Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - штатгалтер»
|
Он прорычал: – Вызвать в одно место ангелов и де… правых и левых? Вообще-то да, правые и левые – звучит лучше. – Желательно, – уточнил я, – чтобы прибыли вожаки различных фракций с обеих сторон. Мне иногда кажется, что правые настолько закостенели в своем чванстве, что совершенно не представляют, что творится в мире людей. И потому некая группа, наиболее радикальная, назовем ее ультраправой, начала совершать свои незаконные акции тайком даже от правого большинства, а большинство, как сам знаешь, всегда умеренное и драться не желает. Ни за, ни против. Вельзевул сделал еще два глотка, крепко задумался, пар пошел даже из ушей, не говоря уже про ноздри. – Я попытаюсь, – проговорил он в нерешительности, – хотя и не представляю. – Привлеки нейтралов, – подсказал я. – Это кого? – Махлат, – подсказал я. – И других, кто давно отстранился от борьбы, поняв то ли бесперспективность, то ли тщетность… Есть же такие, что ни правые, ни левые? Он рыкнул с презрением: – Есть. Серость. Но ты прав, эти червяки могут побыть посредниками. В дверях снова появился демон, вроде бы другой, хотя для меня они все на одну морду, если только одного роста. Вельзевул взглянул зло, голос поднялся до рыка: – Что, снова? Демон кивнул с самым обреченным видом. – Да. Им почти удалось. – Почти? – Если бы я там не поставил добавочные заслоны… Вельзевул сказал резко: – Беглецов держать отдельно от всех и под строгой охраной. Никого не допускать. Я допрошу их сам. Демон исчез, я спросил с сочувствием: – А предыдущая попытка… удалась? Он посмотрел на меня люто. – Что, радуешься? – Совсем нет, – ответил я. – Сочувствовать бегущим из тюрьмы, дать им кров и еду… это в нашем характере, верно. Но потом тебя же и грабят. А если не тебя, то соседа. Нет, вор должен сидеть в тюрьме. А убийца и насильник – казнен. Желательно на площади, нельзя исключать воспитательную функцию для молодежи и подростков. Он прорычал уже тише, заметно успокаиваясь, но устало, словно весь день состоял из одних неприятностей: – Ты не похож на других. – Я же король, – напомнил я. – Должен мыслить ширше, а не как простой обыватель, что дальше своего носа не видит и о последствиях не думает. – Хорошо вашим обывателям, – проворчал он. – Счастливые! – Беспечные, – уточнил я. – Беззаботные. Хотя против власти протестуют и указывают ей, как надо себя вести, надо же поумничать?.. Кто удрал в тот раз? – Пятеро особо опасных, – рыкнул он устало. – С ними трое из охраны. Я сказал невольно: – Ого! Я тогда с одним едва справился. А тут пятеро! Он покачал головой. – Хуже. Трое из охраны – довольно сильные демоны. Не понимаю, почему ушли с теми, кого должны были охранять? Я подумал, предположил неуверенно: – У тебя точно все под контролем? Его глаза сверкнули яростью, даже привстал с сиденья, хотя и так выше меня на две головы. – Песчинка не сдвинется без моей воли! – Я тоже так говорю, – сказал я с осторожностью, – чтобы всякие там даже не… Однако наши возможности не всегда совпадают с нашими желаниями. Скажи, а могла быть помощь беглецам… тоже извне? Он вздыбился для резкого ответа, посмотрел бешеными глазами, но застыл на минуту, подумал, тяжело опустился в кресло. Я ждал, даже задержал дыхание и не двигался, наконец он пробормотал тяжело и не желая встречаться со мной взглядом: – Если только не просто снаружи. Ты понимаешь, о чем я. – И помощник должен быть не слабым, – подсказал я. – Верно? Он рыкнул раздавленно: – Неужели рука Михаила? Или кого-то из четырех? – Кому-то, – сказал я, – чем хуже в нашей ситуации, тем лучше. И рыбку половить в мутной воде, и соседу в суп плюнуть. Если таких знаешь, перебери их всех. Думаешь, если тебя низвергли, перестали ненавидеть?.. Наверняка все еще боятся! Это ему польстило, даже чуть смягчил затвердевшее лицо, покачал головой. – Конечно, боятся. Но раньше никогда не пытались вредить вот так открыто. – Времена изменились, – сказал я. – Ну, так говорят по глупости, хотя меняются не времена, а мы. Вон у тебя какой дворец, узнаю архитектуру… А кресла? Какая прелесть. Как бы вы ни презирали людей, но их быт уже ваш быт. Наверху тоже меняются и… понимают, что битву против человека проиграли. Нужно спешить, воспользоваться удачной возможностью… – Какой? – спросил он. – Ах да, ты все про Багровую Звезду… – Они живут в страхе, – повторил я настойчиво, – что Создатель вдруг передумает уничтожать людей, как было в прошлый раз при потопе, и тогда начнется все сначала. Это значит, останется все меньше шансов доказать, что человек порочен, развращен и достоин быть убран из такого прекрасного мира! Он тяжело вздохнул. – Откуда ты на мою голову? От тебя одни беды. Если кто-то из верхних начал вмешиваться, то да, так убежать возможно. Конечно, теперь заткну и эти дыры, но раньше и предположить не мог… Я вскочил. – Боюсь, начинаю догадываться, куда они все направились. – Куда? – спросил он с жадным интересом. – К скардеру, – пояснил я. – Сейчас все силы, что явно или тайно против людей, которым покровительствует Творец, готовятся помешать нам встретить Маркус. Пусть и не верят, что мы сумеем дать отпор, но… а вдруг у этих жалких людишек получится? Сколько раз обманывались, твердо уверенные, что людям конец! Он прорычал: – Знаешь, тогда прямо сейчас иди к Агиросиону. Он тебе вряд ли понравится, как и ты ему, но доверять ему можно. Я спросил настороженно: – А чего ухмыляешься? Где подвох? Он медленно подвигал громадными глыбами красных плеч. – Да это не подвох, а так… Понимаешь, он умеет различать в людях будущие великие грехи, потому он этих будущих грешников убивает заранее. Убивает только мужчин, и только первенцев… ты который в роду? Правда, убивает в узком интервале между тринадцатью и двадцатью годами. Тем самым он как бы спасает их души, отправляет на тот свет до того, как успели накуролесить. Я спросил настороженно: – А почему такие рамки?.. Я бы и десятилетних убивал. Он покачал головой. – До двенадцати лет они еще дети и не имеют грехов, что бы ни вытворяли, а в двадцать уже обзаводятся семьями. |