Онлайн книга «Последний рубеж»
|
– Когда зайти? – Сегодня – нет. Завтра – нет. Послезавтра – нет. Потом – да. – Через двое суток, что ли? – попытался что-нибудь понять в этой тарабарщине Влад. – Ты толком скажи. Но косой опять за свое: – Сегодня – нет. Завтра – нет. Послезавтра… Влад растерянно повернулся к Тыяхше. Выручай, подруга. Та сперва подала очередной гвоздь кузнецу, только потом что-то спросила у парня. И перевела его ответ: – Через двое суток будет готово. – Ну, через двое, так через двое, – согласился Влад и протянул парню руку. Сначала правую. Потом сообразил, что у парня правой нет, и протянул левую. Парень пожал. Крепко. Как кузнец, сын кузнеца. И сделка состоялась. Когда дело с подковой сладилось и монеты за работу были отсчитаны, оседлали коней и пустились в обратный путь. – Ты чего надумал? – спросила Тыяхша у Влада, едва они отъехали от кузницы. Влад не понял: – О чем ты? – Я про оружие. – А-а. Так я это… Как-то непривычно мне с арбалетом. Дартс – это не мое. Пойду на Зверя с привычной штукой. – Неэкономно будет. – Зато эффективно. Если, конечно, мастера не подведут. Тыяхша была уверена: – Не подведут. – Посмотрим, – сказал Влад. Потом посмотрел на девушку и прыснул. – Ты чего это? – не поняла Тыяхша. – У тебя усы выросли. Она тут же провела пальцами над губой. – Какие еще усы? – Ты в саже перемазалась, – объяснил Влад. Выхватив нож, Тыяхша осмотрела себя в зеркальной поверхности лезвия и недовольно покачала головой. Потом некоторое время приводила себя в порядок платком, смоченным водой из фляги. И вскоре вновь стала прежней красавицей. А через пятнадцать минут они выехали на главную улицу. – Куда теперь? – спросил Влад. – Давай в храм. А? Но девушка с ходу отвергла его предложение: – Потом. Чуть позже. – А сейчас куда? – Здесь неподалеку постоялый двор. Определим тебя. – А тебя? – Мне брата нужно разыскать. – Которого из двух? – Любого. Найду одного, другой будет рядом. – И до самого постоялого двора не произнесла больше ни одного слова. Заведение, название которого можно было бы перевести на всеобщий язык и как «Лунная ночь», и как «Вой зверя», состояло из группы ветхих построек. Настолько ветхих, что, на взгляд Влада, делать им ремонт не имело никакого смысла. Проще облить керосином, сжечь, а на пепелище построить новые. Стояли они так: слева трехэтажная домина с меблированными номерами, напротив – таверна, между ними, от дальнего крыла к дальнему крылу – конюшня и амбар. Внутри этой своеобразной буквы "П" за перекошенным забором располагался хозяйственный двор: в пыли копошились уморенные жарищей куры, над лужей помоев барражировали жирные мухи, за рассохшейся бочкой дрыхла кудлатая черная псина. Когда эта псина, честно отрабатывая кормежку, вскинулась и налетела на путников, обнаружилось, что, во-первых – кобель, а во-вторых – инвалид. Вместо передней правой лапы болталась бесполезная культя. Влад залез в карман, нашарил приготовленный для Пыхма кусок сахара и кинул трехногому. Тот, душераздирающе взвизгнув, отскочил в сторону. Решил, видимо, что чужак-зараза хочет камнем зашибить. Причем насмерть. Но потом учуял лакомство, подкрался и, убедившись, что никакой не камень, а совсем наоборот, занялся делом. Угрюмый хозяин выделил землянину комнату на втором этаже. Как раз напротив лестницы. Обстановку составляли изрядно продавленная кровать да колченогий табурет. И только. Зато из окна виднелась похожая на усеченную пирамиду Хитрая Гора. Роскошный вид на гору радовал. А изодранный матрас – нет. Выглядел прибежищем клопов. Тыяхша сговорилась с хозяином на тысячу федеральных талеров за сутки и тут же стрясла с новоявленного постояльца задаток. Влад отсчитал без разговоров за три дня вперед. Хозяин взял только за два. Явно знал, чертяка, кое-что о ближайшем будущем. Землянин недоуменно пожал плечами и – ну не надо так не надо – спрятал лишние монеты с башнями в мешок. – Что делать будешь? – спросила Тыяхша, когда хозяин вышел. Влад ответил неопределенно: – Я же говорил тебе, что есть у меня в этом городе дела. – Дела делами, но не забывай – ты теперь Охотник. А еще – Человек Со Шрамом. Помнишь? – А как же, помню, склерозом пока не страдаю, – ответил Влад и тут же попытался расставить все точки над «ё»: – Но это не значит, что собираюсь отказаться от своих собственных дел. Тыяхша нахмурилась: – У тебя сейчас одно дело – бить Зверя и быть в готовности пойти туда, куда однажды позовет тебя шорглло-ахм. – Буду бить. И готов пойти. Но и свои дела намерен провернуть. Одно другому не мешает. – Мешает. Я думала, ты уже это осознал. Влад начал злиться: – Слушай, чего ты тут командуешь? – Я не командую, – задрожавшим от негодования голосом сказала девушка. – Просто… Просто ты многого не понимаешь. – Чего я не понимаю? Влад сорвал шляпу с головы и с силой насадил ее на пик стоящей под углом подушки. – Например, – начала Тыяхша, – то, что ты не сможешь больше жить так, как жил раньше. Ты теперь… – Она вдруг осеклась. – Давай я не буду тебе ничего объяснять, а то мы окончательно поссоримся. Утром приведу сюда брата, он все и объяснит. Мужчинам между собой легче столковаться. – Ну ладно, утром так утром, – примирительно сказал Влад. – Буду ждать. Но если не придете… – Придем. Не мы, так другие. Тыяхша закинула арбалет на плечо, порывисто развернулась и вышла из комнаты, не оглядываясь. – И я тебя тоже люблю, – сказал Влад, когда дверь за девушкой закрылась. Оставшись в одиночестве, он повалился на кровать, закинул ноги в ботинках на спинку и вытащил из кармана обломок шорглло-ахма. Вертел его в руках и размышлял. Сначала о том. Потом о сем. Затем наоборот. И в результате пришел к мысли, что всякое звание, наподобие «Человек Со Шрамом» или «Охотник», – это такая хитрая штука, на которую ты сначала смотришь свысока в надежде, не принимая близко к сердцу, употребить в сугубо личных целях, а потом оказывается что она уже полностью тебя захватила. И изменила. Причем очень сильно изменила. Настолько, что ты уже сам понять не можешь, кто ты, где ты и зачем ты делаешь то, что делаешь. «Правильно предки говорили: не хочешь, чтоб свинья сожрала, не называй себя трюфелем», – подумал с грустью Влад. И постарался выбросить из головы все лишние мысли, дабы сосредоточиться на главном. А главное по-прежнему заключалось в том, чтобы вернуть украденное и отмазать тиберрийцев от удара Бригады Возмездия. |