Онлайн книга «Смерть на кончике пера»
– А это важно? – спросила она чуть игриво. «Опять выверты… Думаешь, я как-то особенно желаю тебя видеть? Сейчас получишь!» – Да, важно, – ответил сухо. – У меня запланированная прогулка с нашей общей знакомой Тамарой Зуевой. Я и не хочу, чтобы вы с ней пересеклись. Довольны разъяснением? Кажется, идея его прогулки с Зуевой Анну не обрадовала. – Вы мне скажите, – ответила она после длинноватой паузы, – где вы планируете с Зуевой тусоваться, и я попрошу поставить меня на точку, расположенную подальше от этих благословенных мест. – Тусоваться мы будем в центре, где проходят торжества. Михал Юрич заказал небольшой репортаж о Дне Победы. – И когда вы с ней там будете? – Еще не договаривались. Но вероятно, с утра и до окончания основной праздничной суеты. – Хорошо, учту. А что предупредили, спасибо. «Хоть спасибо сказала… Да, ей это совсем не нравится… Но сейчас она никуда не сбежит – запуталась в финансовой паутине, бабочка-беляночка». – А у вас, Анна, какие планы на оставшиеся праздники? – В обитель съезжу, к матушке игуменье, загляну к родителям. Даже если кто-то, по вашей теории, за ними наблюдал, теперь внимание точно ослабнет. Вы так не считаете? – Возможно, я бы все равно не рисковал. Обидно будет попасться по элементарной неосторожности. Пользуйтесь гостеприимством Ксении Петровны… «А теперь надо действительно позвонить Тамарке. Ведь у нас все как и прежде – ни к чему не обязывающий легкий флирт». – …Что у нас на завтра? Идем оркестры слушать? – Давай… А когда это, не в курсе? – Согласно опубликованной в «Крестьянской газете» программе торжеств, с половины одиннадцатого до одиннадцати ноль-ноль – парад военных оркестров, потом митинг в Парке Победы. – Который есть старое городское кладбище. Оркестр – дело святое, а на митинге меня пусть не ждут. – А мне придется. Борода репортаж запросил. – Хорошо, давай заходи за мной часов в десять. Как раз успеем на музыку, а потом как получится. …Вечерняя заря вышла какой-то необыкновенно яркой, с пунцовыми сполохами во все небо. Очевидно, к прохладной, ветреной погоде. – …Ты учти, – сказал Андрей в домофон Тамаре. – На улице совсем не Марракеш. – Да-а? Хорошо, что сказал, а то я в шифоне. Сейчас прикинусь посолиднее. Она спустилась, одетая в белую блузку, полупрозрачную цветастую юбку и замшевую курточку. – Не жарко… И ветер!.. Как по заказу – чтобы стяги реяли, а не висели, как белье на просушке. – Ты злая и циничная девчонка, – назидательно произнес Андрей. – Нельзя так о святом. – От святого не убудет. Они пошли по главной улице вместе с остальными горожанами. – Как съездил? – поинтересовалась Тамара. – Срезал общество, как Михал Юрич велел? – Срезал, срезал – Костик чуть не рыдал от перегрузки, домой просился. – Жена-то у него родила? – Давно – аж двойню, парня и девку. – Дает Костик… А после праздников чего будешь делать? – О, после праздников редакция совместно с администрацией принимает ученых из Москвы. Она посмотрела на него искоса: – Водяного коня отлавливать будут? – Ага. Говорят, самый сезон – икру мечет, шальной, сам в сети идет. Тамарка фыркнула. – А об Ане Коваленко известий нет? Она чуть помрачнела. – Нет. – Жаль. – Чего? – Можно было бы ученым показать, ее и бабусю – вдруг они мутанты? – Ты же знаешь, я в это никогда не верила. – Вот они и проверили бы. – Давай не будем о работе… Слышишь? Вот и музыка. Действительно, откуда-то из-за спины послышалось глуховатое, но упругое, подстегивающее «бум-бум-бум». Андрей понял, что это большой барабан, но музыки пока не было слышно. – Из артучилища идут, – заметила Тамара. «Бум-бум» приближалось и обрастало звуками, сначала басовитым гуканьем геликона, потом сухой дробью меньших барабанов, тромбонами, трубами и флейтами. Наконец, оркестр поравнялся с ними. Курсанты, одетые в парадную форму с аксельбантами и белые перчатки, старательно играли «Утро красит нежным цветом». – Действительно здорово, – согласился Андрей, хотя никто его ни о чем не спрашивал. Он, чуть отвлекшись от волнующего зрелища, оглянулся. Цветочных палаток в центре не было. Виднелись только накрытые чистыми скатертями столы с яствами. – Томик, хочешь чего-нибудь? – А? – подняла она глаза. – Ну, этого, – мотнул головой на столы с угощением. – Нет, извини, я на улицах не ем. И знаешь что… Я, пожалуй, пойду. Тебе все равно эти речуги слушать, а у меня здесь работы нет. Меня что-то познабливает. Тамара развернулась и сделала пару шагов, когда Андрей довольно тихо произнес ей вслед: – Кстати, я знаю, где Аня Коваленко. Она словно налетела на невидимую стену, резко повернулась, уставилась на него своими черными глазами. – И… где? – не удержалась спросить. – Здесь, в городе. Под носом у твоего приятеля-грузина. Зуева судорожно сглотнула. – Скажи ему, чтобы даже имя ее забыл. Иначе я его поймаю, привяжу к стулу и заставлю читать Анне «Витязя в тигровой шкуре» в оригинале. Сама представляешь, что с ним будет, когда он дойдет до финала. Конечно, я благодарен фирме «Снежана» за путевку на семинар, но я их о ней не просил и поэтому обязанным себя не считаю. А? Чего молчишь? Она не нашлась что сказать, просто неловко покрутила пальцами в воздухе. Вокруг толпились люди, Зуеву толкали, но она стояла как одеревеневшая. – Особнячок-то? Да, это я с одним моим крутым приятелем взяли. Он крайне нелестно отозвался о замках и сигнализации. «Поскупились», – говорит. Да, а у меня, как видишь, на Коваленко оказался полный врожденный иммунитет. Мы с ней очень неплохо проводим время. Я тебе никогда не говорил, что не переношу брюнетов обоего пола? – Нет, – почти неслышно выдохнула она. – Так вот, значит, не ты, не этот Резо на нашем с Анной пути появляться более не должны. Что с ним будет, я тебе сказал. А если говорить о вещах более прозаических, то у ментов на него большой зуб, заявление о похищении и незаконном удержании будет воспринято с ба-а-альшим пониманием. А если кто-то попробует угрожать родителям Анны, крутые парни из «Подковы» узнают, кто приложил руку к смерти их приятеля Паши Молчанова. |