Онлайн книга «Призрак прошлого»
Андрей умылся, сонно созерцая свою все еще глуповато-довольную физиономию. Он заметил, что на груди у него вырисовывается граница между потемневшей на солнце и белой зимней кожей. «Хламиду типа шорт надо присмотреть для праздника… Чтоб через костер сподручнее было скакать. И за русалками по кустам бегать», – блаженно подумал он. Проснулся Андрей рано, разбуженный озабоченными визгами соседей – семейства стрижей. Они приветствовали его резким «чик!», видя в комнате, а если стрижи заставали его в кухне за стряпней или завтраком, то пролетали еще раз и еще раз ревниво чирикали. «Любопытные же!» – умилялся Андрей. В начале десятого уже было довольно жарко. Он закрыл окна наглухо, чтобы сохранить ночную прохладу. На автобус он успел как раз, вскочил в задние двери. Коттеджный поселок, заросший зеленью, невинно-деревенский, с ковром одуванчиков в разных стадиях развития, ничем не напомнил ему то место, где он пару месяцев назад выслеживал Анну. Андрей пошел по берегу речушки, оглядывая заросли, – нет ли сливных патрубков, канализации… «Не через унитаз же они в речку пронырнули? – недоумевал он. – Великоваты…» Берега были опушены ивняком, за которым, уже совсем в воде, торчали камыши. Из зарослей доносилось вкрадчивое лягушачье гуление – не все пучеглазые отметали икру. Высоко в бледной голубизне кто-то невидимый жужжал любовную песнь. Благодать… «Ничего я здесь не нарою», – подумал Андрей, но не слишком огорчился, признавшись самому себе, что просто гуляет. – Гражданин, а вы что здесь выглядываете? Андрей остановился, будто споткнулся. Заглядевшись на зеленые, не запылившиеся кустики, он не заметил, как перед ним вырос пузатый, широколицый, обильно истекающий потом милиционер в летней форме и при капитанских погонах. – Я… я здесь… – Не улавливаю? Поодаль, за спиной пузатого, суетились еще несколько человек в голубом, дальше стояла патрульная машина и еще дальше – «газель» скорой помощи. Здесь явно что-то произошло, и отнюдь не карманная кража. «Господи, во погулял так погулял! Хотя… Это ж материал! Где мое удостовереньице-то?» – Я… сейчас… Капитан дернулся на суетливое движение Андрея, искавшего краснокожую книжечку в заднем кармане джинсов. – Я журналист, вот… Капитан недоверчиво и хмуро поглядел в удостоверение. – «Крестьянская газета»? – Там написано. – На заборе тоже написано… Андрей уже освоился, и пузатый капитан в фуражке с задранной на фашистский манер тульей начал его раздражать. – Чего там? – крикнул кто-то от машины. – Да журналист какой-то… «Я не «какой-то», я очень хороший журналист», – хотел было сказать Андрей, но промолчал – в вопрошавшем он узнал Загашникова. – Это я, товарищ майор. Андрей ловко вынул из рук зазевавшегося капитана удостоверение и быстро пошел к машине. – Уже разузнали? И как это вы… – Ничего я не разузнал… здрасте. Я здесь… по совсем другим делам. А что произошло? – Здрасте-здрасте… А произошло здесь, по-видимому, небольшое убийство. Загашников наконец посмотрел ему в глаза. «Ого! Вот это влип!» – Довольны? – Не сказать… И что – правда… убийство? – Да уж… Вряд ли это несчастный случай. Смотреть не советую. – Но предварительную информацию дадите? Для главного редактора? Андрей демонстративно приготовился записывать в блокнот. Загашников также демонстративно вздохнул: – Женщина средних лет, обнаружена сегодня утром местным жителем. Документов нет, из одежды – купальник и сарафан. Многочисленные рваные раны… – К-как? – едва выдавил из себя Андрей. – Так! – почти крикнул Загашников. – Умерла несколько часов назад. Больше ничего сообщить не могу – сам не знаю. «Похоже, так и есть». Краем глаза Андрей увидел, как от машины скорой помощи идут двое мужчин-санитаров с носилками. «Сейчас они ее… будут уносить? Мне пора!» К величайшему облегчению Андрея, майор рявкнул: «Все! До свидания, товарищ корреспондент!» Тут уж ничего не оставалось делать, как повернуться и поскорее, почти бегом преодолевая невысокий склон, ринуться вон из поселка. Взбежав на гребень берега, он все-таки заставил себя оглянуться. Санитары несли носилки, покрытые простыней, из-под которой вывалилась рука. Крови на ней не было, только зеленоватые разводы тины. Чуть оправился от шока Андрей, уже мотаясь на задней площадке рейсового автобуса. «Началось! – подумал он оцепенело. – Началось…» Бороде звонить не стал, решил не портить «домашнюю работу». «А почему я вдруг решил, что «началось»? Может, утопленница самоубийца? Ну да, а раны?… Да в этой речке разве что воробей утонет». Решив не морочить себе голову до завтра, Андрей пошел на местный рынок за шортами. «Во жизнь – где-то сейчас эту женщину ищут, беспокоятся, а ее уже, поди, Мария Алексеевна в своем миленьком домике приветила, помыла… А я штанишки для похода на маскарад выбираю». – Так ты думаешь, сынок… – Да, Михал Юрич. А что, вы по-другому думаете, да? Главный был хмур, Валя огорчена и испугана. – Звоните своим людям… Пусть дают адекватную информацию. А то опять какое-нибудь массовое помешательство начнется. – Да, Михал Юрич, – чуть судорожно вздохнула Валя. – Я-то смутно эти события припоминаю, но все-таки… Меня мама во двор не пускала, а я не понимала почему, капризничала – вот это я хорошо помню. Надо людей если не успокоить, то хотя бы проинформировать. – М-да. Ладно. Главный, озадаченный и угрюмый, ушел звонить в органы. Андрей с Валей услышали, что он плотно прикрыл за собой дверь, это случалось нечасто. Чтобы занять с пользой время, Андрей просмотрел электронную почту и был обрадован пришедшим почему-то из Марсельского института ихтиологии ответом. – Валь, отвлекись от грустных мыслей. – Да? – Рыбешку-то мы правильно определили. Действительно, пиранья, один из двадцати двух известных видов. Они нас утешают, что даже если аквариумные рыбки попадут в наши водоемы, то при наших русских морозах в минус восемнадцать градусов размножаться не смогут и погибнут осенью. – Хорошее утешение, – вздохнула Валя, возвращаясь к работе. – Хотя при наших теперешних зимах… |