Книга Star Wars: Ставка Соло, страница 43 – Аарон Оллстон

— Не корите себя, — Зсинж отмахнулся. — Прекрасная демонстрация! Время еще есть, инженеры успеют все наладить. Если нет…

Он улыбнулся.

* * *

В кают-компании «Мон Ремонды» установили два самодельных трона и усадили на них Уэса Йансона и Кроху Эквеша, Вперед вышел Мордашка.

— О величайшие! — торжественно возопил Гарик. — Примите же эти короны за то, что претерпели немыслимые страдания и получали увечья во имя спасения остальных!

Ему протянули венцы, вплетенные из туалетной бумаги, и Мордашка возложил их на головы пилотов.

— За то, что перенесли лечение без нытья, искупались в бакте, не проронив ни единой слезинки, и вылезли из нее, не клянча мороженого и конфет, примите эти скипетры!

В качестве оных выступили дюбели, украшенные лентами и кисточками.

Затем Гарик отступил в сторону, чтобы Проныры и Призраки смогли всласть осыпать героев дня самодельными конфетти. Йансон смешно заморгал, прикрывая глаза ладонью.

— В последний раз — буркнул он. — Повторяю, в последний раз я пожаловался Мордашке, что эскадрилья не всегда в полной мере выражает должную благодарность.

— Согласны мы, — проурчал Кроха. — Все правители так страдают?

— Только те, у кого Лоран премьер-министром.

— А теперь, — обрадованно заголосил Мордашка, — оба короля должны сразиться друг с другом, пока один из них не умрет! Проигравшего выбросим в шлюз.

— Эй! — Уэс встал, играя бицепсом, и вытряхнул из шевелюры конфетти. — Попробуй еше раз.

— Проигравшего выбросим в шлюз, — покорно повторил Гарик.

— Еше раз.

— Мы купим тебе выпивку.

— Вот теперь правильно.

Церемония окончилась, и Иансон атаковал стойку бара. Шалла отошла в сторонку и устроилась рядом с Хрюком.

— Можно вопрос?

— Да.

— Ты как-то сказал, что обрадовался, когда умерла доктор Гаст. Что тебе сразу стало легче. Почему?

Гаморреанец ответил не сразу. Шалле стало любопытно, почему он молчит; по привычке всесторонне обдумывает вопрос или дебатирует сам с собой, отвечать или послать любопытную собеседницу куда подальше. В конце концов Хрюк сказал: — С меня сняли давление. Больше не надо принимать решение.

— Не понимаю.

— Насколько мне известно, я — единственный в своем роде. С сородичами я не лажу, я заставляю их нервничать, а меня раздражают их взбалмошность, жестокость и скудоумие. Следовательно, я никогда не сумею отыскать себе подругугаморреанку. Раньше я постоянно спрашивал себя, не создала ли доктор Гаст такую, как я. И не сумею ли я убедить ее создать. Хотя все равно подобный союз был бы полон горечи и печали. Если я правильно все понимаю, меня стерилизовали. Я не могу передать способности потомкам, не могу вырастить детей, похожих на меня, с моими эмоциональными и ментальными характеристиками.

Хрюк разглядывал на свет бокал с чарбианским бренди.

— И в этом смысле я одинок, — продолжил он. — И всегда останусь таковым. Существование доктора Гаст заставляло меня питать несбыточную надежду. Теперь Гаст мертва. Я перестану отвлекаться на мелочи.

— Прости меня, — Шалла в порыве нежности погладила гаморреанца по широком могучему плечу. — Но ты ошибаешься.

— В чем?

— Ты — это не просто кости и плоть. Есть еще кое-что, чего не передать через гены. Ты можешь научить своей отваге и обязательности, своему пониманию жизни и желанию думать. И какая разница, будут ли у тебя родные дети или приемные? Кровные узы — не самое главное. Мне хочется верить, что мои слова хоть немного утешат тебя.

Хрюк залпом допил бренди, облизнулся и растянул пасть в почти человеческой улыбке.

— Немного утешают, — сказал он.

— Хочешь потанцевать?

— Хочешь, чтобы тебе оттоптали все ноги?

— Я проворная.

— Что ж, рискуешь ты, а не я. Гаморреанец поднялся, помог Шалле встать.

На пустом пространстве, откуда сдвинули всю мебель, уже танцевали две пары. Центр заняли Мордашка и Диа, ближе к краю Мин Дойнос уламывал Лару.

— На самом деле они не вместе, — обронила тви'лекка, прижимаясь к партнеру.

Гарик оглянулся.

— С чего ты взяла?

— Она напряжена, всегда держит небольшую дистанцию. Делает вид, будто ей весело, и все время отодвигается от Мина. Все время.

— О, а ты не плохо усвоила правила этой игры. Но ты пропустила мгновение, когда Лара предоставила Мину возможность ее поцеловать. Обдуманно выстроенное приглашение.

— А вот и нет! Ничего она ему не предоставляла.

— А вот и да!

Лоран с превосходством улыбнулся.

— Когда это?

— Секунду назад. Заметила, как она потупилась, потом вскинула ресницы и этак затейливо повела рукой?

— Я поняла так, что она что-то описывает. Она же говорила при этом.

— Она действительно что-то объясняла Мину, но это не главное. Забавно, помоему, она не всегда осознает, что делает. Это же…

Мордашка запнулся, сбившись с ритма, опять глянул на вторую пару.

— Теперь что?

— Она сделала жест обольщения, принятый на Корусканте.

— Не знаю, о чем ты.

— Это как язык цветов. Ну знаешь, на кое-каких планетах особое значение имеет, какой цветок даришь, как составляешь букет, количество цветов, раскраска, бутоны или распустившиеся… всякое такое.

Диа кивнула.

— Я знаю, что у людей есть такой обычай. Еще один способ не понять друг друга и причина для убийства.

— Занятная трактовка… ну все равно, жест обольщения из того же разряда. Конкретно этот был принят среди курсантов военных училищ на Корусканте, выходцев из богатых и знатных семей. Еще до Империи, но и в ней язык жестов тоже был в ходу. Просто все бывшие имперцы, которые перешли на сторону Альянса, как правило, не имеют предков-аристократов. Короче, Ларин жест означает: «я приму поцелуй». Мин просто не умеет читать эти знаки.

— А ты-то что всполошился? — рассмеялась Диа.

— Видишь ли, сама того не желая, Лара протрубила на весь свет, что родилась на Корусканте. Когда она думает о постороннем, когда расстроена, она не следит за собой. И тогда она двигается как столичный житель. Знаешь, что-то вроде «не дотрагивайся до меня».

Тви'лекка кивнула. Мордашка задумался.

— А еще она слишком много знает о Корусканте. Довольно необычно для того, кто проработал там всего несколько недель, правда? А еще тот случай в музее Галактики?

— Какой еще случай?

— Старик, который принял Лару за… как он ее назвал?