Онлайн книга «Последний рубеж»
|
– Жарко тут у вас, – сказал полковник, чтобы что-то сказать. – Всегда так? – В это время – всегда, – ответил Колб и, показав рукой на тент, под которым несли службу два бойца конвоя, выставленные для охраны места происшествия, сказал: – Вот кому хорошо. – Этим вон тоже неплохо, – откликнулся Харднетт, махнув в сторону вертолета. В его тени, распластавшись прямо на камнях и подложив под голову шлемофон, спал пилот. Штурман сидел рядом. Прислонившись спиной к колесу шасси, листал журнал для взрослых мальчиков и посасывал из вспотевшей банки замзам-колу. Колб сделал отчаянно долгую затяжку, после чего с завистью произнес: – Эх, я бы сейчас тоже не отказался от зеленых бульбочек из холодильника! Харднетт сочувственно покивал, а потом зачем-то сказал: – На Кунаре две недели назад торговый представитель «Замзам Корпорации» умер от тропической лихорадки. – Да?.. И что? – Да ничего. Аборигены руководству местной Экспедиции докладывать не стали, сами похоронили. – Умные, что ли? – Получается. Мало того, они вместе с ним еще и двух младших менеджеров похоронили. – А с этими что? Тоже от лихорадки скопытились? – Нет. Этих живьем похоронили. – Как это? – Ну как. Поймали, связали, ступни отрубили и кинули в могилу к боссу. – Вот дикари! – не то возмутился, не то восхитился Колб. И тут же затянулся. – Принято у них так, – пояснил Харднетт. – Хозяин умирает – челядь тоже отправляют на тот свет. – Чтоб и там лизали? – Вроде того… – А ступни – это зачем? – Полагаю, чтоб не сбежали с того света на этот. – Дикари, – подытожил Колб и вдруг вскрикнул: – Ох, е-мое! – Сигарета догорела до фильтра и обожгла ему пальцы. – Они в могилу и все оборудование, которое в офисе имелось, сбросили, – добавил Харднетт. – Удружили, короче. – А как узнали? – Там у них девчушка работала по связям с общественностью. Умудрилась сбежать. – По связям с общественностью, говорите? – понимающе хмыкнул Колб. Харднетт, давая понять, что понимает намек начштаба, улыбнулся: – Ну да – с общественностью. – И что решили? – Еще не решили. Заседание Комиссии через десять дней. – И все будет как всегда? – спросил Колб и поежился, будто от холода, хотя горячий пот по-прежнему заливал ему глаза. Полковник не успел ответить – попавшей в мышеловку крысой заверещал анализатор. – Ну и что там у нас? – первым полез к прибору начштаба. Харднетт аккуратно оттеснил его плечом и, считав с дисплея результаты анализа, объявил: – Это кровь Воленхейма. – Точно? – зачем-то спросил Колб. – Точнее не бывает. Группа крови – АБ. Резус-фактор – плюс. Мутация известного нам гена – плюс-минус. Полное совпадение с данными Курта Воленхейма. У Арнарди – группа Б и мутация плюс-плюс. – Помните на память? – удивился Колб. – Помню, – заверил Харднетт. – Я много чего помню. Даже свое имя. Пропустив колкость мимо ушей, начальник штаба спросил: – Выходит, это Арнарди замочил Воленхейма и спер раймондий? – Все же напираете на то, что было убийство. Где тогда тело? Колб опять проверил наличие кадыка, после чего выдал: – А допустим, Арнарди его с собой забрал или закопал где-то. – Ну, давайте допустим, – согласился Харднетт и стал рассуждать: – Допустим, убил. Допустим, забрал или там закопал. Допустим, табличку написал. Но вопрос все тот же: кто тогда пульт мортиры лапал? – Черт, забыл! – Колб несколько раз стукнул себя по голове кулаком. – Мозги кипят. Не, ну а как иначе? – Пока не знаю. Плохо, что связи нет. Пробили бы «пальчики» и определились бы: кто, за что и после кого хватался. Картина бы хоть немного прояснилась. – Что поделать, – вздохнул Колб, – Долина Молчания мать ее за ногу! Произнес он это так, будто лично был повинен в том, что Долина Молчания является Долиной Молчания. – Вот то-то и оно, что Долина Молчания, – сказал Харднетт. – Поэтому с уверенностью могу сказать только одно: кровь, что обнаружена внутри вездехода, принадлежит Курту Воленхейму. – Это что же у нас получается? Арнарди его не убивал, но кровь… Кровь – вот она. Значит, он его ранил? – Все может быть. Может, Арнарди его ранил, а может, Воленхейм в носу ковырялся и сам себе там все расцарапал до крови. – Столько кровищи из носа? – Я для примера. Начальник штаба какое-то время молчал, потом вдруг оживился, сполз вниз и начал изображать, как оно все, на его взгляд, могло случиться. – Вот представьте, господин полковник. Идет между ними ругань. Воленхейм там, наверху, с винтовкой, Арнарди здесь, внизу, с «Вороном». Есть у него такой. Наградной. Ну и вот. Тот там, а этот тут. Расплевались и ну засаживать друг по другу. – Мы ни одной гильзы формата СН не нашли, – напомнил Харднетт. – Тут кругом только семь шестьдесят два на пятьдесят один. Двести процентов – Арнарди из своего «Ворона» не стрелял. – А может, он гильзы подобрал? – Так тщательно прибрался? Это ночью-то и впопыхах? – Ну и что, что впопыхах? Запросто. Харднетт покачал головой: – Смеетесь? – Ладно, пусть не стрелял, – нехотя согласился Колб. И тут же выдвинул новую версию: – Значит, нож метнул. У него десантный был. Я лично видел. Во-о-от такой вот здоровенный тесак. Начальник штаба показал руками длину ножа. – Ну и что дальше? – спросил Харднетт. – А дальше вот так. – Колб встал в боевую стойку и изобразил, будто выхватывает и кидает нож. – Метнул и ранил Воленхейма. – А тот? – А тот, истекая кровью, продолжил по нему палить из восемьдесят шестой. – И что – промазал? – Почему промазал? Как можно промазать самонаводящимися? – Вот и я о том же. Нельзя промазать. Но там, внизу, крови-то нет. А судя по количеству выпущенных пуль, должно быть море крови. Насчет моря вру, конечно, но литров шесть – точно. – Вот черт! – Колб растерянно развел руками. – Ну давайте поищем ее, что ли. Может, в грунт впиталась? Не по пустому же месту он стрелял. |