Онлайн книга «Авантюристка. Возлюбленная из будущего»
|
Посмотрели и послушали. Не знаю, что именно «сработало», то ли проклятая Милена увидела и донесла, то ли сама Сидони проболталась, но… В тот вечер мы решили фехтовать при факелах, так эффектней. В мужской одежде с дикими воплями носились по чудом уцелевшему фехтовальному залу Тонкедека, впрочем, используя не только сам зал, но и остатки лестниц, ведущих обычно в никуда. В очередной раз возопив: «Сдавайтесь, сударь!», я вдруг увидела у двери Люсинду, которая в отчаянье размахивала руками, о чем-то предупреждая. Небось опять священник из Ланьона, он уже приезжал вразумлять беспокойных соседок. Но почему ночью, ведь на улице уже темно. – Что случилось, Люсинда? Та сообщила театральным шепотом: – Герцог!.. Арман вернулся? Ур-р-ра! Оказалось, что радуюсь я зря, служанка таким же шепотом, делая страшное лицо, добавила: – Он какой-то… – Какой? – я начала беспокоиться. С Арманом что-то случилось при переходе? – Не такой, как всегда. Приехал злой как черт, – скороговоркой информировала меня Люсинда, семеня следом за мной в дом. – Вы бы переоделись сначала. – Вот еще! Мы с Сидони так и предстали перед герцогом Мазарини – в мужской одежде с оружием в руках и с растрепанными волосами. Герцог резко обернулся и окинул меня взглядом с головы до ног, презрительно поморщившись: – Мне сообщали, что вы ведете себя неподобающе, но я не ожидал, что настолько! Внешне передо мной стоял мой супруг Арман-Шарль герцог Мазарини, но только внешне. Те же черты лица, фигура, волосы, только глаза… они были другие – чужие и жесткие. Нет, это не Арман… Пронзило воспоминание: Арман предостерегал, что в Париже НАСТОЯЩИЙ Шарль герцог Мазарини, а еще – чтобы я не совалась к нему. Сидони еще не поняла угрозы, она весело рассмеялась, откидывая прилипшую ко лбу прядь волос: – Ваша Светлость, вы не слишком учтивы, не приветствовали дам для начала. – Я не вижу здесь дам! – отрезал Шарль (я решила называть его этой частью имени, чтобы не путать с моим Арманом). С трудом взяв себя в руки, чтобы не допустить паники, я усмехнулась как можно независимей: – Что вас не устраивает, герцог? Если уж вы загнали меня в такую глушь, где меня некому развлечь, так позвольте делать это самой… Зря я надеялась сбить этим злой настрой герцога Мазарини или смутить его, Шарль рассвирепел еще сильней, даже щека задергалась. – Не позволю! Моя супруга в таком виде… Вы немедленно отправитесь либо со мной в имение под жесткую охрану, либо в монастырь! А вот это он зря. Лицезреть его рожу ежедневно, мысленно сравнивая с моим Арманом, да еще и спать с ним небось?.. Нет уж. – В монастырь, герцог! – Правильно вашу сестрицу держали в монастыре! Я улыбнулась так широко, как только смогла, и прошипела сквозь сомкнутые зубы: – А вас где держали? Резкое движение клинком (мы бились уже не учебными), и портьера расползлась надвое. – Сидони, а вы что предпочтете? – я обращалась к подруге так, словно герцога вовсе не было в комнате. Та поддержала: – Я тоже в монастырь. – Вперед! Мы смеясь бросились в спальню, чтобы переодеться. Сзади послышалось: – Завтра же! Ванну пришлось принимать вдвоем, иначе второй досталась бы совершенно холодная вода. Сунувшийся в спальню герцог был встречен таким визгом, что немедленно ретировался. Нам понравилось, мы смеялись до упаду и расплескали из ванны половину воды на пол. Потом также хохоча, улеглись на кровать и встретили вторую попытку моего мужа вторгнуться в пространство спальни новыми голосовыми руладами такой силы, что он вылетел, зажав уши. Больше супруг попыток провести ночь со мной в одной не то что постели, но комнате не делал. – Так ему и надо! – Долой мужей! – Свободу рабыням этикета! Мы скакали на кровати, как на батуте, и визжали еще полночи. Но вопрос, что теперь делать, остался. Как себя дальше вести, не визжать же каждый вечер? Немного поломав над этим голову, я махнула рукой: – Как говорила Скарлетт О’Хара, я подумаю об этом завтра. – Кто сказал? – удивилась Сидони. – Знакомая одна. – Правильно сказала, давай спать, сегодня нас точно в монастырь не отправят. – А могут? – Наши с тобой мужья? Эти могут. – В монастырь так в монастырь. Будем замаливать свои грехи. Детей разрешили бы взять с собой, а муж мне сто лет не нужен. – Детей не разрешат, – вздохнула Сидони. – Тем более мы с тобой плохо себя ведем… Так ничего и не придумав, кроме того, что надо вести еще хуже, мы заснули. Утром супруг был мрачней тучи, едва буркнув что-то в ответ на пожелание доброго утра, он уткнулся в счета, видно, пытаясь осознать, сколько мы потратили. А пусть попробует выказать недовольство, я тут же напомню, что принесла с собой такие деньги, что имею право выстилать золотом полы в комнате. Но спорить не хотелось, я была настроена миролюбиво, готова отправиться в монастырь, только бы туда разрешили забрать моих малышек. И подальше от этого надутого индюка. Вот поразительно, как можно при совершенно одинаковой внешности быть такими разными? – Чем вы тут занимались? Этот вопрос, конечно, означал явное превышение суммы на скромное содержание. А кто обещал, что любые мои пожелания будут исполняться? Вдруг у меня мелькнула мысль, что это Арман дурачится. Конечно, это он таким образом пытается меня проучить. Ах, так? Ну, погоди! Я вытянулась точно ученица перед строгим учителем и бодрым голосом юного скаута доложила: – Читали! Учились стихи декламировать! Верхом ездили! Учились танцевать… Сидони за моей спиной уже вовсю прыскала, Шарль поднял изумленные глаза (черт, кажется, это все-таки не Арман!): – Что? Я продолжила спектакль: – Танцевать… учились. Танго. Можем показать. Я подхватила Сидони, и под мою бодрую «Кумпарситу» (еще в годы учебы я делала пародию на Мирей Матье, очень люблю эту певицу, потому получалось неплохо) мы принялись танцевать танго, причем в самом пошлом его варианте – с проходом щекой к щеке, вытянув сцепленные руки вперед. Именно в таком виде пошли прямо на герцога, которому пришлось поспешно отступить в сторону, освобождая нам пространство. Крутой разворот, и мы снова идем на Шарля. – Что это такое?! Заканчивая куплет, я перевернула Сидони на руке, запрокинув головой прямо к герцогу. При этом ее рассыпавшиеся волосы ковром покрыли его ноги, а лицо оказалось как раз у … гульфика. Шарль стоял, беззвучно разевая рот, дождаться, когда он, наконец, очухается, не удалось, у нас уже дрожали от напряжения руки. Я резким движением подняла свою партнершу. |