Книга Варни вампир, страница 51 – Джеймс Раймер, Томас Прест

Эта жуткая манера речи пугала своей холодной бесстрастностью. Слова произносились так, словно они исходили не из уст человека, а воспроизводились каким-то механизмом. Флора слышала их, но почти не понимала. Она медленно отступала назад, пока не поравнялась с креслом и не оперлась руками на его спинку. Из сказанного Варни она осознала только то, что за ее призывом о помощи последуют какие-то ужасные последствия. Но не эта угроза помешала ей поднять тревогу. Она просто не могла издать ни одного звука.

— Обещайте, что выслушаете меня до конца, — продолжал сэр Варни. - Этим вы убережете себя от большого зла и, обдумав мои слова, обретете долгожданный покой.

Она напрасно пыталась ответить. Ее губы шевелились, но из уст не исходило ни звука.

— Вы напуганы, — произнес Френсис Варни. — Но для страха нет причин. Я не желаю вам вреда, хотя вы недавно и ранили меня. Моя девочка, я пришел, чтобы спасти вас от рабства души, в котором вы сейчас находитесь.

После непродолжительной паузы Флоре удалось прошептать:

— На помощь! О, небеса, помогите мне.

Варни нетерпеливо отмахнулся и сказал:

— Небеса не отзываются на такие просьбы. Флора Баннерворт, если вы так же умны, как красивы — а ваша красота достойна восхищения — то выслушайте меня.

— Я слушаю, — прошептала девушка, выдвинув кресло вперед и тем самым увеличив расстояние между собой и ужасным гостем.

— Хорошо. Вы успокоились.

Она с содроганьем взглянула в лицо Варни. Ошибки быть не могло. На нее смотрели те же странные и блестящие глаза вампира, которые она видела в роковую ночь, когда за ее окном ревела буря. Сэр Френсис, не стесняясь, любовался ею. Его губы приоткрылись, и лицо искривилось в странной усмешке.

— Вы красивы, — произнес он шепотом. — Лишь гениальный скульптор мог бы передать всю прелесть ваших округлых форм, которые будто созданы для очарования зрителей. Ваша белая кожа может соперничать с выпавшим снегом. Какое колдовство изящных линий!

Она не ответила, но в ее уме промелькнула мысль, которая окрасила щеки румянцем. Флора знала, что при первом визите вампира она упала в обморок. Сэр Варни восхвалял ее красоту с ужасающим удовольствием, словно намекал на то, что уже видел обнаженное тело девушки и ласкал его своим демоническим взглядом.

— Вы правильно меня поняли, — с усмешкой отозвался он. — Но удивляться тут нечему. В каком-то смысле я по-прежнему остался человеком.

— Говорите, что вам надо, и уходите, — прошептала Флора. — Если я закричу, мои братья прибегут, не медля.

— Я знаю.

— Знаете, что я закричу?

— Нет, вы должны помнить о моей угрозе. Я знаю, что они не станут медлить и побегут сюда. Но лучше не испытывайте свою судьбу. Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости.

— Я вам не верю.

— Видите? Я не пытаюсь приблизиться к вам. Чего же вы боитесь? В данный момент мне хотелось бы примириться с вашим семейством…

— Примириться с вами? С существом, название которого я боюсь произнести даже в своем воображении? Примириться с тем, кто абсолютно лишен Божьей милости?

— Да, я хочу примирения. Но сюда меня привела другая проблема. Мне придется быть кратким, потому что у нас мало времени. Главное, поймите, что я не питаю к вам ненависти. Да и с чего бы? Вы — молодая красивая девушка. К тому же, ваша фамилия вызывает у меня приятные воспоминания.

— Это как-то связано с картиной в нашем доме? — спросила Флора.

— Ни слова больше. Я знаю, что вы хотите сказать.

— Еще бы! Это же ваш портрет.

— Мне нужен дом и все, что находится в нем, — взволнованно ответил Варни. — Ни больше, ни меньше! Сегодня я поссорился с вашим братом. Кроме того, я поссорился с юношей, который наивно верит, что любит вас.

— Но Чарльз Голланд действительно любит меня.

— Я не расположен обсуждать этот вопрос. Хотя мне известны многие тайны человеческого сердца, и я могу сказать, Флора Баннерворт, что тот, кто говорит вам о любви, на самом деле лишь тешится своими юношескими фантазиями. Впрочем, есть мужчина, который скрывает в себе целый мир страстей. Он не объяснялся вам в любви, но его привязанность в тысячи раз превосходит мимолетное увлечение молодого Голланда. Чувства этих двух мужчин несопоставимы, как могучий океан и безмятежное маленькое озеро, которое праздно нежится под летним солнцем.

Флора заметила, что в манерах Варни вдруг появилось удивительное очарование. Его голос звучал как музыка. Слова, сплетенные тесьмой красноречия, изливались с уст мягким и плавным потоком.

Несмотря на трепещущий ужас перед этим человеком — несмотря на страх, который убеждал Флору в том, что перед ней стоит вампир — девушка чувствовала неодолимое желание и дальше слушать его речь. То, о чем он говорил, вызывало неприязнь и гнев, однако испуг, лишивший ее голоса, мало-помалу растворялся. И когда Варни сделал паузу, она произнесла:

— Вы глубоко ошибаетесь, сэр. За верность Чарльза я могу ручаться жизнью.

— Не сомневаюсь в этом.

— Значит, вы пришли сюда, чтобы обсудить мои сердечные дела?

— О, нет. Я уже сказал, что желаю владеть особняком Баннервортов. Я купил бы его, но после ссоры ваш вспыльчивый брат вряд ли захочет общаться со мной.

— И правильно сделает, если не захочет.

— Вот поэтому, моя милая, я и пришел к вам, как к посреднику. В неясных сумерках будущего я вижу множество событий, которым суждено произойти.

— Да неужели?

— Поверьте мне, Флора. Заимствуя мудрость из прошлого и из источников, о которых мы пока не будем говорить, я знаю, что, если обреку сейчас семейство Баннервортов на горе, то в будущем избавлю вас от более худших страданий. Ваш брат и Чарльз Голланд задумали бросить мне вызов.

— О, нет!

— Уверяю вас, если это случится, то я расправлюсь с каждым из них. У меня сверхчеловеческая сила, а мое владение шпагой великолепно.

— Пожалуйста, сжальтесь над ними! — попросила Флора.

— Я сжалюсь над ними только при одном условии.

— И что это за ужасное условие?

— Оно не ужасное. Ваши страхи сильно преувеличены. От вас потребуется лишь одно: вы должны убедить своего высокомерного брата продать мне этот дом.

— И все?

— Да, все. Я не прошу ни о чем другом, а взамен обещаю оставить этих юношей в покое и никогда не показываться вам на глаза. Можете успокоиться, моя милая красавица, я больше не буду досаждать вам своим присутствием.

— О Господи! Ради этого действительно стоит постараться, — сказала Флора.

— Вот и постарайтесь. Хотя…

— Я так и знала. Мое сердце подсказывало, что дальше последует еще какое-то условие.