но она не была в настроении слушать комплименты.

— Джерри, что ты здесь делаешь? — повторила она. — Я уже легла спать, а вдруг ты… и какого черта ты смотришь на дорожку?

— Смотрю, как там машина, — быстро ответил я. — Ты новые номера поставила?

У нее на лице появилось недоуменное выражение.

— Ты не затем сюда приехал, чтобы глядеть на мои новые номера, сказала она. — Джерард, в чем дело?

Она назвала меня Джерард. Когда она называла меня полным именем, это значило, что она злится. Неудивительно: для Марианны всегда было важно ночью выспаться, и горе тому другу, родственнику или бывшему супругу, который поднимет ее после одиннадцати вечера.

— Ты меня прости, детка, что я так не вовремя, но мне от тебя нужно три вещи.

Она вздохнула, закипая, и прислонилась к косяку двери.

— Нетрудно угадать. Первая — деньги, вторая — секс. А что третье? Автомобиль?

Это было бы смешно, если бы не было правдой. Когда мы решили, что лучше для обоих будет разъехаться и я переехал в мотель, но еще не нашел новой работы, это действительно были три одолжения, о которых я чаще всего ее просил: колеса — чтобы куда-то добраться, десятка или двадцатка перебиться до ближайшего гонорара, и быстренько перепихнуться — от черт его знает какого одиночества, и еще потому, что я имел глупость верить, будто секс лечит все раны. На все три она иногда соглашалась, пока наконец не собралась с духом сказать, чтобы со своими проблемами я разбирался сам. Единственная причина, по которой мы не были официально разведены, — ни у кого из нас не было денег на адвоката.