Онлайн книга «Сибирская жуть-4. Не будите спящую тайгу»
|
— Один из этих покойников — ваша работа, — бесстрастно сказал Тоекуда. — Уже одним меньше, верно? Остальные убиты бандитами, напавшими на лагерь экспедиции. — Заявления мы вам напишем, — подхватил Михалыч, — без сомнения. — А вы, значит, никакие не бандиты? — Я командирован Токийским университетом и председателем национальной программы «Серое вещество». А это, — Тоекуда положил руку на плечо Михалыча, — начальник моей экспедиции, посланной на поиски реликтовых животных. — Да, я уже слышал, мамонтов. — Не только мамонтов… — Есть и мамонты — два ископаемых трупа, вон там, — вмешался в разговор Андронов, — а есть и медведи, и что-то еще непонятное… — Что значит — непонятное? — Не понять: не зверь, не человек… На Коттуяхе видели следы. — А документы у вас есть? — Простите, на что документы? На зверолюдей? На них нет. — Вы в командировке? Вы командировали этого человека? — А-ааа… Конечно, вот! Тоекуда мгновенно извлек из кейса какие-то усеянные печатями, жуткого вида документы на бланках. — Ага… А с другими членами экспедиции вы заключали договор? — Я заключал, — вставил Михалыч. — Это уже моя задача. — И эти договоры уже составлены? Их можно посмотреть? — Можно, в Карске… Не округли Михалыч глаза так честно — Ведмедь наверняка поверил бы. — Ну и какие у вас планы? — В зависимости от результатов экспедиции… — Кроме следов — есть результаты? — повернулся к Михалычу Бортко. — Вам же говорили — вон, две туши мамонтов ледникового периода… — А я думал, преувеличивает мой сотрудничек, — протянул Бортко, указывая на Павла. — Нет, скорее преуменьшил. Мамонтов точно два, и один начал изрядно разлагаться. А может быть, есть и еще. Ну, и что будете делать? — Зависит от воли начальства… Поощряемый кивком Бортко, Тоекуда заметил солидно: — Необходимо извлечь хотя бы того мамонта, который начал разлагаться. — И хотите увезти его в Японию… Я правильно понимаю? — Совершенно неправильно. Мамонт — достояние международной общественности. Когда его извлекут и удалят сгнившие части, его будут изучать люди из дюжины стран. А чучело мы потом выставим в нескольких крупнейших музеях мира. — Ну хорошо… А вся эта частная война, как ее прикажете понимать?! — Оружие у нас или свое, или куплено официально. И документы на него есть. А насчет тех, кто на нас напал, тот пускай и отвечает сам. — Резонно. А как насчет тех, кто здесь воевал с этими, с людьми Чижикова? — Вы имеете в виду Агентство космических дел? Простите, вот еще один договор. — И Тоекуда действительно извлек из кейса и передал Бортко бланк договора. — То, как они решают вопросы приобретения и ношения оружия и прочие, согласитесь, не мои проблемы. Но я прошу вас поговорить с руководителем агентства. — А вам, — очень официально обратился Тоекуда к Михалычу, — вам надлежит немедленно приступить к раскопкам и подготовке мамонта к транспортировке. — Слушаюсь, — так же сухо ответил Михалыч. — То есть вы предлагаете своих наемников из этого агентства так сказать, в качестве вершителей правосудия? Я правильно вас понимаю? — проявил Бортко редкое умение говорить о том, о чем совсем не хочет собеседник. — Не в качестве вершителей, — мягко поправил Тоекуда, — а в качестве помощников правосудия. В конце концов, эти люди могут дать показания о том, что видели и слышали… — И что делали, как я понимаю? — проявлял Бортко все те же качества. — Несомненно, и что делали, — кротко согласился Тоекуда. — А рассказанное вашими людьми, — веско закончил Бортко, — мы сравним с тем, что нам расскажут, например, эти два молодых человека. Судя по всему, они как раз идут, чтобы давать показания. Действительно, Саня Ермолов и Саня Харев шли давать показания, сопровождаемые почти двухметровым мальчиком. А Витька Ленькин загребал сапогами землю и вид имел такой, словно не он шел, а его вели или даже, может быть, тащили. — Господин майор! Прошу вас арестовать этого сомнительного человека и этого иностранца! Ведмедю явно стало интересно: — А на каком основании? — Как присвоивших труп мамонта и… — тут Ермолов изрядно потужился, даже немного покряхтел от интеллектуального усилия, — как стремящихся нанести ущерб государственным интересам Российской Федерации. Михалыч раскрыл было рот… Бортко сделал неуловимо быстрый жест, и Михалыч, как ни странно, заткнулся. Бортко повернулся к Ермолову, и его лик выразил такое сочувствие, такое проникновенное желание помочь, что у людей поумнее одно это вызвало бы желание немедленно убежать подальше. — Ага, ага, присвоение, да?! Так это, значит, ваш мамонт, я правильно понял? — Да, его нашла наша экспедиция. Мы имеем на него право! — Ага. Вы разводили мамонтов? — Нет же, их живых больше нет, мы нашли… — Ага… Вы застрелили мамонта? Нашли мамонта? Заполевали? Как будет точнее? — Мы нашли… Харев высказывался точнее Ермолова: — Экспедиция Школьного университета нашла ископаемый труп мамонта. Мы хотели использовать его для нужд учебного процесса, но отсутствие средств заставило нас привлечь японский капитал. — Ага, — развлекался Бортко. — А вы, значит, — обернулся он к Тоекуде, — вы и есть японский капитал? — Я и есть. И я хотел бы сделать вам официальное заявление… — Сейчас и сделаете. Так, значит, вы привлекли господина Тоекуду. Простите, а контракт у вас с ним подписан? — Контракт у Чижикова, в Карске. Этот контракт был нарушен господином Тоекудой, который вошел в преступные отношения с господином Андреевым с целью попытки похищения мамонта. Я прошу еще раз арестовать этих преступников. Лик Бортко излучал почти небесную кротость. — Простите, а когда вы отыскали этого мамонта? Судя по запаху, давненько. — Мамонта нашли в прошлом году. Сейчас мы были должны… — Ага, ага! Скажите, а почему не было нигде и никакого сообщения о том, что была сделана такая находка? — Ну-у. Ажиотаж, понимаете, нежелание привлекать внимание разного рода авантюристов, в том числе международных. И при последних словах Саня Харев неодобрительно покосился в сторону Михалыча. Тот гадостно, ехидно ухмылялся, но не произносил ни слова. |